Пол Кемп - Богорождённый
— Тогда занимайте позиции, — приказал Васен. — Помолимся и выступаем.
— Хорошо.
Васен собрал свои длинные волосы в конский хвост и завязал их, пока Бирн, Элдрис и Нальд занимали позиции вокруг паломников — пастухи, окружающие своё стадо. Когда все были готовы, Васен провёл рукой по бороде и обратился к паломникам. Он видел страх в их глазах и хотел сделать всё возможное, чтобы рассеять его.
Он высоко поднял свой меч. Бирн, Нальд и Элдрис поступили так же. Тени потекли с тела Васена, закружились вокруг его рук, но он направил силу отца рассвета, и его клинок засиял ярким розоватым светом. Свет упал на пилигримов, на мечей рассвета, его сила укрепила их души, заронила в них надежду, даже раскрасила их тени, лежавшие на земле. Васен одновременно почувствовал и тепло света, и присутствие тени. На лицах пилигримов отразилось облегчение. Многие показали знак встающего солнца и склонили головы.
— Мы отправляемся сквозь тьму в путешествие к солнцу, — сказал Васен. — Нас связывает общая вера, общая цель. Все мы согреты светом наших товарищей. Веруя, мы отгоним темноту. Его свет хранит нас.
— И согревает нас, — отозвались паломники.
Васен и мечи рассвета опустили своё оружие, сияние угасло, и мрак Сембии снова подобрался ближе. Все ожидали приказа Васена выступать. Прежде чем отдать его, он обернулся и подозвал к себе Орсина.
Другие мечи рассвета посмотрели на него странно, но Васену было всё равно.
— Васен?
Васен поднял брови, кивнул на землю, на посох Орсина.
— Ты говорил, что линии отмечают новое начало. Может быть, проведёшь одну?
Орсин улыбнулся.
— Прекрасно. Прекрасно, — он прочертил на земле линию.
— Идём, — позвал Васен, и колонна двинулась, переская проведённую Орсином черту.
Когда они шли по запутанному проходу, прокладывая путь среди его развилок, тайных троп и тупиков, с неба посыпалась морось. Орсин держался в передней части колонны, рядом с Васеном. Остальные мечи рассвета помогали тем, кто спотыкался, или несли поклажу тех, для кого она была слишком тяжела.
По мере их продвижения воздух густел от влаги. У ног собирался туман, поднимался до колен. Впереди возвышалась клубящаяся серая стена, в которой обитали духи перевала. Васен не понимал, что представляют из себя духи. Он знал только, что их собрал отовсюду синий огонь Чумы и поместил сюда. Может быть, они не могли уйти. Может быть, не хотели. Казалось, они подчиняются Оракулу, но как именно — Васен не понимал. Паломникам и мечам рассвета духи позволяли пройти нетронутыми. Других они заводили не туда. Время от времени мечи рассвета находили заблудившихся странников в том или ином тупике погибшими от голода или жажды. Глаза таких мертвецов были широко распахнуты от страха.
Когда они приблизились к стене, туман закружился вокруг, забрался по ногам Васена. Его тело ответило тенями. Бормотание заполнило уши, шепотки, бессмысленная болтовня, угрожавшая затуманить его мысли.
Он коснулся священного символа на шее, прочитал молитву, зачерпнул силу Амонатора и направил её в свой щит. Энергия зарядила металл и дерево. Щит засиял, потеплел в его руках. Голоса в голове превратились в приглушённый шёпот.
Позади него то же самое сделали Нальд, Элдрис и Бирн, и вскоре свет Амонатора оградил пилигримов.
— Не выходите из света, — сказал Васен. — Всё будет так же, как в первый раз, когда вы направлялись в аббатство. Вы услышите духов, может даже увидите их, но ничего не бойтесь. Они не навредят вам, но если вы заблудитесь на перевале, разыскать вас будет сложно. Мы не остановимся, пока не пройдём туман насквозь. Возьмите за руку ближайшего к вам человека. Если кто–то споткнётся или отстанет, немедленно зовите на помощь.
Его словам ответили согласные возгласы и утвердительное хмыканье. Заныл ребёнок. Раздался кашель.
Васен повёл их в туманную стену, и дымка немедленно окутала его целиком, заглушила звуки, подавила его связь с миром, с собой. В тумане он чувствовал себя так, будто очутился в коконе. Даже в свете своего щита он видел только на несколько шагов. Но он знал, чего ожидать, так что не потерял самообладания.
— Держитесь вместе, — крикнул он через плечо.
Позади он слышал шаги паломников, мягкий хруст сандалий и сапогов на камнях, но звук казался далёким, и создавалось ощущение, что их отделяет от Васена не только туман. На ходу он искал ориентиры, булыжки с начертанными на них мерцающими символами. Он нашёл первый — нарисованную на камне сияющую розу амонаторова рассвета.
— Мы у первой вехи, — сказал он. — Нальд? Бирн? Элдрис?
— Здесь, — ответили все.
Ещё две вехи, и они преодолеют туман. В голове Васена их путь был начертан так же ясно, как эти символы на камнях.
В туманной дымке он видел призрачные лица, открывающиеся рты, полные тайн, глаза, похожие на дыры, в которые можно было падать вечно. Вокруг, как падающий дождь, повсюду звучал шёпот. Трудно было различить слова этого зловещего речитатива.
Перед ним возникло бородатое лицо, рот распахнут в крике.
Видение женщины справа, глаза расширились от ужаса.
Взгляд ребёнка, забытого, заблудившегося.
Как всегда, он не позволял разуму отвлечься, а ногам свернуть с пути.
В неразличимой буре шёпота раздавались обрывки фраз.
— Город Серебра, — сказал мужской голос.
— Элгрин Фау, — прошипела женщина.
Васен не обращал на них внимания, как делал бесчисленное количество раз прежде.
— Ты должен освободить их, — сказал голос мальчика.
— Ты наследник. Напиши историю.
Слова заставили Васена замедлить шаг. Он вспомнил сновидения об отце, слова Оракула.
— Бирн? — позвал он. — Нальд?
Нет ответа. Он отделился от группы? Потерял подопечных?
— Элдрис?
Он повернулся кругом, немедленно осознав, что совершил ошибку. Туман игрался с его ощущениями. Васен оцепенел. Мир закружился, и он наткнулся на булыжник, едва не упал. Свет его щита поблек. Тени хлынули с кожи, смешиваясь с туманом. Он положил ладонь на священный символ на шее, схватился за него, как будто от этого зависела его жизнь.
Шёпот усилился. Туман сомкнулась вокруг него погребальным саваном. Он прошептал молитву, пытаясь заглушить шёпот, но голоса приближались, становились громче, потоком текли в уши, водопадом из долины, падающим на него пеной голосов.
— Спаси его, — сказал глубокий голос.
— Ты должен.
— Спаси его. Потом напиши историю.
— Спасти кого? — прикнул он, но уже знал ответ.
Воздух вокруг него похолодел, стал ледяным, ножами жалил кожу. Застучали зубы. Он попытался заговорить, позвать товарищей, но мороз сковал его уста. Поднялся ветер, вцепился ледяными пальцами в плащ Васена. Шёпот духов сменился криками, долгим воем боли. Он почувствовал запах серы, вонь горящего мяса.
— Что происходит? — попытался крикнуть он, но вместо слов изо рта вырвалось карканье и облачко застывшего дыхания.
Туман расступился перед ним, обнажая далёкие горы — намного выше любых, что он когда–либо видел, зубристые, укрытые льдом башни, устремлённые в мерцающее красное небо. В небо густыми колоннами поднимался дым. Он стоял на утёсе, глядя на ледяную равнину. Внизу он видел похожий на курган ледяной холм, единственный на плоской равнине. Из трещин в кургане просачивались тени. Огненная река разрезала равнину, красная вена, в которой, в которой…
— Именем света, — прошептал он, истекая тенями из пор на коже.
В реке горели души, их крики поднимались в небо вместе с дымом. Высокие насекомоподобные дьяволы кололи их длинными трезубцами, поднимали их из огня, как пойманную рыбу.
— Кания, — сказал глубокий, полный силы голос справа от него.
Он обернулся, но никого не увидел.
— Так вот где он? — спросил Васен. — В Аду? Скажи мне!
Нет ответа. Он снова повернулся взглянуть на этот ужас, но видение Кании, Ада, поблекло. Вернулось тепло, а вместе с ним — туман, оцепенение, шёпотки.
— Спаси его, — сказал другой голос. — Он замёрз.
Васен покачнулся на ослабевших ногах, но прежде чем он упал, на его плече сомкнулась рука и с силой развернула его. Он поднял щит и занёс меч.
Но это был Орсин. Это Орсин развернул его.
— Ты заблудился, — сказал дэва. — Тебе нехорошо?
— Нет. Да. Они показали мне видение, Орсин. Ужасное видение.
Необычные глаза Орсина посмотрели на Васена, бледные шары, странно похожие на туман. Морщины на лбу перечеркнули чернильные линии на его коже.
— Я ничего не видел, — сказал он. — Но слышал их. Они шепчут об Элгрин Фау, Городе Серебра. Они говорят от твоём отце. Всё было иначе, когда я проходил здесь по дороге в храм. Тогда я слышал только бессмыслицу.
— Такого никогда раньше не случалось, — сказал Васен, мысли которого прояснились. — Что за Город Серебра? И откуда они знают о моём отце?
