Валерий Моисеев - Скарабей
При ближайшем рассмотрении умница и красавица Аллочка, оказалась обычной безмозглой курицей. Она ничем не отличалась от миллионов других, заурядных особей женского пола, которые при первом же удобном случае начинают вить гнездо.
Был ли в этом виноват непреодолимый инстинкт продления рода или же природная женская хитрость, Кирилл не успел додумать. Неожиданно, снизу лестничной клетки, до него донесся хриплый кашель. Кирилл досадливо поморщился, видимо, какой-то бомж забрел ночью в подъезд и теперь тяжело отходил ото сна. Не хватало еще наловить от него блох!
Тяжело отвалившись от двери Аллочкиной квартиры, Кирилл запахнул светлое кашемировое пальто на дородном теле и, подойдя к лифту, ткнул большим пальцем в кнопку вызова. Вопреки его ожиданиям, ничего не произошло. На всякий случай Кирилл потыкал кнопку еще. Но лифт видимо умер окончательно и бесповоротно. Наградив его за это злобным пинком, Кирилл принялся спускаться по лестничной клетке.
Аллочка жила на четвертом этаже, так что ничего страшного в том, чтобы спуститься, вниз пешком не было. Кирилл уже смирился с мыслью, что ему придется пройти мимо бомжа, пьянчуги или кого-то там еще. В конце концов, если тот начнет вдруг блажить, с одним уродом он как-нибудь справится.
Неожиданно снизу послышались странные звуки, не то покашливание, не то еле сдерживаемый злорадный смешок. Кирилл остановился, настороженно прислушиваясь. Перегнувшись через перила, он уловил какое-то движение несколькими этажами ниже.
Это не на шутку встревожило его. Еле живой бомж или мающийся с похмелья алкаш не мог двигаться так быстро. Так могла двигаться, скажем, кошка или собака. Но, то, что двигалось внизу, было намного крупнее собаки, не говоря уж о кошке. А насколько знал Кирилл, ни те, ни другие, подобных звуков издавать не могли.
Непроизвольно он попятился и сделал несколько шагов назад, вверх по лестнице. Волосы на голове у него встали дыбом, а сердце принялось набирать обороты, выбивая сумасшедшую чечетку. Кирилл взмок от ужаса и машинально вытер ладони об полы пальто, на котором сразу же остались темные пятна.
Тут прямо под ним послышался тихий злорадный смешок и Кирилл понял, что от того кто снизу поднимался к нему его отделяет всего лишь половина этажа. В голове промелькнуло, что если встреча с этим неизвестным закончится благополучно, то он, пожалуй, прямо сейчас вернется к Аллочке и попросит у нее прощения. И вообще пусть рожает, он вполне в состоянии содержать и ее и ребенка. И по большому счету, старая жена ему уже порядком успела надоесть. Поэтому...
Он не успел додумать. Из-за угла, внизу, возле грязных бетонных ступеней лестницы вдруг высунулось и исчезло нечто настолько кошмарное и настолько огромное, что Кирилл тонко взвизгнув, опрометью бросился вверх по лестнице. Тут же, совсем у него за спиной, вновь раздался издевательский смешок, переходящий в отвратительное кряхтение.
Подвывая от ужаса, Кирилл пронесся мимо Аллочкиной двери и тяжело затопал вверх по лестнице, забираясь все выше на этажи. Отвратительное существо безжалостно гнало его наверх, покашливая, постанывая и хихикая на все лады. Казалось, неведомая тварь развлекается.
Внезапно лестничная клетка закончилась. Кирилл понял, что бежать дальше некуда. Он оказался на самом верхнем девятом этаже. Вверх на чердак уходила лестница, упиравшаяся в металлический люк на котором висел огромный замок. Тяжело хватая ртом, вонючий воздух отравленный миазмами мочи и пищевых отбросов, Кирилл затравленно озирался. Наконец, он попытался вжаться в дальний угол за большую круглую трубу мусоропровода. При его весе в сто с лишним килограммов эта была не самая удачная мысль.
Тут жуткое существо в очередной раз высунулось из-за угла и уже не стало более прятаться, а позволило рассмотреть себя во всей красе. За считанные секунды Кирилл увидел вполне достаточно для того чтобы понять, что он обречен. Перед ним было порождение больной фантазии, которое каким-то обманом выбралось из его самого кошмарного сна.
Внезапно истерзанный невыносимым ужасом мозг толкнул его массивное тело к широко распахнутому спасительному окну. Существо возмущенно хрюкнуло и, пытаясь помешать, запоздало кинулось ему наперерез, размахивая когтистыми лапами.
- Успел! - торжествующе успел подумать Кирилл, обессилено вываливаясь из окна наружу.
Но уже в следующее мгновение его, бешено колотящееся сердце, испуганно сжалось от непривычного ощущения свободного полета, чтобы затем отчаянно сократиться, мощным толчком вытолкнув из себя всю кровь. В груди Кирилла словно разорвалась граната, пронзив его чудовищной болью, и он умер за долю секунды до приземления.
Его тяжелое тело с глухим отвратительным стуком врезалось в капот припаркованного внизу автомобиля, безжалостно смяло его и, отскочив в сторону, рухнуло на тротуар. А через пару минут отвратительная тварь, хрюкая и вздрагивая от наслаждения, жадно лакала расплывающуюся на пыльном сером асфальте черную кровь.
- 3 -
Древний Египет, Мемфис.
Фараон Сети Второй пребывал в глубокой задумчивости. Несмотря на то, что он отдал приказ казнить начальника стражи, он все же был склонен ему верить. По крайне мере, Техути никогда ранее не подводил его. Более того, он несколько раз спасал своему Фараону жизнь. Где-то в глубине души, Сети шевельнулась совесть, и на мгновение ему даже стало жаль начальника стражи, быть может, несправедливо осужденного им на ужасную смерть. Но Сети тут, же отогнал от себя эту мысль, как недостойную великого Фараона, которым он себя, несомненно, считал. Колебания и жалость должны были быть неведомы правителю великого Египта, если он хотел править долго и успешно.
В свое время, Сети был назначен, своим предшественником Фараоном Сипта, наместником египетского трона в Нубии. Эта область Египта, с незапамятных времен, считалась посвященной Амону, так как содержала в своих копях огромные запасы золота. Это последнее обстоятельство поставило Сети в весьма близкие отношения со жрецами Амона в Мемфисе и способствовало их сближению. Мудрые святые отцы сразу же разглядели в молодом амбициозном Нубийском наместнике отменный материал для осуществления своих далеко идущих замыслов. Впоследствии, именно с их помощью, Сети и занял трон Фараона, свергнув с него Сипта.
Жрецы Амона учили Сети, что Фараон никогда не должен менять единожды принятые им решения, даже если через некоторое время поймет, что они были в корне неверны. Наместник богов на земле не может себе позволить ошибаться, ибо ему все должно быть ведомо заранее. И уж ни в коем случае он не должен проявлять слабость, тем более, прилюдно. В противном случае, его придворные быстро поймут, что их Фараон ни на что негодная тряпка, боящаяся принимать жесткие, ответственные решения. С этого самого момента, дни его жизни будут сочтены, ибо во все времена не было и не будет дворца, в котором не было бы заговорщиков, лелеющих мечту занять трон Фараона.
