Дмитрий Дудко (Баринов) - Ардагаст и его враги
-- Клянусь Аидом, мой братец изменил нам! Знаю я его: тихий, послушный, все сделает, а в душе все равно гнушается. Чтоб его Ахриман взял в любовники, чтоб его...
Стоя у ворот храма Матери Богов в Кимене, Эпифан изрыгал персидские ругательства пополам с римской солдатской бранью. Остыв, он продолжил:
-- Я бы выволок братца из храма за шиворот и отодрал плетью, но там сейчас сам Аполлоний из Тианы, а с ним тягаться в магии сможет разве что мой учитель.
-- Твой учитель получше тебя разбирается в людях. И ничего зря не говорит, - спокойно заметил Рубрий. - Похоже, он для того и откровенничал перед Каллиником, чтобы тот выболтал все Аполлонию.
-- Но зачем, во имя Высшего Света?
-- А чтобы выманить росского медведя из берлоги. Кого, если не Ардагаста с его шайкой, Братство Солнца пошлет на выручку Либону? Значит, твое дело --разжечь в янтарном краю такой пожар, в котором сгорят все враги Рима. Стравливай племя с племенем, колдуна с колдуном, и пусть варвары сами истребляют друг друга и разрушают свои святыни. Меньше будет работы легионам. А потомки тех, кто уцелеет, нам же скажут спасибо.
-- Плевать я хотел на благодарность черни. Варваров в особенности.
* * *В маленькой комнате в задней части храма Каллиник беседовал с величественным стариком, одетым в простую тунику из белого льняного полотна. Длинные седые волосы оставляли открытым высокий лоб. Выслушав рассказ царевича, Аполлоний возмущенно хлопнул ладонью по расстеленной на столе карте.
-- Эти негодяи не понимают, что творят... или слишком хорошо понимают! Янтарный путь - один из Путей Солнца. По ним надлежит нести от племени к племени добрые мысли, знания, мир. А не войны, заговоры и злые чары! Этому пути полторы тысячи лет, и он посвящен матери Солнца. На юге ее зовут Лето и Латона, а на севере - Лада. Еще во дни микенских царей янтарные дары, завернутые в пшеничную солому, шли из храма богини у Венедского моря в ее храм на Делосе. Их называли дарами гипербореев, народа Солнца, хотя настоящие гипербореи живут у Ледяного моря. Дары носили девушки-жрицы, и никто не смел их тронуть! А теперь... Римлянам, видно, мало осквернить Делос гнусным рабским рынком. Разорить святилище Лады - вот что задумало Братство Тьмы! Тогда Путь Солнца станет путем торгашей и завоевателей... Но скажи, благородный юноша, что заставило тебя открыться мне? Или ты уже не надеешься вернуть свое царство с помощью Нерона?
-- Я надеюсь вернуть Коммагене и ее людям свободу. Но... не такой ценой. Мы, коммагенцы, всегда чтили богов. И никогда не притесняли других народов, не сеяли раздоров среди них. А Валент с Эпифаном затеяли страшное, нечестивое дело...
-- Оно гораздо страшнее, чем ты думаешь. Солнечный Огонь и Вода - дети Матери Мира. Обратить против нее две эти силы - для этого нужно быть чудовищем, драконом! Или сотворить его... Или стать им. Этот "опыт" может опустошить целый край. Собою Валент рисковать не хочет, вот и послал твоего братца! Он-то хоть понимает, на что идет?
Каллиник помолчал, потом, волнуясь, ответил:
-- Если и не понимает... если поймет... то не отступит. Царство для него - все. Наши предки, Ахемениды[9] и Селевкиды, убивали и предавали, губили родичей, разоряли целые страны, и все - ради царства. Не проклятие ли лежит на нашем роде? - Обхватил голову руками юноша.
-- Нет проклятия, способного сделать человека злодеем против его воли. Разве ты не читал Зороастра? За свой выбор каждый отвечает сам.
-- Да. И я сделал его - в священном сердце Коммалены. Но Эпифан... Свободна ли его воля? Я часто видел, как в перстне Валента, когда тот поучал моего брата, вспыхивал камень... Топаз. А перстень оловянный.
-- Перстень Юпитера. Он, как и остальные Перстни Зла, может поработить волю того, кто наделен каким-нибудь пороком. Например, властолюбием. Видишь, над тобой он уже не властен. Янтарь Нерона гораздо опаснее. И потому его надо уничтожить! Достаточно сжечь половину его, а другая тогда сгорит сама. Но для этого нужно солнечное пламя, ведь янтарь - застывшее Солнце. Такое пламя есть в Колаксаевой чаше, которой владеет Ардагаст, царь росов и венедов. К нему я и хотел бы тебя послать.
-- Я готов. К римлянам я все равно не вернусь... Может быть, ваше Братство вернет Коммагене свободу?
-- Мы хотим свободы не только коммагенцам, но и всем людям. Тебе, царевич, еще предстоит этому научиться.
* * *Каллиник ехал берегом Тясмина мимо лесистых круч, густых камышей и белых, крытых соломой мазанок. Царевич знал: сарматы-аорсы запрещают венедам селиться в укрепленных городках, и потому даже царь росов и венедов живет в обычном селе у устья речки Суботи, в такой же, хотя и обширной, мазанке. Впрочем, сарматская конница теперь защищала венедов лучше любых стен.
Рядом ехал на смирной лошадке, жалуясь на раннюю для мая жару и обмахиваясь дорожной шляпой, Стратоник - ученый из Пантикапея. Этот полный лысоватый добряк по поручению Аполлония встретил царевича в Ольвии. Незадолго до того в город приехал и хорошенько погулял с дружиной Ардагаст. Царь только что вернулся из далекого похода до самых Рипейских гор и Гипербореи. Если верить варварской и полуварварской черни, переполнявшей Ольвию, он побеждал там всевозможных чудищ, целые демонические племена и даже самих богов, и вообще был не меньше чем воплощением Аполлона Гиперборейского. Впрочем, глядя на привезенную им добычу - золото, самоцветы, меха, клыки слонов и морских чудовищ - можно было поверить еще и не тому. Казалось, в Скифию вернулись времена Геракла. Много говорили и о том, как нечестивый царь аорсов Фарзой, отец Инисмея, возжелал завладеть Колаксаевыми дарами, и заковал Ардагаста в цепи, но был сражен скифским Зевсом, явившимся в облике дракона.
Стратоник, муж многознающий и преданный истине, уже написал несколько книг об Ардагасте и посещенных тем краях. То, что ученый с удовольствием рассказывал царевичу всю дорогу до земли росов, однако, мало в чем уступало восторженным рассказам простонародья. Нет, Ардагаст не был ни Аполлоном, ни даже его сыном, а лишь избранником. Он действительно победил многих чудовищ, демонов и злых богов - Гекату, Борея, троих Горгон. Но не в одиночку, как герои древности, а с отважной дружиной, набранной из всех племен Скифии от венедов и сарматов до гипербореев. Особенно прославились амазонки во главе с сестрой царя Ардагундой и воины-оборотни Волха, князя невров. Лучшими же и славнейшими в войске росов были двенадцать русальцев - священных воинов, одинаково хорошо владевших мечом и магическим жезлом. Но и столь отважное войско не преуспело бы без мудрости и чар скифских магов - великого волхва Вышаты, его жены Лютицы и лесной колдуньи Миланы.
