Дмитрий Распопов - Осколки сердец
От тряской дороги я начал засыпать, как вдруг позади, на самой границе зоны видимости, появилось множество аур людей верхом на лошадях.
«Надо бы проверить, кто это», — решил я, спрыгнул с повозки и сказал погонщику:
— Я отлучусь ненадолго. Потом догоню.
Отойдя в лес, я принял боевую форму и понесся навстречу неизвестным. Вскоре я увидел на дороге группу вооруженных людей. Они ехали, вглядываясь в наши следы.
«Скорее всего, по нашу душу, — понял я. — Наверное, собираются мстить за своих».
От отряда нужно было избавляться, и мне в голову пришла отличная мысль, как это можно сделать, не утруждаясь самому. Я решил опробовать еще одну способность, доставшуюся мне от Поглотителя Сознания, — контроль сознаний живых существ. Раньше я тренировался на не вполне разумных существах, пытаясь контролировать одновременно несколько птиц и зверей, — получалось не очень хорошо, но я хотя бы опытным путем определил, что проще всего держать в подчинении несколько существ одного вида. Правда, и в этом случае количество подчиненных сознаний не превышало пяти, сколько бы я ни тренировался.
Так что отряд оказался отличным вариантом для проверки моих умений. Спрятавшись далеко впереди него, но в зоне ментального контроля, я настроился на пять аур ехавших первыми воинов и начал тянуть к ним мысленный жгут. Подключение к аурам этой пятерки много времени не заняло. Присоединив жгуты, я послал по ним копии своего разума. Они, достигнув цели, заменили собой сознания воинов, оттеснив их собственные в дальние уголки мозга. Вслед за этим мое сознание распалось на шесть частей. Теперь я наблюдал за происходящим как своими глазами, так и глазами захваченных жертв. Приказав им повернуть лошадей навстречу своим товарищам и атаковать их, я вскоре обнаружил, что управлять людьми очень трудно, а контролировать бой — еще труднее. Поэтому своих подконтрольных я потерял быстро. Но все же, прежде чем упасть, будучи пронзенными мечами, они успели убить троих своих собратьев. Отряд остановился, и воины принялись о чем-то ожесточенно спорить. Тем временем я проложил каналы к другим солдатам и также приказал им атаковать ближайших товарищей.
Пока они дрались с не соображающими, что происходит, соратниками, я решил попробовать другой метод:
«А что, если я буду просто прокладывать жгуты к другим аурам, но не задействую их до того, как уже имеющиеся марионетки не будут убиты? А после их гибели сразу переключусь на других, и так далее?»
Пока отряд отражал атаку второй пятерки, я успел прикрепить жгуты ко всем оставшимся.
«Ну что ж, приступим!»
Я вновь взялся за дело и активировал контроль на новых солдатах, как только кого-то из моих убивали.
Мои эксперименты продолжались недолго. Когда пол-отряда перерезали друг друга, оставшиеся солдаты перестали слушать своего вожака и, пришпорив лошадей, кинулись наутек. Вычленив из общего количества жгутов тот, который был прикреплен к главарю, я захватил его сознание и послал в погоню за убегающими. Ему удалось зарубить двоих, прежде чем выпущенные арбалетные болты не погасили жизнь моей марионетки.
Я успел активировать еще пять жгутов, а потом остатки отряда покинули зону моего контроля — жгуты, лопаясь на границе зоны, возвращались ко мне.
«Отличная тренировка, — радостно потирая руки, подумал я, поднимаясь с земли. — Нужно будет почаще тренироваться в захвате сознаний, очень полезное умение».
Выйдя из боевой формы, я подошел к убитым и выпил их всех — им было все равно, а мне следовало восполнить потраченную энергию. На манипуляцию сознанием людей ее ушло просто невероятное количество.
Также пришлось потратить время на избавление от трупов. Ведь если колотые и резаные раны можно было объяснить, то обескровленные люди дали бы пищу для ненужных размышлений. Напоследок я опустошил карманы убитых и, позвякивая кошельком, полным золотых и серебряных монет, отправился к каравану. Проигнорировал взгляды охранников, улегся на свое место и уснул. А перед этим захватил сознание полевой мыши, которую расположил возле себя как сигнальный колокольчик.
На следующий день я проснулся прекрасно выспавшимся и полным сил. Отпустив мышь, я направился к купцу. Присоединившись к его завтраку, я рассказал о своих вчерашних приключениях, без упоминания методов, с помощью которых были уничтожены преследователи.
Побледневший купец, дрожа и заикаясь, поблагодарил меня. Я попросил его никому об этом происшествии не рассказывать. Торговец истово закивал и заверил меня в том, что от него об этом не узнает пи одна живая душа.
Следующие два дня прошли без происшествий. Почти все это время я провел в повозке, изредка выходя в лес прогуляться и потренироваться. Очень скоро я увидел такое множество аур, что у меня разболелась голова. Пришлось притушить зрение Поглотителя и ограничиться обычным взглядом.
«Мы подъезжаем к городу», — понял я и решил осмотреться повнимательнее.
Подсев к возничему, я принялся осматривать окрестности. Мы приближались к воротам, к которым отовсюду стекались просто потоки людей. Вокруг стоял шум и гам, кричали взрослые, плакали дети, мычали коровы, ржали лошади — и все это столпотворение окутывали поднявшиеся до небес клубы пыли. Я сидел и не понимал, как люди живут в такой суете.
Наши охранники принялись энергично прокладывать дорогу каравану, отталкивая недовольных корпусами лошадей. Нам вслед сразу же посыпались проклятия и угрозы, на которые наемники не сочли нужным реагировать. Вскоре мы нагнали еще один караван, охранники которого занимались тем же самым. Объединившись, мы стали продвигаться быстрее и вскоре остановились перед воротами. Тут все повозки в обязательном порядке досматривались, чтобы стража могла взять пошлину пропорционально ввозимому товару. Нам повезло: купца, к каравану которого мы присоединились, здесь очень хорошо знали. Поэтому нас, не перетряхивая сверху донизу, пропустили в город после уплаты пошлины, правда, весьма завышенной. Поблагодарив купца, Таир приказал двигаться к караван-сараю.
Я осматривал город, и он с каждой минутой разочаровывал меня все больше. Слишком уж был грязным и шумным.
— Не хочешь поработать у меня охранником? — спросил меня вечером, во время ужина в честь успешного прибытия в город, подвыпивший торговец.
— У меня свои планы, — отказался я. — Завтра мы расстанемся.
— Жаль, — купец, похоже, действительно расстроился. — Но если передумаешь, то можешь поспрашивать обо мне у купцов, меня в этом городе многие знают. Я много езжу и всегда щедр со своими людьми.
