Дэйв Дункан - Будущее непределенное
В зале суда воцарилась зловещая тишина.
Набравшись храбрости, Т'логан Судья с трудом выдавил:
— Освободитель! Что делаешь ты здесь? — Произнеся запретное имя, он с опаской окинул взглядом зал, словно ожидал увидеть в нем собирающихся Жнецов.
— Случайно проходил мимо. Но если вы посмеете причинить зло моему брату Прат'ану, я могу задержаться здесь и организовать Армию Освобождения Нагии. И если я выберу это, то вышвырну из вейла всех джоалийцев за две недели — всех до единого. Я задавлю вас точно так же, как задавил Таргию. Я — Предсказанный Освободитель! Вы сомневаетесь в моих словах?
Трое судей, сами того не осознавая, словно сговорившись, кивнули.
— Тогда вы принесете подсудимому извинения и освободите его.
Судья Т'логан попытался пролепетать что-то и начал вставать.
— Это не…
— Сейчас же!
Судья опустился на скамью и переглянулся со своими коллегами. Догюрк кивнул. Триллиб неохотно, но тоже кивнул.
— Освободите подсудимого!
Через две минуты Прат'ан, опираясь на плечо Освободителя, выбрался на улицу, щурясь на яркий солнечный свет.
Через пять минут они добрались до его лавки, и он смог наконец напиться теплой воды, прополоскать рот, опуститься на свой рабочий табурет и посмотреть на Д'варда. Боль в спине утихла.
Никто их, конечно, не видел. Никто не выкликал ни имени Д'варда, ни даже его имени — а ведь он как-никак тоже теперь почти что герой, хотя бы потому, что неожиданно остался жив. Люди не вернутся в деревню до темноты, а старшие воины врачуют друг друга после порки.
Под толстой камышовой крышей было немного прохладнее, чем на улице. Привычный запах глины почти выветрился за те две недели, что он просидел в деревенской тюрьме. В раскрытую дверь лился солнечный свет, игравший на округлых боках выставленных на продажу гончарных изделий — горшков, чаш, блюд, кувшинов. Мухи лениво кружились в воздухе и ползали по стенам. Прат'ан с удивлением и радостью обнаружил, что его копье и щит по-прежнему стоят у стены. Без этих предметов, с которыми он сроднился, он чувствовал бы себя оскопленным. Правда, закон запрещал выходить с ними на улицу, и ходили упорные слухи, что джоалийцы скоро вообще конфискуют все оружие в вейле.
Д'вард перевернул большой кувшин для воды и сел на него. Он глубоко вздохнул, вытер со лба пот и улыбнулся Прат'ану так спокойно, словно был одним из местных, что забегают поболтать чуть не каждый день. Не было нужды спрашивать, каким образом ему удалось совершить это чудо в суде. Он
— Д'вард Освободитель. Эти поразительно синие глаза и незабываемая белозубая улыбка могли кого угодно заставить сделать что угодно.
— Годы были благосклонны к тебе, дружище?
— Ты… Ты совсем не изменился!
Улыбка Д'варда сделалась чуть напряженнее.
— Внешне, похоже, нет. Да ты и сам почти все тот же, мошенник ты здоровый! Что, женился?
Прат ан, не отводя взгляда, кивнул. Да, Д'вард все тот же — борода острижена по-джоалийски, коротко. Ребра…
Д'вард поймал его взгляд.
— Что, мои отметины доблести исчезли, да? Ну, ты же знаешь — они там были. Ничего не могу поделать, на мне все заживает как на собаке.
Горшечник понемногу приходил в себя.
— Я снова обязан тебе жизнью, Освободитель, и… Ох! Я ведь не могу, не должен так называть тебя, верно?
— Нет, можешь! — Синие глаза грозно сверкнули. — Мое время пришло! С сегодняшнего дня ты можешь звать меня Освободителем. С этой минуты я буду с гордостью носить это имя и научу мир уважать его. Я рад, что начал с твоего освобождения. Это была чистая случайность; я пришел сюда четыре дня назад и услышал, что творится…
Он задумчиво посмотрел на Прат'ана, и тот почувствовал, как от волнения все внутри него сжалось. Зачем пришел Освободитель?
— Тебя не было так долго! — выдохнул он. — Мы же твоя семья.
— Конечно! Но меня ждет столько трудностей в этом мире… Я заглянул проведать старых боевых друзей и обнаружил, что многие из них сидят в тюрьме. Я надеялся, что старая Соналбийская Сотня захочет помочь мне в одном опасном предприятии, но…
Ого! В воздухе запахло кровью! Прат'ан в три прыжка очутился около стены и схватил свои копье и щит.
— Веди, Освободитель! Я готов идти за тобой!
Д'вард повернулся на своем кувшине, чтобы посмотреть на него.
— Боюсь, что нет. Не ты. И не другие. Видишь ли, брат, я теперь выступаю против самих богов. Не поведу же я на них воинов, носящих знаки Пятерых — зеленый молот, синие звезды, череп…
— Тьфу! Без знаков на лице можно и обойтись. Если я сойду тебе такой, как сейчас, получай меня таким.
— Да? — Похоже, Д'варду с трудом удавалось сохранять серьезность. — Думаешь, мне нужны такие переменчивые помощники? Десять минут назад ты был готов принять мученическую смерть за право раскрашивать свое лицо. А теперь это уже не важно?
Ну конечно же, это абсолютно безразлично! Но Прат'ан не привык искать причину, поэтому ему пришлось хорошенько поразмыслить, прежде чем ответить.
— Ты предлагаешь мне выбор. Джоалийцы же просто приказывают. Это совсем другое дело.
— Ясно, — рассмеялся Д'вард. — Но тут еще одно дело: вы с братьями, похоже, вот-вот устроите собственную революцию. То, что затеваю я, не имеет никакого отношения к изгнанию джоалийцев из Нагвейла.
Прат'ан пожал плечами, скрывая досаду:
— Я борюсь с джоалийцами только так, со скуки. Что бы ты ни задумал, я с тобой. Твои боги — мои боги.
— Мне предстоит дальний путь и смертельная опасность.
— Тем лучше!
— Но ты сказал, что женат. Насколько я помню, женатых воинов оставляют для обороны.
И как только Прат'ан мог так сглупить — посвататься к Уулуу?
— Я женат… всего ничего, не больше месяца, ну, чуть больше. Никаких детей! Моя жена может вернуться к отцу в целости и сохранности.
Д'вард недоверчиво поднял брови:
— Ну, в то, что она может вернуться, я еще поверю, но чтобы в целости? В это что-то мне не верится, мужлан ты этакий!
— Почти в целости. — Прат'ан упал на колени. Только сейчас он понял, что все три года жил ожиданием этой минуты. — Освободитель, ты же знаешь, я ни перед кем больше не преклонил бы колени. Я никогда никого ни о чем не молил, но клянусь, если ты оставишь меня здесь, я умру от стыда и отчаяния. Возьми меня, Освободитель! Я готов как всегда повиноваться тебе. Я пойду за тобой куда угодно.
— И ты даже не хочешь знать, что я задумал?
— Ты собираешься принести смерть Смерти, как предсказано в «Филобийском Завете»?
— Ну… да. Если получится.
— Я хочу помочь тебе. И остальные тоже! Гопенум Мясник, Тьелан Торговец, Догган…
Д'вард скривился:
— Я не вмешивался, когда их секли сегодня. Я не рискнул вмешиваться, Прат'ан, ибо не был уверен в том, что у меня достанет… хватит сил спасти тебя. Знаешь, это и так было слишком рискованно! Несколько раз мне казалось, что еще немного — и мы с тобой будем торчать на соседних кольях. Сколько времени им нужно, чтобы окрепнуть?
