Мария Николаева - Хаос дорог
И ведь не поспоришь же! Хотя зачем ввязываться в бессмысленный спор, когда можно перевести разговор на другую тему. Вернее, продолжить первоначальную, только держать свое прошлое в руках надо лучше – не дело срываться из‑за каких‑то мелочей. — Может быть, ты еще скажешь, что не Совет создал Мея?! – негодующе фыркнул я. – Не испугайся они так этого пророчества, Рондир не отдал бы дочь ифритам, и Рыжик бы не родился! Да и Рейм!.. Не поступи они так с ним, не настрой они его изначально против меня, и все могло бы обернуться иначе…
Я поспешно прикусил язык. Вот только возобновления старого спора мне и не хватает для полного счастья! — Еще не отпустило? – понимающе улыбнулся Марвид.
Угу, отпустит тут – как же! То из наследников Пламени делают вестников, не очень вежливых, кстати сказать, то я иных ушастых рыжиков из неприятностей вытаскиваю… Ифриты – это зло. Причем зло мирового масштаба. Жаль только, что сам мир думает иначе. — Алесан, помнишь, как я спросил тебя, за что ты ненавидишь Рейма?
Я нехотя кивнул. Та беседа мне до сих пор в кошмарных снах является. — А что ты ответил, помнишь?
Помню. Но лучше бы забыл. Есть вещи, которые должны оставаться непонятыми. Ответь я в тот раз иначе – и смог бы смириться с существованием Рейма, но получилось, как всегда, не так, чтобы стало легче… Впрочем, жизнь вообще меня редко жалеет. — Вам бы поговорить нормально. Только как это устроить, если у вас у обоих крышу сносит в присутствии друг друга?..
Интересное описание… м–м… действа. Да и что может изменить разговор? Я не прощу. Он не признает своей вины. Это бесконечно. Мы все такие, какими нас создали окружающие. Рейма ломали. Ломали дважды. И если первый раз был необходим для выживания, то второй… я бы тоже ненавидел чудовище, навязанное Советом. И тоже бы попытался все выместить на нем. Все рационально и понятно. Вот только это вовсе не значит, что я прощу. Извините, но подобного не прощают – и дело не в унижении, не в насилии, не в этой проклятой ломке, а в том, что самым близким друзьям мы таких ошибок не прощаем… — Алесан… — Не надо о Рейме. Ифритский принц забыт и похоронен. По крайней мере, для меня. — Уверен? — Абсолютно. — А зря. Тебе сейчас совсем не помешало бы пообщаться с кем‑то, способным с закрытыми глазами собрать твою ауру воедино.
Боги, только не говорите, что весь этот разговор он начал с одной целью!.. — Сколько? — Чего? – не сразу сориентировался Марвид. — Сколько мне осталось? – Спокойно, Ксан, спокойно, ты ведь и не ждал, что спасешься из Dha’rise. Радуйся уже тому, что подыхать будешь в обществе не сумасшедшего города, а старых знакомых. — Дня два, не больше, – тяжело вздохнув, все‑таки произнес мой бывший учитель. Было видно, что ему действительно нелегко дались эти слова. Бездна и ее порождения! Как же приятно знать, что еще есть в этом мире кто‑то, кому твое благополучие небезразлично! – Но я не понимаю, как ты вообще живешь с такими разрывами в ауре, – добавил он.
«Как? Хороший вопрос. Просто один абсолютный источник энергии поделился со мной своей кровью. Что ж, спасибо тебе за лишнее время, Рыжик. Мне и правда оно не помешает…» — Алесан… — Не волнуйтесь об этом, учитель. Я знал, на что шел. Странно, что это не произошло раньше. — Алесан, – на этот раз мое имя произнесли с укором. Сейчас начнутся нудные лекции на тему «Ответственность правителя за свой род и прочее». – Алесан, подумай, что скажет мой ученик, когда поймет, какой ценой куплена его жизнь.
Болезненный удар. Мей – мой rea, хочу я того или нет. И если род и семью не выбирают, то «щит» – это нечто, становящееся частью твоего «я». Не сразу, конечно, постепенно, но наступает момент, когда мысли и чувства напарников переплетаются воедино и им больше не нужны слова. Боги, да о чем это я?! Я ведь живой пример абсолютности этой связи: двуцветный уродец, отказавшийся от второй ипостаси, обратился, стоило только его rea позвать на помощь. — А вы не говорите ему об этом. Пусть считает все произошедшее сном. Вы ведь можете затуманить его воспоминания, учитель. — Ну, во–первых, я уже давно тебе не учитель, малыш. А во–вторых… зачем мне себя утруждать? Мейлон – хороший мальчик, умный, он все сопоставит и сделает верные выводы. А дальше разбирайтесь сами. Мне между вами становиться опасно, да и другим отсоветую.
А ведь Мей и некромантией не побрезгует, чтобы высказать мне все, что накипело… И плевать ему будет на всех Владык и Лордов, а также их законы и многовековые традиции! — Что, представил уже своего reah’mai на кладбище с лопатой? – усмехнулся морид. – Да, думаю, Мейлон не побоится…
«Он издевается? К чему этот старый интриган пытается меня подвести? Хотя… нет, не может быть». — Рейм в городе. – Это даже не было вопросом, но мой учитель кивнул. — В городе. Вчера вечером въехал в северные ворота. Сказать, где он остановился?
Я не знал, что мне делать: смеяться или плакать. Ну что у меня за жизнь такая?! Вечно бросает из стороны в сторону, словно щепку в горной реке. Да еще и желающих помочь–подтолкнуть всегда хватает. На мой взгляд, их даже – с избытком. — Обойдусь, – устало произнес я.
Учитель, убедившись, что большего от меня не добиться, устало вздохнул, неодобрительно покачал головой и вышел. А я остался наедине со своими мыслями. И памятью…
…Вечереет. Сколько времени я уже так сижу и тупо взираю на улицу? Часа два точно. Идти к Мею не хочется. Я все равно буду вынужден его покинуть, так зачем растягивать агонию? Все верно: незачем. Но и сидеть здесь дальше – выше моих сил.
Довольно. Схватив висящую на спинке стула рубашку, натягиваю и, чуть приоткрыв окно, выскальзываю на карниз. Второй этаж – это много или мало? Ну кошку это точно не остановит. Прыжок. Приземляюсь точно на четвереньки. Ладони, конечно, рассадил, но в целом – неплохо. Для сорока лет – точно.
Сунув руки в карманы брюк и нащупав на их дне несколько некрупных монеток, я, вполне довольный жизнью, зашагал по улице. Сколько мне там осталось? Дня два? Но ведь это только мои дня два!
…В районе, где жил Марвид, вечером было удивительно спокойно. Прохожих немного, экипажи тоже нечасто нарушали сонную тишину улицы. Собственно, чего еще ожидать от места, где живут эльфы всех мастей и высшая аристократия? Ни первые, ни вторые не любят, когда их покой нарушают, а значит, и за обеспечение порядка платят сами, не полагаясь на городские власти в столь важном вопросе, как собственная безопасность.
Садхар. Город солнечного света. Интересно, тот, кто придумал это название, был ли здесь хоть раз? Сомневаюсь. Садхар – это город высокого ясного неба и узеньких пыльных улиц, город сухой дневной жары и колючего ночного холода. Город контрастов. И людей всех мастей. Да и эльфов здесь хватает. Свободный город – что с него взять? Поэтому сюда стекаются самые разные представители своих рас. И многих привлекает именно независимость Садхара от других княжеств – ведь и законы здесь действуют свои собственные, зачастую гораздо более мягкие – сказывается близость к ифритам.
Все‑таки у этой ветви эльфийского древа на редкость странное отношение к правилам и традициям, порою даже парадоксальное… На всем континенте не найдется народа, который ценил бы свободу выше ифритов, но в то же время лишь в Пустыне узаконено рабство. Они готовы простить убийство, но за кражу, не задумываясь, лишат жизни. Они свято верят в свободу личности, но при этом ломают собственных детей и лепят из них то, что считают нужным… Странная раса, пугающая своей непоследовательностью и скрытой жестокостью, но интересная – этого у них не отнять. А еще они – первые создания Изначальных, правда, об этом говорить не принято…
В общем, неудивительно, что на фоне других эльфов ифриты выделяются, они притягивают к себе взгляды, заставляя внутренне трепетать от ужаса или от восхищения, но никого они не оставляют равнодушным. Не могу сказать, что я отношусь к этой южной ветви слуг как‑то по–особенному, хотя признаю: было время, когда они меня интересовали, и я не один день потерял в библиотеке, по крупицам собирая скудные сведения об их истории до прихода Владык… Но потом в моей жизни появился Рейм, и вся аура очарования и таинственности слетела, не выдержав соприкосновения с жестокой действительностью.
Впрочем, об ифритах с тех пор я знаю побольше многих – уж точно больше самих «демонов». Вот только умение хранить чужие тайны является неотъемлемой частью моей натуры, иначе Двуцветному было бы просто не выжить, а потому мои знания – это только мои знания…
Но город все же забавный. Какой‑то по–детски жестокий и в то же время очень ранимый. Все же ифриты знали, где закладывать свою столицу и какой они хотят ее видеть. Конечно, они уже несколько тысячелетий назад покинули это место, удалившись в Пустыню, но Садхар еще хранит память об их присутствии – стоит только сойти с основных улиц и завернуть за угол, как что‑то меняется… ведь в старых, всеми забытых сквериках до сих пор стоят неухоженные статуи давно забытых господ…
