Джон Толкин - Хроники Средиземья
— Вставай, лежебока! — позвал гном, с кряхтением поднимаясь. — А то останешься без завтрака.
— Завтрак! — Бильбо мгновенно вскочил. — Где завтрак?
— Наш уже в нас, — ответили ему, — а твоя доля на террасе. Беорн куда-то запропастился, мы ищем его с восхода и никак не можем найти. Спасибо, хоть о завтраке позаботился.
— А Гэндальф где? — спросил Бильбо.
— Вот вернется — сам у него спросишь, — услышал он, выбегая на террасу. Маг возвратился лишь под вечер. На закате он вошел в дом и присоединился к компании, ужинавшей в зале (накрывали стол и подавали еду все те же чудесные животные Беорна). Однако о хозяине по-прежнему не было ни слуху ни духу.
— Где ты пропадал? — наперебой закричали гномы. — И где Беорн?
— Не все сразу, и только после ужина. У меня с утра во рту и маковой росинки не было.
Насытившись — он съел два каравая с маслом и сливками и выпил по меньшей мере кварту меда, — Гэндальф отодвинул пустую тарелку и вынул трубку.
— Сперва отвечу на второй вопрос, — сказал маг. — Вы заметили, какой тут высокий потолок? Удобно пускать кольца. — И надолго замолчал, всецело поглощенный своей забавой: выпускал изо рта кольца дыма, которые обвивались вокруг столбов, принимали разнообразные очертания, меняли цвет и одно за другим уплывали сквозь отверстие в крыше. Снаружи, должно быть, эти кольца представляли собой диковинное зрелище: голубые, серебристые, желтые, белые большие и маленькие, они всплывали над крышей, сливались, расходились и медленно таяли в воздухе.
— Я отправился по медвежьему следу, — продолжил наконец Гэндальф. — Точнее, следов было несколько, один принадлежал Беорну, а остальные — другим медведям. Прошлой ночью, похоже, у этого дома собралось множество медведей — больших и малых; они пришли с востока, с севера и с юга. А ушли на запад. Туда след есть, а оттуда — нет. Я прошел по нему до Каррока, дальше он оборвался. До Каррока, как вы помните, можно добраться вброд, а вот за скалой слишком глубоко и течение слишком сильное — не одолеть ни вброд, ни вплавь. Пришлось вернуться и пойти вдоль реки, чтобы найти, где переправиться, а потом возвратиться по другому берегу…. В общем, я убедился, что след ведет точно к той поляне, на которой мы свели знакомство с варгами. Вот так. Полагаю, я ответил на оба вопроса.
Маг вновь замолчал. Бильбо показалось, он понял, к чему клонит Гэндальф.
— Что же делать? — вскричал он. — Если Беорн приведет сюда варгов с гоблинами, нас всех убьют! А ведь вы говорили, что наш хозяин ненавидит волков!
— Так оно и есть. Не валяй дурака, Бильбо. Иди лучше поспи, раз у тебя голова не варит.
Хоббит сник. Делать все равно было нечего, поэтому он и вправду отправился на боковую и заснул под песни гномов. Ему приснились черные медведи, сотни черных медведей, медленно, тяжело кружащихся в танце на залитом лунным светом дворе. Он проснулся, когда все остальные еще спали, и услышал те же самые странные звуки, что и накануне.
Наутро их разбудил Беорн.
— Как дела, ребятки? — осведомился он, подхватил хоббита на руки и засмеялся: — Не съели вас ни волки с гоблинами, ни страшные медведи? — Беорн бесцеремонно дернул господина Торбинса за подтяжку. — Эге, а крольчишка-то как отъелся! Пошли перекусим.
Гурьбой отправились завтракать. Беорн пребывал в чудесном настроении, много смеялся и шутил. Гадать, где он пропадал, пришлось недолго — хозяин сам обо всем рассказал. Выйдя вечером из дома, он уже к ночи успел перебраться через реку и углубиться в горы (по чему можно судить, сколь быстро он передвигался в медвежьем обличий). Вскоре ноги — или лапы? — вынесли Беорна на выгоревшую поляну, а чуть позже он получил и другое подтверждение правдивости истории, рассказанной Гэндальфом, — из уст волка и гоблина, которых изловил неподалеку. Гоблины и волки по-прежнему разыскивали гномов, они были вне себя от ярости: еще бы, какие-то жалкие гномы убили Верховного Гоблина, обожгли нос вожаку волчьей стаи и спалили заживо многих его сородичей! Разумеется, всего пленники не сказали, но из их оговорок Беорну не составило труда догадаться, что в ближайшее время намечается грандиозный набег на окрестные поселения. Гоблины и волки твердо вознамерились найти гномов, а заодно — преподать урок тем людям и животным, которые, возможно, приютили убийц Верховного Гоблина.
— Ваш рассказ был просто замечательный, — сказал Беорн, — но когда я убедился в его достоверности, он понравился мне больше прежнего. Простите мое недоверие. На рубежах Лихолесья верить можно только тому, кого знаешь как свои пять пальцев, иначе рано или поздно угодишь в западню. В общем, узнав все, что требовалось, я поспешил домой — проверить, как вы тут, и предложить вам любую посильную помощь. Скажу честно, с этих пор я стану лучше относиться к гномам. Надо же — убить Верховного Гоблина! — он свирепо захохотал.
— А того гоблина с варгом вы отпустили? — спросил Бильбо.
— Они во дворе, — ответил Беорн. — Иди полюбуйся.
Голова гоблина, насаженная на кол, торчала над воротами, а чуть поодаль висела на дереве волчья шкура. Да, с таким врагом шутки плохи, подумалось Бильбо. Хорошо, что он на их стороне.
Гэндальф решил открыть Беорну истинную причину путешествия — в надежде, что хозяин чем-нибудь да поможет.
Беорн пообещал предоставить каждому гному верхового пони, Гэндальфу дать лошадь и снабдить всю компанию провизией — орехами, мукой, сухими фруктами, медом в горшках и очень вкусными пирогами, которые долго остаются свежими (небольшого кусочка такого пирога хватит, чтобы целый день поддерживать силы). Эти пироги умел печь только сам Беорн; в муку, как и во все прочие блюда, он добавлял мед. Припасы упаковали так, чтобы нести было легко и удобно. Воды, сказал хозяин, по дороге будет сколько угодно — и ручьи, и родники.
— Но Лихолесье — дело другое, — прибавил он. — Воду там найти нелегко, да и еду тоже. Орехи еще не созрели, а кроме них ничего из тамошних растений в пищу не годится. Кстати сказать, очень может быть, что, прежде чем вы доберетесь до дальней опушки, орехи успеют созреть и сгнить. А еще в Лихолесье водятся злобные твари. Я дам вам луки со стрелами и бурдюки с водой. Расходуйте воду бережно; сомневаюсь, что вы сумеете наполнить бурдюки заново. Через лес вы пойдете тропой, и вам встретится черная река. Не пейте из нее и не купайтесь в ней! Ее воды зачарованы, они навевают сон и отнимают память. Луки же вам пригодятся — не для охоты, а так, на всякий случай. Ни за что не сходите с тропы! Слышите? Ни в коем случае! Вот и все, чем я могу вам помочь. Едва вы ступите на опушку, вам придется рассчитывать только на собственную храбрость и на везение. Да не забудьте, добравшись до опушки, отослать обратно пони и лошадь. Удачи вам! Если ж возвращаться будете этой дорогой, милости прошу в гости.
