Алекс Войтенко - Легенды о неудачнике (СИ)
— А кто на тебя мог посмотреть, я ее знаю?
— Кого её? Ты издеваешься?
— Есть немного. — Девушка, глядя на его лицо, расхохоталась. — Не обижайся, Кирон, у тебя было такое выражение лица, что я не смогла удержаться.
Воспользовавшись тем, что юноша отвернулся, Брат Григориус резко поднялся и из последних сил, которых у него от постоянного недоедания было не так уж много, покинул свое место, спрятавшись за деревьями стоящими неподалеку. С трудом отдышавшись, он решил провести последнюю проверку. Необходимо было проверить ауру юноши, а сил для этого простейшего магического дела, практически не было. Нужно было срочно поесть. Достав из небольшой котомки тщательно сберегаемые корки хлеба и какие то огрызки пищи, найденные и выпрошенные им, он судорожно стал поглощать их, запивая глотками воды из протекающей мимо реки.
Это был его последний шанс. Если все подтвердиться, то он сможет вернуть потерянное. Пусть даже, не все, но он почему то был уверен, что его не оставят после этого в сегодняшнем положении. Где то в глубине он очень надеялся на это.
Собрав последние крохи, он проглотил их и с трудом сосредоточился, вглядываясь в просвет между стволами в ауру юноши. Увиденное поразило его до глубины души. Аура юноши на добрый локоть полыхала огнем и хотя в прошлый раз он видел лишь ауру слабого водяного, почему то сейчас он был твердо уверен, что не ошибся и сбежавший мажонок, и этот студент одно и тоже лицо.
От перенапряжения, Григориус спустя минуту потерял сознание, но на его измученном, долгими лишениями и воздержанием лице блуждала легкая улыбка блаженства.
2
Вдоль центральной улицы, олицетворяя закон и порядок, прогуливались два стражника, тихо переговариваясь между собой.
— Ну как вчера погулял Бей Гуй?
— Да неплохо, вот только голова раскалывается.
— Так полечись.
— Смеешься? Что бы после выбросили меня, сам же первый доложишь!
— Ты, что?
— А куда тебе деваться? Не доложишь, так и тебя выгонят. Нет уж, лучше потерплю. Тут осталось то.
— А, что пил то? Запах от тебя, будто месяц не мылся.
— Это похоже, от тебя несет. Хотя с виду ты и чистый.
— Да, ладно!
— Точно!
Стражники остановились принюхиваясь.
— Похоже это вон из тех кустов доносится. Что за народ? Ведь установили же нормальные уборные, нет обязательно за кустами нужно.
— И не говори, пойдем глянем. А то не приведи, кто другой учует, беды не оберемся. Скажут, не уследили, еще и нас убирать заставят.
…
— Откуда это чудо здесь появилось? — стражник разглядывал спящего за кустами бродягу, улыбающегося во сне. — Еще и обкуренный. Глянь, как улыбается.
— Вот же! Ведь недавно проходили здесь, и никого не было.
— Может в речку его спихнуть?
— Ты что! Она же ко дворцу течет! Будет нам некогда!
— Что же делать?
— Беги ка ты до рынка и кули с телегой гони сюда, а я пока посторожу, чтобы не заметил никто.
— Давай, я быстро.
Спустя несколько минут, бродяга был загружен на телегу.
— Куда теперь его?
— Увидишь! Еще и по паре серебряных заработаем.
Стражники, подгоняя кули с загруженным на телегу оборванцем скрылись в переулке.
— Память. Что хорошего она может мне дать? — Кирон подошел к окну и распахнул его, вглядываясь в ночь. — В чем смысл того, что я вспомнил все? Что хотели сказать этим те, кто соединил во мне двух людей. Выжившего из ума шестисотлетнего мага и бомжа-неудачника, питающегося отбросами и загрызенного псами. Что хорошего можно получить, объединив это? И для чего было сделано это объединение? Так много вопросов и ни одного ответа на них.
В одну из ночей, еще учась на первом курсе, Кирон начал видеть сны. Он конечно видел их и раньше, но проснувшись сразу забывал их, или помнил лишь отдельные моменты своих снов. Эти же «сны», он помнил полностью, от начала и до конца. Более того, постепенно из этих отдельных снов-фрагментов, начала складываться какая-то картина. Вначале не совсем понятная. Но в определенный момент, он начал понимать, что все, что он видит, связанно каким-то образом с ним. Он как бы смотрел на себя самого со стороны, при этом отчетливо понимая и разбирая все ошибки и неудачи, которые он совершил. Будто кто-то, учил его, заставляя заново переосмысливать прожитое, указывая на ключевые моменты. Некоторые из фрагментов могли повторяться, по нескольку раз, пока он сам не осознавал точку, которая вела к неудаче. Более того, после очередного сна-фрагмента, весь день он не мог думать ни о чем, кроме увиденного, заново перебирая в памяти все шаги второго себя. Хорошо еще, что это повторялось не ежедневно, потому, что в те дни когда это случалось, ни о чем кроме увиденного он думать не мог и соответственно на занятиях был несколько рассеян. Первое время преподаватели, видя его состояние, делали ему замечания или спрашивали о самочувствии. Со временем, отнесли это к особенностям его организма. «У каждого, свои недостатки» — философски заметил один из них, тем более, что его рассеянность никак не отражалась на успеваемости. Более того, иногда после очередного «приступа» он выдавал такие знания и умения, которые считались давно утраченными или забытыми. Только за одно это, его старались не трогать в эти критические дни.
Сегодня он вспомнил все. Вспомнил все свои жизни и смог соединить их в одно целое. Хотя именно соединить и было самым трудным. Более того, он вспомнил все свои умения и навыки, как мага, так и инженера, скатившегося на самое дно. С одной стороны, он уже не нуждался в дальнейшем обучении в Академии. Потому, что все это было для него давно пройденным этапом. С другой, это открывало очень интересные перспективы, и тому, что раньше казалось не совместимым, сейчас, используя знания чужого мира, находилось вполне доступное решение. И вместе с те он не понимал, кому и зачем это было нужно.
— С другой стороны прошлого уже не вернешь, и то к чему готовился всю жизнь Кирон Лонгвин, вряд ли возможно повторить сейчас. Да и империи уже как таковой не существует. И потом, как сказал один мудрый человек: «Власть — тяжкая и неблагодарная ноша. Лишь крайняя необходимость и безвыходное положение способно заставить меня принять подобное предложение». Так что, нет у меня на это желания. Месть? Ради чего? Только ради мести. Да и возраст уже не тот. — Кирон посмотрел на себя и улыбнулся. — Да, уж. Возраст действительно не тот. Но хоть в этом я выиграл.
Кирон, понимая, что больше ему не уснуть, представил себе чашку горячего кофе, или вернее кафы, как его здесь называли и, открыв небольшой портал, достал ее оттуда. На раздавшиеся в ответ возмущенные возгласы, как обычно не обратив внимания. Сделав несколько глотков, он вновь задумался.
