Оливер Боуден - Тайный крестовый поход
В комнате повисло молчание.
– Салах ад-Дин так же настороженно относится к нам, как мы к нему, – сказал после краткого раздумья Аль Муалим. – Мы должны сделать так, чтобы он стал еще более осторожным.
На следующее утро сарацины подтянули на основной склон таран и осадные башни. Турецкие конные лучники заняли позиции и обстреляли цитадель. Одновременно с этим вражеская пехота атаковала внешние стены осадными орудиями под непрерывным огнем лучников-ассасинов, летящих камней и льющегося с оборонительных башен масла. Жители деревни присоединись к битве: сбрасывали во врагов камни с зубчатых стен, тушили пламя. В это же время храбрецы-ассасины, выбравшись через боковые калитки, напали на вражеских солдат, пытавшихся поджечь главные ворота. Когда день подошел к концу, обе стороны понесли огромные потери. Сарацины отступили с холма. В ночи вспыхнули костры. Враг начал чинить и строить новые осадные машины.
Ночью стан врага охватило волнение, а наутро разноцветный шатер великого Салах ад-Дина разобрали. Сам султан покинул лагерь вместе с небольшим отрядом телохранителей.
Вскоре после этого его дядя, Шихаб ад-Дин поднялся по склону, чтобы говорить с Мастером Ассасинов.
ГЛАВА 3
– Его Величество Салах ад-Дин получил ваше сообщение и милостиво благодарит вас за него, – возвестил посланник. – У него появились неотложные дела, и он уехал, передав полномочия по ведению переговоров Его Превосходительству Шихабу ад-Дину.
Посланник стоял рядом с конем Шихаба, приложив ко рту ладонь, чтобы докричаться до Мастера и его военачальников, которые стояла на оборонительной башне.
Небольшой отряд – около двухсот человек, преимущественно нубийцев, телохранители Шихаба. Сам Шихаб восседал на коне. На его лице было безмятежное выражение, будто итоги переговоров его совсем не волновали. На нем были широкие белые штаны, жилет и красный перекрученный кушак. В центр большого ослепительно-белого тюрбана был вставлен сверкающий драгоценный камень. «У камня наверняка есть известное имя» – подумал Аль Муалим, глядя с башни вниз. «Какая-нибудь Звезда или Роза. Сарацины так любят давать своим побрякушкам имена».
– Приступим, – крикнул Аль Муалим. С улыбкой он вспомнил, как несколько часов назад в его комнаты вошел ассасин, пробудив его ото сна и позвав в тронный зал.
– Добро пожаловать, Умар, – сказал Аль Муалим и, чувствуя, как утренний холод пробирает до костей, поплотнее закутался в свои одежды.
– Мастер, – ответил Умар низким голосом и склонил голову.
– Ты пришел рассказать о своей миссии? – поинтересовался Аль Муалим, потом зажег масляную лампу, свисающую на цепочке с потолка, подошел к своему креслу и сел. По полу замелькали тени.
Умар кивнул. Аль Муалим заметил на его рукаве кровь.
– Информация нашего агента была верной?
– Да, Мастер. Я пробрался в их лагерь и, как нас и предупреждали, яркий шатер оказался приманкой. Палатка Салах ад-Дина, куда менее заметная, оказалась поблизости.
Аль Муалим улыбнулся.
– Великолепно. Замечательно. А как тебе удалось её узнать?
– Как и сообщил наш агент, по периметру палатки были разбросаны известняк и угли, так что мои шаги бы услышали.
– Но тебя не заметили?
– Нет, Мастер, я смог пробраться в палатку султана и в соответствии с приказом оставить перо.
– А письмо?
– Прибил кинжалом к его постели.
– А потом?…
– Я выскользнул из его палатки…
– И?
Пауза.
– Султан проснулся и поднял тревогу. Я едва сумел сбежать, спасая свою жизнь.
Аль Муалим указал на окровавленный рукав.
– А это?
– Чтобы ускользнуть, мне пришлось перерезать глотку солдату, Мастер.
– Стражнику? – с надеждой спросил Аль Муалим.
Умар печально покачал головой.
– На нем были тюрбан и жилет дворянина.
Аль Муалим скорбно прикрыл усталые глаза.
– Другого выхода не было?
– Я поступил опрометчиво, Мастер.
– Но в остальном твоя миссия прошла успешно?
– Да, Мастер.
– Тогда посмотрим, что будет, – решил он.
А дальше был побег Салах ад-Дина и визит Шихаба. Стоя на высокой башне, Аль Муалим позволил себе поверить, что ассасины победили. Его план сработал. Послание, доставленное султану, предупреждало последнего, что он должен отказаться от кампании против ассасинов, иначе следующий кинжал вонзится не в подстилку на постели, а в его гениталии. Таким простым способом они сумели показать монарху, насколько он был уязвим в реальности, как ничтожна его огромная армия, если одиночка-ассасин способен обойти его приманки и стражу и легко проникнуть в палатку, где он спит.
Возможно, гениталии для Салах ад-Дина оказались важнее, чем ведение долгой дорогостоящей войны в попытке истощить противника, интересы которого редко пересекались с его собственными. В любом случае, он уехал.
– Его Величество Салах ад-Дин принимает ваше предложение мира, – сообщил посланник.
На башне Аль Муалим весело переглянулся с Умаром, стоявшим рядом. Чуть дальше стоял Фахим. Губы у него были плотно сжаты.
– Могу ли я быть уверен, что наш орден сможет действовать без дальнейших враждебных действий с вашей стороны и вмешательств в наши дела? – спросил Аль Муалим.
– Пока наши интересы совпадают – можете быть уверены.
– Тогда я принимаю предложение Его Величества, – довольно согласился Аль Муалим. – Вы можете вывести своих людей из Масиафа. И не будете ли вы так добры перед уходом починить наши укрепления?
Шихаб вскинул голову к башне, и даже с огромной высоты Аль Муалим разглядел сверкнувшую в его глазах ярость. Шихаб склонился с коня к уху посланника. Тот выслушал, кивая, а потом поднес ко рту руку и повторил сказанное для стоявших на башне.
– Во время доставки сообщения был убит один из доверенных полководцев Салах ад-Дина. Его Величество требует возмездия. Голову виновного.
Улыбка сползла с лица Аль Муалима. Рядом напрягся Умар.
Наступила тишина. Было слышно лишь фырканье лошадей и пение птиц. Все ждали ответа Аль Муалима.
– Можете передать султану, что я не подчинюсь этому требованию.
Шихаб пожал плечами. Он снова наклонился и сказал что-то посланнику, который, в свою очередь, передал слова Аль Муалиму.
– Его превосходительство желает сообщить, что, в случае вашего отказа исполнить требование, войска останутся в Масифе, и что у нас терпения больше, чем у вас запасов еды и воды. Вы хотите отвергнуть мирное соглашение? Хотите, чтобы жители деревни и ваши люди голодали? И все это ради одного ассасина? Его Превосходительство надеется, что нет.
– Я пойду, – прошептал Умар Аль Муалиму. – Ошибка моя. И только мне за неё платить.
