Сергей Игнатьев - Игры на кровь
– Серж… – укоризненно прошептала Епископ. – Никакого насилия… Максимум, что вы можете применить к несчастному, это «Сонную петлю»… Работайте.
Я со вздохом убрал телефон.
Ох уж эта женская мягкость…
«Сонная петля» никогда мне не нравилась. Было в ней что-то иезуитское. И, несмотря на кажущуюся мягкость, по сравнению с другими практикуемыми Черным Престолом методами дознания, последствия ее, как правило, были самыми плачевными.
Я сел напротив нашего пленника. На него и на меня, выполняющего роль оператора, была наброшена длинная тонкая цепь, выполненная из потемневшего от времени металла. На моей шее и на шее объекта моего магического воздействия были затянуты петли, вовсе не умозрительные и вполне ощутимые.
Арестованный не сопротивлялся. Только что «белые халаты» снова ввели ему лошадиную дозу все того же «Сиреневого дурмана», сильнейшего наркотика, «подарка» нашего ОСР, Отдела секретных разработок.
Сверяясь с инструкцией, неторопливо чеканя каждое слово, Игорь начал шептать мне на ухо текст заклинания.
Я постарался расслабиться, отрешится от всего, внимательнейшим образом вслушиваясь в каждое слово и медленно-медленно, очень осторожно нащупывая Нить.
Все, что я видел, все, что слышал, все, что составляло предмет моего интереса, были яркие разноцветные пятна, заплясавшие в зажмуренных глазах сумасшедшим хороводом.
Игорь продолжал говорить…
Теперь я уже различал, уже видел то, что оставило в сознании задержанного нами вампира-недоучки Валентина Тимофеева самый яркий отпечаток. Я видел отрывочные образы, до меня долетали отголоски его эмоций… Пленник, с которым нас связывала длинная цепочка, затянутая на шеях петлями, мелко затрясся. Проникновение в сознание чужой воли оказалось для него очень сильным испытанием.
Переживания… события… эмоции… все самое важное, самое сильное за прошедшие несколько месяцев… Я увидел и обрывок его ссоры с матерью, и посещение ночного клуба с последующим употреблением «экстази»… и разговор с работодателем о каком-то очередном проекте… и совсем уж шокирующие и отвратительные образы, глубоко запавшие в его сознание…
Наконец я нашел.
Небольшая кухонька… Луна, заглядывающая в распахнутую форточку… клубы табачного дыма, забитая пепельница, бутылки на столе и пивная лужа, разлитая на паркете… И нависающее лицо улыбчивого лохматого парня с крошечной бородкой…
И клыки, показавшиеся из-под его губ, растянутых в насмешливой улыбке…
– Стоп! – закричал я, разрывая вязкий туман, скрывший картинку, еще сильнее зажмуривая глаза. – Подробнее! Ассоциации!
Арестованный слабо дернулся.
Перед моими глазами из пестрых разноцветных разводов и хороводов ярких цветных точек, вновь появилось лицо того парня с бородкой… Только теперь он сидел в институтской аудитории и говорил что-то, вертя в пальцах диск в яркой обложке…
– Институт! Однокурсник! – прохрипел я.
Образы замелькали с ускоренной частотой… Везде присутствовал тот паренек… на лекциях, в институтском буфете с чашкой кофе, по дороге к метро, на вечеринках…
Обессилено откинувшись на спинку кресла, я распахнул глаза и предательски подрагивающими пальцами стащил с шеи цепочку «Сонной петли».
– Нашел? – коротко спросил Крюшон, перегибаясь через стол.
Я кивнул, шумно выдохнув.
– Когда будем брать? – в глазах Крюшона загорелся азарт.
– Завтра же утром… – пробормотал я, глядя на арестованного – он почти съехал со стула, свесив голову на бок. Открытые глаза смотрели в стену куда-то мимо меня. – А сейчас я бы хотел немного отдохнуть…
– Тебя подбросить? – спросил Игорь.
Я молча кивнул, вставая, для верности схватившись за край стола.
Обмякшее тело очкарика, опутанное проводами, уже тормошили, приводя в чувство, «белые халаты».
Элитный жилой комплекс. Ул. Ляпидевского. Москва. 23 марта. 05:46
Я чувствовал себя совершенно обессиленным. Выжатым, словно лимон.
Магия дает всем нам преимущества над людьми, но цена высока. Закон сохранения энергии в действии.
Спать я не мог. Сидел перед компьютером, бессмысленно пялился в отсвечивающий призрачным голубоватым сиянием плоский монитор, в очередной раз просматривая мрачный черно-белый ролик группы «Prodigy» на песню «No Good…».
Я зябко поежился. Хотя окна были плотно закрыты и температура в напичканной «умной» электроникой квартире поддерживалась самая оптимальная для жизни, мне становилось все холоднее и холоднее.
Я терял Тепло…
Ко мне медленно подбиралась Жажда.
Она проникала в каждую клеточку организма, расползалась по телу, застилала глаза пеленой багрового тумана.
Мне стало очень-очень холодно.
Хоть я и натянул на себя пару свитеров, хоть и завернулся в плотное одеяло, в довершение образа, уже не совсем отдавая себе отчет в действиях, напялив на голову черную бейсболку, но мне все равно было холодно.
Непослушное тело сходило с ума.
Я шептал себе: «Я сильнее…» Я шептал: «Я могу победить…» Победить свой организм.
Меня знобило… тело била мелкая дрожь… и спасение было только в одном.
Каждый раз я старался оттянуть этот момент как можно дольше. Это была такая своеобразная игра. Моя собственная игра, про которую кроме меня не знал никто. Оттянуть, как можно дольше оттянуть неизбежный момент.
Я закрыл глаза и вспомнил сползающее по стенке кабинки тело укушенного очкариком человека… И красную полосу, что тянулось следом… И красные брызги на белом кафеле…
Будь проклята Жажда! Неужели она сильнее меня?
Меня трясло… лоб покрылся испариной.
Но, может, хотя бы сегодня удержусь? Может, хотя бы сегодня – выиграю сам у себя?
Холодно… как же холодно… как же хочется вернуть тепло, насытится горячим, вязким, сладким ядом…
Могу ли я противостоять своей Жажде?
Поднявшись с кресла, шатаясь из стороны в сторону, опираясь на стену, я пошел на кухню. В глазах двоилось, дрожь пробирала насквозь.
Рывком распахнув дверцу холодильника и, медленно осев на пол, вытащил примостившуюся между пакетом сока и банкой консервированных оливок подставку с пробирками. Взял одну – узкую, прозрачную, с запаянной крышкой. Внутри плескалась густая темно-красная жидкость.
Все, на сегодня хватит играть. Больше не могу!
Сорвав крышечку, я сделал жадный глоток…
Соленый привкус на языке, скользнувшее по горлу тепло. Чужая Жизнь проникла в меня, возвращая силу, впитываясь и насыщая, весело побежала по венам…
Швырнув в пространство опустевшую пробирку, я повалился спиной на прохладный паркет кухни. Я лежал, уставив в потолок блаженный взгляд, и наслаждался чувством полноты, вновь обретенной силой и покоем…
