Олег Бубела - Убийца
Через пять минут я понял, что на этот вариант переноса вещей тратится довольно много энергии, и больше всего приходится ее на левитацию. Деактивировав это плетение, я перераспределил массу трофеев по всему щиту. Вышло не лучше, ведь теперь он стал потреблять столько же. Плюнув, я подумал, что нужно будет придумать что-нибудь поприличнее и поэкономнее, и почти весь остаток пути экспериментировал со щитом, добиваясь уменьшения расхода силы, уменьшая его диаметр, плотность. Доигравшись до того, что в один прекрасный момент все оружие полетело на землю, я прекратил опыты, снова поднял эту груду и добрался-таки до нужного места.
Заслонка открылась сразу же при моем приближении, раскрывая темный зев хода. Я быстро спустился вниз, оставил в пещере все трофеи и вернулся обратно, после чего опять повторил путь к лагерю. Там меня дожидались уже готовые парни, поэтому я просто зашел на кухню, взял себе немного продуктов в дорогу, а потом скомандовал выступать. И опять мы скакали по степи, поднимая пыль копытами своих скакунов, изнывая от жары и набивая синяки на копчиках. Наш путь лежал на северо-восток, где спустя девять часов езды должен был показаться второй лагерь степняков.
Через час езды мы перекусили захваченными продуктами, не останавливая лошадей. Солнце все больше клонилось к закату, жара спадала, а приятный ветерок холодил мое лицо. Интересно, что у них творится летом, подумал я, ведь если такая теплынь стоит в конце сезона дождей, то через месяц-два тут будет самая натуральная печка. Воспоминания щедро снабдили меня всей необходимой информацией. Оказывается, через два с половиной месяца начнется самый жаркий период, когда полностью пересыхают маленькие речки и степняки вынужденно гонят свои стада на восток, где более влажный воздух, где есть зеленая растительность и необходимая питьевая вода. Ежегодно предгорья дают возможность кочевникам переждать это неблагоприятное время, а затем снова возвратиться в свои владения. Исключения составляют маленькие племена, живущие на крайнем севере и юге степи. Те уже стали практически оседлыми и вовсю занимаются не только разведением скота, но и земледелием, с успехом ведя торговлю со своими кочевыми соседями.
Хмыкнув по поводу такой "полезной" информации, я стал слушать веселые истории, которые под стук копыт рассказывал Холос, один из наемников. По его словам выходило, что он каждую десятицу попадал в ситуацию, которая могла для него закончиться позором или смертью, причем что хуже, я так и не понял, но неизменно выпутывался из них благодаря своему дикому везению. Хотя ехал он от меня довольно далеко, но мой тонкий слух позволял не пропускать ни словечка из его баек. Улыбаясь его полуправдивым рассказам, я узнал, что приобрел еще одну весьма необходимую способность — избирательность слуха. Настроившись на один объект "прослушки", я убирал все лишние шумы и слышал только его голос. Почему так происходило, я так и не понял, но свою способность оценил.
Так мы и ехали, пока заходило солнце, но когда на степь опустились сумерки, случилось одно событие, заставившее меня понервничать. Предаваясь мыслям о бренности жизни, а точнее, про то, как бы мне узнать, сколько магов приперлись в степь из Империи, я почувствовал вызов разговорного амулета. Недоумевая, кто же это спешит мне сообщить неприятные известия (а какие же еще они могут быть?), я сунул руку в карман и обнаружил, что вызов идет от одного из камней, что были у мертвых имперцев. Наверное, я изменился в лице, потому что едущий рядом Крот спросил меня:
— Что случилось?
— Езжайте дальше, мне нужно сказать кое-кому пару слов.
Я резко свернул, и проскакал пару секунд вбок, чтобы топот копыт не слишком заглушал слова того, кто вызывает хозяина этого амулета. Остановив лошадь, я достал камешек и понял, что не представляю, кому он принадлежал, Советнику или магу. Понадеявшись на удачу, я сжал амулет в кулаке и голосом первого, который я хорошо запомнил из воспоминаний Макра, произнес:
— Я слушаю.
Из амулета раздался недовольный басок с хрипотцой, который строго спросил:
— Алусий, почему не докладываешь? Как продвигается дело?
— Все идет согласно намеченному плану, — ответил я.
— Так почему я об этом не знаю? — поинтересовался неизвестный с такой интонацией, что будь я Алусием, у меня бы уже мурашки по спине забегали.
— Дело в том, что у нас возникли некоторые сложности, которые сильно повлияли на время выполнения задачи и потому...
— Что за сложности? — не дал мне увести разговор неизвестный.
— Дело в том, что стараниями одного экспериментатора, — это слово я выделил язвительной интонацией, — захват произошел без проблем, но вот последствия...
— Что у вас там произошло? Рассказывай толком! — похоже, что собеседник начал терять терпение.
— Хорошо, — вздохнул я.
Это было сложно, так как имени мага я ведь не знал, так что для того, чтобы выкрутиться, мне понадобилось приложить немалые усилия.
— Наш великий изобретатель решил провести одно магическое испытание... — говоря это, я даже сам удивился, как хорошо прозвучало. — После этого Город достался аллинцам без проблем, но единственное, что создало неприятности, это то, что после эксперимента там осталось множество разложившихся тел. Их уборкой и приведением населенного пункта в приемлемый вид кочевники и занимались все это время. Потому я и не спешил с докладом, полагая, что пока Город не пригоден к приему войск...
— Так значит Парсол опять вздумал играть с огнем! — рассердился неизвестный собеседник, не дослушав мою тираду. — Я же его уже один раз предупредил!
Не знаю, какие у двух имперцев были между собой отношения, но я решил выступить в поддержку мага, чтобы не вызвать подозрений:
— Никаких свидетелей эксперимента в живых не осталось, так что не стоит беспокоиться...
— Не нужно указывать, что мне стоит делать! — отрезал бас из амулета.
— Прошу прощения, я просто хотел сообщить, что этот эксперимент в целом вышел довольно удачным, поэтому, возможно, целесообразнее будет его повторить на других объектах. Это поможет сохранить фактор внезапности, а кроме того даст возможность...
— Нет! Я уже говорил по поводу четких инструкций, которые следует выполнять, поэтому магия будет применяться только в крайнем случае! — последние слова собеседник буквально прокричал, поэтому я испуганно пробормотал в ответ:
— Конечно-конечно, только в крайнем случае...
— А Парсолу я еще сделаю выговор за неподчинение прямым приказам... Да и ты тоже вполне можешь лишишься части своего жалования за то, что не сумел остановить этого... экспериментатора!
