Александр Рудазов - Заря над бездной
— Да-да, — рассеянно кивнул Креол. — Главное, что они больше не будут нам докучать.
Архимагу не было дела до тех проблем, что уже решены. Шогготы — перевернутая страница.
Сейчас Креола волновал исключительно день завтрашний. Штурм Кадафа. Подступы к нему. Вражеская оборона. Состав их армии. Участие или неучастие в грядущей битве тяжелых сил — архидемонов, Эмблем и Духов Пространств. Сведений катастрофически не хватало.
Очень уж тяжело в Лэнге с разведкой. Даже наладить картирование местности — задачка нетривиальная. Дозорные разъезды слишком уязвимы, воздушную съемку проводить нереально — слишком плохая видимость. Маскироваться под местных вообще никакой возможности.
Креол с тоской посмотрел на свой посох. Ни Нъярлатхотеп, ни Дагон по-прежнему не рвались делиться с ним информацией. Силой ее выбить из них не получалось. Архидемон и Темный бог только пялились на своего хозяина и злобно сопели.
Оставалось брать пленных и выпытывать у них все, что можно.
Только вот знали они обычно немного. Рядовых демонов никто в детали не посвящает.
Высшие же демоны в плен почти не попадались. Их даже убивать-то было очень тяжело. Например, Ниннгхизхидда, старая знакомая Креола, уж на что информационная демоница, но прикончила двоих паладинов, колдуна в желтом плаще и несчетно рядовых солдат. Рыцари Света рубили ее вдесятером, пока похожая на сколопендру тварь не превратилась в лужу черной слизи.
Именно поэтому Креол очень обрадовался, когда Борхес Зверинец ухитрился взять живым одного из генералов легионов. Уж у этого-то наверняка есть какие-то полезные сведения!
Только вот выдавать он их тоже не торопился. Скрюченный морщинистый демон сидел недвижимо, одурманенный благовонием Зкауба, но на все вопросы отвечал междометиями.
Креол никогда раньше с таким не сталкивался. Если демон слишком силен, благовоние Зкауба вообще на него не действует или действует частично — ослабляет концентрацию, слегка затуманивает рассудок. Если же оно таки подействовало — демон обязан выполнять приказы и правдиво отвечать на вопросы.
Он может противиться, может бороться, но он не может просто молчать!
Если бы хоть Креол знал его имя! Генералы легионов — это демоны высокого ранга, принадлежащие ко второй ступени Господ, но их все же гораздо больше, чем Эмблем. Креол помнил по именам всего нескольких, и то из тех, что возглавляли легионы еще при императоре Лугальбанде.
А этот, судя по ауре, таки помоложе.
— Да чтоб тебя!.. — процедил маг, взвешивая на руке цепь. — Я могу его убить, но тогда он сдохнет, а мертвые демоны не разговаривают!
— А их нельзя после этого… э-э мм… э-э-э… снова вызвать? — испытывая ужасную неловкость, спросил лод Гвэйдеон.
Он хорошо помнил, как Креол вызывал призраков на Каабаре. Столь богопротивное колдовство заставляло паладина испытывать немалые сомнения, но он держал их при себе.
Ведь все свершалось святым Креолом, так что по определению было праведным деянием.
— Демонов нельзя, — отрезал Креол.
— Но… почему?
— Потому что это смертные после смерти сначала витают в округе, а потом отправляются… куда попало, — поморщился Креол. — А демоны… у них все сложнее. Или проще… смотря с какой стороны смотреть. Есть одно такое место, его называют Кровавым Пляжем… точнее, это даже не место, а… слишком долго объяснять. Просто поверь на слово, что мертвого демона уже не вызовешь и не допросишь. Даже если ты архимаг.
— А что, ваше колдунство, не прибегнуть ли нам тогда к дедовским методам? — предложил Хобокен, вставая с ящика.
— Имеешь в виду пытки? — сразу понял его Креол. — Пытки я люблю. Не думаю, что это поможет, но… хуже-то точно не будет. Мне, по крайней мере. Приступай, лугаль.
Хобокен задумчиво коснулся демона своим крюком. Тот задрожал всем телом — кровавое железо ощущалось даже сквозь благовоние Зкауба.
Теперь, когда Железный Маршал лишился противомагической татуировки, Креол вполне мог восстановить ему руку. Недурственный некромант, он знал парочку заклинаний, исцеляющих нежить. Но Хобокен уже давно свыкся с этим крюком, который ко всему еще и давал неплохой козырь в драке с демонами. Так что он решил до конца войны доходить уж так, а там… там видно будет.
Что зря решать о будущем дне, если не знаешь, настанет ли он для тебя?
— Ну что же ты, братец, скажи хоть словечко, — укорил демона Хобокен. — А то я вон кликну сержанта Долохана — он у меня ба-альшой мастак языки развязывать… Его величество Заричи Третий очень таких вещей не одобрял… добрый был человек. Но что делать, когда очень надо, а иначе не получается? Жизнь — она, братец, штука сложная…
Креол одобрительно кивал. На губах Моргнеумороса играла кривая усмешка. Лод Гвэйдеон отвернулся.
Тем временем действие благовония Зкауба постепенно проходило. Взгляд демона становился все осмысленнее, до него понемногу дошло, где он находится и что происходит вокруг.
— И яннамыхе Исс-Шшарабу! — вырвалось из гнилозубого рта. — Дняпши демэ щюб-щют Ситри! С бюя еярэ мюхь? Сверите дюммше он онврюл! Ы ропюбкен!
— Что это за тарабарщина? — нахмурился Хобокен.
— Ша-Ккин, — ответил Креол. — Эй ты, кучка нечистот! Наг-Сотх понимаешь?
— Инна мюшь! Хобта иксикихихь! — изрыгнул демон.
Креол осклабился. Теперь наконец стало ясно, почему даже под благовонием Зкауба этот демон ничего не сказал.
Он просто не понимал вопросов.
Вся армия до последнего человека при межмировом переходе обрела знание языка Наг-Сотх. Но в Лэнге четыре основных языка. И если Глубинное Наречие или Язык Мертвых в этих краях не в ходу, то на Ша-Ккине говорят многие. Большинство из них двуязычны, но иногда встречаются исключения.
Маг поковырял в ухе, извлек кусочек серы и задумчиво на него воззрился. Он слабо владел Ша-Ккином. Мог кое-как объясниться, помогая жестами и пинками, но для полноценного допроса этого недостаточно.
Однако в глубинах многомерного кармана отыскалась вавилонская рыбка. Одна-единственная, самая последняя, случайно завалившаяся меж страниц магической книги. Креол извлек ее оттуда, уже совсем засохшую, разорвал надвое и затолкал половинку демону в рот. Тот машинально проглотил ее, а потом начал грязно браниться — но брань теперь из его уст исходила на чистом шумерском.
— Мерзкие отродья, порожденные чреслами блудниц! — проквакал пленник. — Я Исс-Шшарабу, мне три тысячи двести лет, я генерал легиона Ситри, мастер оружия и со-творец дюммше! Вы пожалеете о том, что обошлись со мной так непочтительно! Сейчас я вас всех…
Не закончив фразы, он изогнул скрюченные кисти, и с кончиков его пальцев посыпались лезвия. Десятки, сотни кинжальных лезвий бритвенной остроты. Они все разом взмыли в воздух, и…
