Сэй Алек - Ковчег Рассвета
— Хорошо, тогда я спрошу Ваше Преподобие прямо — кому выгодна пропажа Ковчега Рассвета.
— Никому, — пожал плечами Предстоятель, — По крайней мере, никому из тех, кто о нем знал. Это священная реликвия, не более, хотя и не менее. Сказания о том, что его посредством можно изгонять легионы злых духов… хм… Скажите, Сайко, вы когда ни будь сталкивались хоть с одним?
— Нет, Ваше Преподобие.
— И я не сталкивался, — вздохнул Фарсониан, — Если они и существовали когда-то, то сейчас, очевидно, покинули этот план бытия.
— Хм… Думаю, что вам виднее, — ответил я, — Когда кто-то, кроме верховника Марцелла, видел Ковчег последний раз?
— Днем раньше, сам Понтифекс. Ему надо было… впрочем, храмовые таинства вам, полагаю, неинтересны. Просто так было надо.
— Ясно. А в каких условиях хранился Ковчег? Кто имел к нему доступ?
— Только верховник Марцелл. А что касается условий хранения… — Предстоятель хитро улыбнулся, — Знаете, посмотрите сами.
— А что, преподобный Марцелл так вот, запросто, проведет меня в хранилище?
— Ну… — не переставая улыбаться, Предстоятель извлек из стола увесистый мешочек и свиток, — Думаю вот это убедит его оказать вам помощь. А вот, кстати, и ваш аванс.
Надо сказать, Фарсониан меня заинтриговал. Заинтриговал до такой степени, что сначала я взял в руки не деньги, а свиток, развернул его и… Нет, я конечно ожидал всякого, но это…
На свитке, подписанном самим Понтифексом и скрепленном его Большой печатью было написано: "Все, что делает податель сей грамоты, он делает по личному моему поручению, во благо и на славу Церкви. Все, кого это касается, обязаны оказывать ему всемерную помощь во всех его начинаниях. Антонион".
* * *Храм Высоких Духов был зданием очень старым и достаточно мрачным. Массивные каменные стены, увитые плюющем, узкие бойницы, окованные ворота — настоящая крепость, не имеющая ничего общего с воздушной архитектурой храмов Империи. В принципе, таковы были все кирикийские святилища, которые имперцы приспосабливали под своих богов — выгода от этого была двойная: и деньги на строительство тратить не приходилось, и покоренные варвары, по привычке шедшие в свои старинные храмы, приобщались к общеимперской вере.
Верховник Марцелл оказался мужчиной достаточно молодым, едва за тридцать. Невысокий, худощавый, с вытянутой ехидной физиономией, он казался прямой противоположностью Фарсониану. Мы встретились с ним у самого алтаря, где он, присев на жертвенный камень (видели б это прихожане!!!) с задумчивым видом листал какую-то книгу.
— Преподобный Марцелл? — вообще-то я и так знал, что это он — описание верховника, которое дал нищий, сидевший на ступенях храма (не бесплатно, конечно, пришлось кинуть попрошайке пару облов), заканчивалось словами "короче говоря, ни с кем не перепутаешь".
— Что тебе, дитя мое? — он даже не поднял глаз от книги, — Храм сегодня не работает.
— Я по церковному делу, — чем-то мне физиономия верховника была знакома, причем знакома хорошо, но я не мог вспомнить откуда, — Извольте оторвать задницу от священного жертвенника и прочтите это.
Со вздохом отложив книгу, Марцелл внимательно прочитал выданный Предстоятелем документ, оглядел меня (встать он при этом так и не удосужился), хмыкнул, вернул свиток, и сказал:
— Если ты священник, то я — почтенный Васса.
— Я не священник, — при упоминании начальника городской стражи я, как обычно, поморщился, — Меня зовут…
— Иан Сайко, приватный дознаватель, знаю, — преподобный шутливо козырнул мне и отрекомендовался, — Сержант четырнадцатой дозорной деции Виктуар Рей, господин лейтенант.
— То-то, смотрю, морда мне твоя знакома, — хмыкнул я (в бытность мою лейтенантом стражи я командовал первой дюжиной дозоров), — Высоко взлетел, как я погляжу. Впрочем, кого ещё тут на стражу Ковчега можно было поставить?
— Был вариант с раскаявшимся вором, но ему мозгов катастрофически не хватало, — пожал плечами Марцелл, — Значит, иерархи решили прибегнуть к услугам мирянина? Я так и думал, что наймут тебя. Пошли на место преступления что ли?
— Да уж, хотелось бы поглядеть, как ты реликвии бережешь.
К моему удивлению, повел меня преподобный сержант не в подвал, и не тайными ходами, а в свою келью, на третий и последний поверх башенки, пристроенной к храму сбоку. Жил он, в отличие от большинства жрецов довольно скромно, аскетически даже. Кровать, стол, несколько табуретов, пара книжных шкафов, гобелены на стенах — вот и вся обстановка в единственной комнате, служившей жильем для верховника старейшего из храмов Айко.
— Как же ты сюда баб водишь? — поинтересовался я, застыв на пороге.
— Никак не вожу, — хмыкнул тот, — Жрецы храма Высоких Духов дают обет безбрачия. Не слыхал?
— Брешешь, — откомментировал я, закрывая дверь, — Нет такого стражника, который бы от баб отказался. Даже если он оденет серую тогу.
— Ну-ну, — Марцелл усмехнулся, и нажал на несколько камней на стене. Кусок каменной кладки за его кроватью беззвучно отъехал внутрь, — Вот, полюбуйся.
Ниша за кроватью была небольшой, размером с платяной шкаф. Единственное что там было — пустой мраморный постамент, как для бюста, лишенный каких бы то ни было украшений.
— Это было здесь?
— Да, — ответил жрец, — Как видишь, я на нем практически спал.
— Как же его у тебя спиз… прошу прощения, преподобный, — я отвесил шутовской поклон, — Как Ковчег Рассвета умудрился уйти из твоих апартаментов? Вход в покои жрецов за алтарем, спишь ты рядом…
— Я же сказал, что сюда я баб не вожу, — ответил Марцелл слегка раздраженно, — Запрещено. А вот в город с ночевкой отправиться, это запросто. Я же не цепной кобель, чтобы так вот, на привязи, у самого Ковчега сидеть. Прошлую ночь был у… гм… это не важно.
— Но алиби есть, короче говоря.
— Есть, — ответил верховник совершенно спокойно, — Будешь проверять?
— Куда ж я денусь? — хмыкнул я, — Всех отрабатывать придется, причем по полной. Слушай, а ты, по-моему, нифига не расстроен пропажей Ковчега.
— А ты бы сильно расстроился, если б у тебя геморрой рассосался? — Марцелл усмехнулся, — Это раньше храм только на дотации от Понтифекса жил, а при мне в Высоких Духах вся стража начала молитвы возносить, да требы класть. Включая отца нашего, Вассу Сезара, чтоб его рожа с жиру треснула… я хотел сказать, пошли ему Боги долгих лет и счастья, благодетелю.
— Это как же ты умудрился? — удивился я. Уж кто-кто, а стража особой набожностью и почитанием жрецов не отличалась никогда.
— Так, свой же. К своим охотнее идут, чем к чужим. Ну, пара «чудотворных» раскрытий преступлений с меня была… Может и хорошо оно, даже, что тогда меня прихлебатели Вассы из стражи выжили — стал верховником, уважаемым человеком… — с тоской добавил он, но тут же взял себя в руки и по-деловому поинтересовался, — Как ты думаешь, эта кража не из той же серии, что последние хищения в Верхнем городе?
