Маргит Сандему - Преисподняя
Это было то, к чему она готовилась с тех самых пор, как Ханна рассказала ей о своих скачках на Блоксберг. Оргии, невероятные наслаждения… Трясущимися руками она готовила мазь. Овечий жир так долго пролежал у нее в коробке, что прогорк. Она размягчила его и подогрела. Потом добавила черной белены, змееголовки и ночной тени — три магических растения. Когда мазь была готова, она разделась и легла под дерево. Земля была сухой, но она все же подстелила плед. Смазала мазью подмышки и другие места, где кожа была особенно нежной. А шест с прядью бандитских волос зажала между ног. С помощью этого средства она должна была попасть на Блоксберг. Схватив обеими руками шест, Суль расслабилась и стала ждать.
Ожидая действия мази, она с радостью думала о ночной тени. Ей подробно объяснили, где можно найти это растение. Она намеревалась сделать основательные запасы, которых хватило бы на несколько лет. Если только скачка пройдет успешно.
Суль задремала. Она не заметила, как погрузилась в наркотический сон.
Все вокруг было так прекрасно! Она оторвалась от земли, и ее подхватили волны, качающиеся над прекрасным пейзажем. Это был Глиммингехус. Она спустилась чуть ниже, к фронтону замка, ища глазами Якоба, но никого поблизости не было. Лишь аисты приветствовали ее взмахами крыльев.
Как чудесно было летать! Она поднималась и опускалась, словно на волнах, видя под собой цветущий пейзаж. Он напоминал ей Эстерлен, через который она проезжала. Где-то здесь должно было быть море. Но никакого моря она не видела. Удивительно!
Вдруг шест, на котором она скакала, накренился, так что она чуть не свалилась. Она изо всех сил вцепилась в него руками.
В воздухе с шумом проносились другие фигуры. Она узнала старую ведьму из Ансгарс Клюфта — они приветливо помахали друг другу. А это разве не жена священника из Гростенсхольма? Суль знала, что жену священника упрекали в том, что она как-то раз подсматривала за ведьмой, скачущей на Блоксберг. Неужели это она? Целомудренная, как святая, жена их священника! Но, это была она! Что она тут делала? Скакала верхом на козле, который показывал Суль свои длинные, остроконечные прелести. Суль усмехнулась: об этом надо будет рассказать дома!
Вдали показалась темно-синяя гряда холмов. Навстречу ей плыли фигуры — компания чертей. Один из них сел сзади нее на шест, приподнял ее ягодицы и вошел в нее. И Суль это было приятно. Это было совсем не то, что человеческие ласки Якоба! Навстречу ей неслись женщины и мужчины, знакомые и незнакомые, вперемежку с дьяволами всех видов.
Жена священника опустилась на землю. Наклонившись вперед, она задрала платье и позволила козлу залезть на нее. Суль видела ее лицо, выражающее томление оргазма.
Демон, сидящий сзади Суль, спрыгнул. Но сама она не могла никак приблизиться к этим фигурам, танцующим дикий танец вокруг дыры в склоне холма. Шест с развевающимися седыми волосами теперь сам направлял свое движение, и Суль с ужасом обнаружила, что он летит прямо в эту дыру, которая оказалась намного шире, чем она думала. Там была преисподняя — и она летела прямо туда, не в силах прервать полет, и не желая этого. Воздух свистел у нее в ушах, она опускалась все ниже и ниже.
Наконец она спустилась на самое дно вместе с другими танцующими фигурами и соскочила с шеста. Все тянули к ней руки, стараясь вовлечь ее в свой ганец. Внезапно все замерло.
Из самого центра поднималось Зло собственной персоной.
Оно огляделось по сторонам, и взгляд его остановился на Суль и его длинный палец указал на нее.
Все, как по команде, исчезли. Суль осталась наедине с ним в каком-то тесном гроте, где было очень жарко и пахло паленым.
Сатана смотрел на нее и улыбался. И поскольку его внешность зависела от фантазии каждого человека, он был для Суль самым красивым, самым желанным и привлекательным из всех мужчин, которых она когда-либо встречала. Из его желтых — как и у нее — глаз сыпались искры, губы были толстыми, как у сатира, зубы — острые и белые. Волосы его отливали синевой, а тело поражало темным цветом кожи.
Суль задрожала. Без малейшего сопротивления она упала в его объятия и целых полчаса ее трясло от жутких наслаждений — но ей было этого мало, и он был столь же ненасытен, как и она.
Обратный путь Суль запомнила смутно. Она проснулась под деревом — с липкой влагой между ногами и несусветной головной болью.
Девушка не могла повернуть головы. Был уже поздний вечер. Малейшее движение болезненно отдавалось в ее голове, поэтому она лежала, не шевелясь, с тупой болью в паху, сгорая от желания пережить все заново.
«Очень кстати, — подумала она. — Теперь мне есть чему научить Якоба! То, что мы делали, просто детская забава!» О, если бы ей снова увидеть того мужчину! Увидеть само Зло! Встретить его здесь, на земле! По сравнению с ним бедняга Якоб казался просто блеклым и ненужным. Но она научит его!
Нет, эта головная боль просто ужасна! Но за все приходится расплачиваться. Придется найти какое-нибудь лекарство. Она долго рылась в своем узелке, пока не нашла снотворное. Вскоре она заснула и проспала всю ночь.
На следующее утро она проснулась свежей и бодрой, однако желание еще раз все повторить уже прошло. Сначала нужно было избавиться от головной боли.
А бедная Мета ждала ее!
Мучаясь угрызениями совести, она поскакала через леса Синдереда, спускаясь к реке.
На берегу было тихо. Пугающе тихо. Зеркало воды было чистым, по нему пробегала легкая рябь, солнечный свет пронзал воду до дна.
Никаких признаков жизни.
Суль похолодела. Подумать только, занятая собой, она бросила бедную девочку в безлюдной, дикой местности! Может быть, здесь действительно водятся дикие звери?
— Мета! — во весь голос крикнула она. — Мета, это я, Суль!
В зарослях на склоне что-то зашевелилось, и из-за выступа скалы показалась маленькая фигурка.
— Боже мой, Мета, я так напугалась! — с облегчением вздохнула Суль. — Я уж подумала, что ты сбежала.
Но Мета просто устроила засаду: спряталась на утесе, вооружившись ножом и камнями, которые собиралась бросать в случае нападения — и это было весьма разумно.
Наконец Мета спустилась.
— Привет, — сказала Суль, слезая с коня. — Ты могла бы свалиться оттуда! Как ты туда забралась?
Выглядела Мета неважно.
— Лес ночью такой страшный. И луна… Она все время смотрит на меня.
— Но ведь ты привыкла быть одна.
— Но не так далеко от людей.
— У тебя осталась еще еда? Я голодна, как волк.
Вид у девочки был виноватый. Она съела почти все. Со вздохом сожаления Суль взяла половину оставшегося. Перекусив, они тронулись в путь.
— Далеко отсюда до Фюллтофты?
— О, это далеко. По той дороге.
