Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)
— Давай договоримся так: как только твой господин снова сможет видеть, обещаю, что при каждом его появлении буду опускаться на колени. Идёт?
— Ты смеешь смеяться над его светлостью?!
— Я серьёзен, как никогда.
— Да ты знаешь, что лучшие лекари не смогли...
— Мир огромен, и в нём всё же случаются чудеса. — Я невольно вздохнул, подумав о себе, и продолжил: — Может случиться так, что твой господин будет здоров и счастлив. Тогда я исполню своё обещание.
Борга мои слова не удовлетворили, и он всё ещё презрительно пыхал яростью, но молодой человек велел ему успокоиться и заняться обедом, а сам прислонился к стене дома, небрежно перебирая шнурок на вороте рубашки. Когда шаги верзилы затихли в лабиринте дома, «милорд» спросил:
— Ты так долго молчал, прежде чем извиниться... О чём ты думал?
Я покраснел, но ответил:
— Мои мысли были сугубо эгоистичны. Я думал о том, что совсем недавно мог бы получить более страшные повреждения, чем имеются на сегодняшний день.
Молодой человек усмехнулся:
— Я примерно так и представлял...
— Мне, право, стыдно, хотя стыдиться нечего. — Я перевёл взгляд на залитый солнцем двор. — Человеку свойственно думать прежде всего о себе и своих бедах и радостях. Это нормально. Более того, это правильно и полезно. Когда начинаешь думать о других, набиваешь кучу шишек и обретаешь массу неприятностей... Мне почему-то кажется, что ваш недуг возник именно в тот момент, когда вы думали совсем не о себе...
По лицу «милорда» пробежала тень.
— Наверное, ты прав...
— Я знаю, что я прав, — хмыкнул я. — Все мои теперешние беды возникли оттого, что всего лишь на несколько минут я выгнал за ограду сердца свой любимый эгоизм. Впрочем, я не очень-то жалею о тех самых минутах...
И это было правдой: я осознал это чётко и ясно. Я не жалел о том, что помог гномке, выиграл дурацкое пари, отшлёпал несносное высочество и убил шадду. Но можно было сделать всё это чуть-чуть иначе... Иначе... Как же! И последнюю фразу я произнёс уже вслух:
— Впрочем, если бы я действовал иначе, я не был бы самим собой, не так ли?
— Я тоже, — прошептал молодой человек.
— Мне неловко отвлекать вас от ваших мыслей, но нужно определиться с правилами поведения, — твёрдо проговорил я.
— А именно? — недоумённо нахмурился «милорд».
— Между нами огромная разница, я и в самом деле — всего лишь раб и, следовательно, должен обращаться к вам почтительно... Называть вас «милорд» я не вправе, поскольку вы не являетесь моим сюзереном. Какое иное обращение вас устроит?
Тонкие губы молодого человека изогнулись в усмешке, но она была ни в коем случае не злой или недовольной, наоборот — лукавой:
— Сдаётся мне, не такая уж между нами разница...
— Не думайте обо мне лучше, чем я того заслуживаю. — Я постарался придать голосу язвительные нотки. — На моей душе есть клеймо, и оно мало чем отличается от того, что украшает моё лицо.
— Вот как? — Лукавства стало ещё больше.
— Я не лгу вам. — Мне почему-то не хотелось обманывать этого человека. Наверное, потому что он не заслуживал быть обманутым.
— А мне кажется, что ты стараешься казаться хуже, чем ты есть, — подытожил мой собеседник.
— Я мог бы сказать многое, но словами иногда очень трудно выразить чувства... Как мне к вам обращаться?
— Решай сам. — Он надо мной издевается, это точно!
— Тогда позвольте узнать ваше имя.
— Дэриен. — Он чуть склонил голову набок, ожидая продолжения увлекательного разговора.
— Прошу прощения, dou Дэриен, но я вынужден вернуться к выполнению своих обязанностей. — Я шлёпнул мочалку в пустое ведро и направился к колодцу. Могу спорить, молодой человек хихикнул. Угораздило же нарваться на того, кто обожает вести себя примерно так же, как и я...
* * *Четверти часа не прошло, как Борг увёл своего господина обедать. Меня, разумеется, он не позвал, а сам я счёл уж совсем непристойным сесть за общий стол, о чём и сообщил недоумевающему доктору, когда он выглянул из дверей в поисках вашего покорного слуги.
— Какая глупость! Немедленно марш обедать!
— Это вызовет неудобство... — попытался возразить я, но Гизариус взял меня за ворот фуфайки и потащил в кухню.
Борг был недоволен, узрев меня на другом конце стола, но промолчал, хотя его молчание было настолько красноречиво, что Дэриен усмехнулся:
— Тебе не нравится еда?
— Да, у меня пропал аппетит, — процедил сквозь зубы верзила.
— И почему же? — Молодой человек подпёр подбородок рукой, вдыхая аромат дымящейся похлёбки.
— С каких пор прислугу усаживают за один стол с господами?
— Ты тоже служишь мне, разве нет? — мягко напомнил Дэриен.
— Это другое дело, милорд! — с жаром возразил Борг. — Но приглашать за стол раба...
— Знаю, знаю, — отмахнулся молодой человек. — Раба, клеймёного и так далее и тому подобное... Тебе не надоело?
— Милорд, его присутствие оскорбляет вас...
— Почему? — искренне удивился Дэриен.
— Ну... Он...
— Он вполне разумный и воспитанный человек. Не думаю, что его манеры принимать пищу будут много хуже твоих.
— Милорд... — Борг чуть покраснел.
— Чтобы чавкать, как ты, нужно долго и упорно учиться. — Дэриен откровенно развлекался.
Я же сидел, изо всех сил сдерживая желание поучаствовать в пикировке. Любой разговор с этим парнем будет небезопасен для меня, и особенно — для моих секретов. Не скажу, что Дэриен «видит насквозь», но он слишком проницателен, чтобы вести с ним умные беседы. Нужно взять себя в руки, а точнее, надеть маску, целиком и полностью соответствующую моему теперешнему положению. Фрэлл, как это трудно — корчить из себя тупое и обозлённое чудовище, когда на самом деле я — безобиднейшее и несчастнейшее существо на свете! Хотя насчёт «обозлённого» — это правильно. Это мне близко и понятно... Я фыркнул прямо в миску, разбрызгивая похлёбку по столу и по собственной физиономии. Борг злорадно ухмыльнулся, но не стал комментировать мою оплошность — то ли не хотел снова вызвать неудовольствие своего господина, то ли просто устал пререкаться...
...Остервенело топя грязную посуду в потёртом тазике, ваш покорный слуга поинтересовался у Гизариуса:
— Кто этот молодой человек?
— А тебе-то какой интерес? — удивлённо уставился на меня доктор.
— Я же не в пустыне живу, — обиделся я, — и если уж вынужден делить с кем-то стол и кров, то хотел бы знать, с кем именно.
— Занятно, — усмехнулся Гизариус. — Первый раз встречаю такого любопытного раба.
