Кассандра Клэр - Draco Veritas
— Нет, они будут на следующий день, — рассеянно ответил Гарри, явно занятый другими мыслями.
— Ты с одеждой уже разобрался?
— Угу…
— Кстати, ты в курсе, что я передумал жениться на Нарциссе и выбрал себе в спутники жизни Люпина?
— Это замечательно…
— Гарри, — мрачно поинтересовался Сириус, — да что с тобой?
— Нет-нет, ничего, — встрепенулся Гарри, словно вырвавшись из паутины. — Честное слово, я удивился…
— Да уж, я вижу…
Гарри обхватил руками колени:
— Это насчет моих родителей…
Сириус бросил пытливый взгляд на своего крестника, но выражение лица Гарри было трудно разобрать из-за падавших на него длинных черных волос.
— И что?
— Где они похоронены?
У Сириуса екнуло сердце:
— Почему ты хочешь это знать?
— Не отвечай вопросом на вопрос.
— Прости, Гарри, но мне хотелось бы знать, почему ты решил вдруг спросить об этом. Что ты собираешься сделать?
Гарри фыркнул:
— Заняться некромантией. Поднимем мертвецов, совершим человеческое жертвоприношение… От души подурачимся…
— Гарри…
— Слушай, это Драко предложил. Он подумал, что это поможет мне как-то приблизиться к ним…
— Что-то это не похоже на то, что мог бы сказать Драко…
— Ну, так он это сказал, понятно? — лицо Гарри вспыхнуло раздражением. — Ты хочешь сказать, что мне не веришь?
Ох уж это мне этот переходный возраст, — беспомощно подумал Сириус.
— Верю-верю, Гарри, просто я беспокоился о тебе.
— Это мои родители, — взял себя в руки Гарри. — Я имею право знать, где они похоронены.
Сириус медленно зажмурился и снова открыл глаза.
— В Дунсхилле, — произнес он, и увидел внутренним вздором бесконечное серо-зеленое поле и поблекшие от бесконечных дождей надгробия. Несколько человек в мантиях с опущенными капюшонами у сдвоенной могилы, волшебник, бормочущий слова прощальной молитвы: «Venite, benedicti patris mei, percipite regnum, quod paratum est vobis ab origine mundi…»
Сириус видел это удивительно отчетливо, хотя понимал, что все это лишь плод его фантазии, — он не присутствовал на похоронах Джеймса и Лили. Но зато он был на бесконечном количестве других похорон…
— Они на волшебном кладбище…
— Ты был там когда-нибудь? — ровным и твердым голосом спросил Гарри.
— Однажды.
— И какое оно?
Сириус затруднился, как ответить: хорошее? Красивое? Такое, что во второй раз туда не тянет?
— Это кладбище, Гарри…
— И где же оно?
— Недалеко от Годриковой Лощины… если ты захочешь посетить его, я возьму тебя с собой. После С.О.В.
— Но ведь это будет только через месяц!
— Гарри, я все понимаю, я понимаю, почему ты хочешь отправиться туда, но пойми — это будет нелегко и непросто. И причина того, что ты там до сих пор не был…
— В чем? — глаза Гарри засветились в темноте комнаты, волосы сливались с окружающим его полумраком. Его лицо было настолько бледно, что казалось каким-то призрачным отпечатком в полутьме.
— В том, что это небезопасно. Насколько мне кажется, для тебя куда безопасней находиться сейчас в школе или же дома, рядом со мной. Я даже не уверен теперь в Норе… Я очень люблю тебя, Гарри, однако я тебе не кровный родственник, а магия Дамблдора не может тебя защитить. Если ты отправишься туда, придется захватить Дурслей…
— Нет! Нет! — вскочил на ноги Гарри. — Это словно… Я не хочу идти туда с ними! Как у тебя даже…
— Но Гарри…
— Как же ты не понимаешь… — и горе, прозвучавшее в его голосе, заставило Сириуса остановиться. Все это прозвучало так, словно Гарри не рассердился, а пришел к каким-то мрачным умозаключениям. — Ты не понимаешь, и понять не хочешь. Тебя не волнует… Я думал, с тобой будет лучше, чем с Дурслями, но на самом деле ты такой же, как они, — ты тоже все время врешь мне.
— Да что ты говоришь, Гарри? Ты что — хочешь вернуться и жить с Дурслями?
Гарри охнул, словно Сириус ударил его, и тот немедленно пожалел, что эти слова сорвались у него с языка, но раньше, чем он успел бы извиниться или хоть что-то сказать, Гарри развернулся и выбежал из комнаты. Сириус слышал его шаги на лестнице, потом распахнулась дверь в спальню мальчиков — и наступила тишина. Он подождал еще несколько минут, уверенный, что Гарри одумается и вернется. Но этого не произошло.
* * *
…Сердце в ее груди разбивалось от мыслей о Тристане. Когда она видела его в последний раз, его бесчувственное тело, переброшенное через седло, уносил скакун леди Стэйси, кузины темного мага Моргана. Ходили слухи, что в ее чулане не счесть зачарованных кожаных корсетов, с помощью которых она принуждала несчастных волшебников исполнять все свои коварные желания. А, иссушив их жизненные силы, леди Стэйси сбрасывала их в бездонную пропасть, над которой долгие годы трудились ее верные слуги.
Риэнн залилась безутешными слезами, и ее сдавленные рыдания привлекли внимание капитана пиратов, рослого темноволосого мужчины. Он стоял на носу — мужественный, с обнаженным торсом, несмотря на то, что волосы на его груди покрылись инеем.
Она слышала, как другие пираты обращались к нему «Свен», а потому была уверена, что это и является его именем (Риэнн была прекрасна, но не слишком смышлена).
Он шагнул к ней. Гневные беспощадные волны хлестали и перекатывались через палубу, и Риэнн безуспешно попыталась устоять под их напором, потеряв в этой борьбе почти всю свою одежду.
Его зеленые глаза обожгли ее.
— Взгляни на родину свою в последний раз, о пленница прекрасная моя, — прорычал он, бросая завороженно-алчущий взгляд на ее полуобнаженное тело…
— Эй, Джинни! Ты не спишь? — окликнул ее голос из-за занавески, отгораживающей кровать.
— Нет-нет, — пискнула она, быстро заталкивая «Брюки, полные огня», под одеяло и натягивая его повыше. Это был голос юноши — немного приглушенный. Может, Рон? Для Чарли этот голос слишком юный… — Можешь войти.
Занавеска отодвинулась, и Джинни с удивлением убедилась, что ее посетитель вовсе не Рон, а Симус Финниган. Она захлопала глазами, но определенно — это был Симус: от светлых волос до разодранных кроссовок. Зачем он явился?…
Он, спотыкаясь, вошел. За плечом у него висела сумка, в руке были перья — судя по всему, он пришел прямо с учебы. Переминаясь и явно чувствуя себя неловко, он остановился у ее кровати. Джинни смотрела на него со все возрастающим удивлением: чтобы Симус — да вдруг мялся! Обычно он был слишком занят разными мерзкими шуточками.
— О, салют, Симус! — как можно любезней поприветствовала его она, надеясь, что это поможет ему немного расслабиться.
