Марк Энтони - Врата зимы
– Я не Разбиватель Рун, – ответил он, не до конца уверенный в том, что в этом следовало признаваться.
Если Шемаль узнает правду, она в следующее же мгновение лишит его жизни, свернет ему голову, как той несчастной горлице. Однако в старухе было нечто такое, что заставило его сказать правду. Откуда-то из-за ее спины хлынул поток золотистого света, в котором угадывался оттенок зеленого, заставивший его вспомнить о летнем лесе.
Горбунья усмехнулась и впилась в него выпученным глазом.
– Что ж, если ты не Разбиватель Рун, то обязательно станешь им. У тебя хорошее лицо, и ты достоин этого звания.
Он машинально прикоснулся пальцами к тонким шрамам. Они появились у него еще в детстве, после того как у мальчика проявился редкий дар толкования рун. За это отец попытался вырезать у него язык.
– Значит, – проговорила старуха, ткнув его в грудь костистым пальцем, – ты хранишь его у себя, я верно говорю?
Юноша прижал руку к свертку с камнем, и когда прикоснулся к нему, то все понял. Свет и тепло – все так и должно было быть.
– Ты – та, которой он служил, верно? Небеса. Ты одна из тех, кто создал его.
– Ты говоришь о Единственных, – проговорила горбунья, и на миг вместо нее перед ним предстал мужчина с седой бородой, высокий и сильный, с глазами, в которых таилась буря.
На челе его была запечатлена вековая мудрость. На правой руке сияла О'рн , Руна Рун, вместо левой руки – обрубок.
Прежде чем юноша сумел что-то сказать, перед ним снова возникла старуха.
– Ты на самом деле собираешься разбить ее? – спросила она.
Несмотря на то, что холод уже отпустил его, дрожь никак не унималась. Он почувствовал себя слабым, больным и неразумным, однако, несмотря ни на что, утвердительно кивнул.
– Иного быть не может.
Старуха прищелкнула языком. Единственный глаз был полон печали.
– Пожалуй, ты прав, юноша. Видимо, все именно так, как ты говоришь. Но знай: ты не сделаешь этого. Во всяком случае, не сейчас.
– Это мой долг, – возразил он, стараясь придать голосу как можно больше уверенности. – Я найду способ сделать это.
Горбунья усмехнулась.
– Похоже, способ уже сам нашел тебя, юноша.
Она придвинулась к нему ближе, и на ее костлявой длани он увидел сияющий знак – три скрещенные линии. О'рн .
– Смелее, Повелитель Рун, – сказала старуха. – Разбей небо!
Прежде чем он успел отпрянуть от нее, старуха схватила его за правую руку. Темноту расколол ослепительный свет. Резкая боль пронзила его, мастера Ларада, руку. Ларад – Толкователь Рун, изгой и изменник – откинул назад голову, и, когда в него хлынула волшебная сила, из горла его вырвался оглушительный крик.
ГЛАВА 2
В другом мире Дейдра Атакующий Ястреб сидела в кресле, возраст которого превышал ее собственный на добрые четыре столетия, и не сводила глаз с закрытой двери красного дерева, которая располагалась на противоположном конце зала. Все в порядке, Дейдра. Можешь моргнуть. Ты не обладаешь зрением, подобным рентгеновскому излучению. Но даже если бы и обладала, комната скорее всего экранирована свинцом. Философы все продумывают до последних мелочей.
Дейдра вздохнула и откинула голову на гладкий деревянный подголовник кресла. Она не могла абсолютно точно утверждать, что верит в судьбу. Но в то же время понимала, что за этой запертой дверью решается ее собственная судьба. Дейдра прикоснулась к высушенной медвежьей лапе, висевшей у нее на шее, страстно желая овладеть какой-либо разновидностью истинного видения. Как хотелось бы ей знать, о чем сейчас рассказывает Адриан Фарр!
Дейдра не слишком удивилась, когда у нее спросили, не будет ли она против, если их с Фарром разделят и станут беседовать по отдельности. Но ведь это стандартная процедура допроса, не так ли? Разделяй и властвуй. Она также не удивилась тому, что Философы сами пожелали провести это последнее «интервью», как они его назвали. Ее уже вряд ли что-нибудь могло удивить – после того, что она увидела на 121-й автостраде близ Боулдера, что в штате Колорадо. Так что к событиям трех последних месяцев – ночным телефонным звонкам, бесконечным допросам, ранним визитам в ее квартиру в Южном Кенсингтоне – Дейдра стала относиться как к чему-то привычному.
Закрыв глаза, Дейдра снова отчетливо видела перед собой ту фантастическую картину: обрамленное голубоватым потрескивающим огнем окно, висящее в воздухе. Именно из-за этого они с Фарром и присоединились к Ищущим – они надеялись найти ворота, ведущие в другой мир. Прямо у них на глазах Тревис Уайлдер и Грейс Беккет вместе с раненым Бельтаном и существом, которое скорее всего было эльфом, прошли под сводами этих ворот. Затем окно неожиданно исчезло, как исчезли и эти четверо. Не более чем в двух сотнях ярдов отсюда Ищущие собирались подобрать оставшихся.
Вне всякого сомнения, Ищущие хотели перехватить их еще до прибытия полиции, тревожные звуки сирен которой надрывно звучали в воздухе.
Кроме того, создания из другого мира, с которыми были связаны Дейдра и Адриан, исчезли, растворились в воздухе, шагнув за порог ворот, которые вели в другой мир. В прежние времена они с Адрианом были отрезаны от Ищущих, потому что оказались слишком активно замешаны в деле Уайлдера и Беккет. Из наблюдателей они превратились в наблюдаемых, поднадзорных. Только сейчас, после того как Грейс Беккет и Тревис Уайлдер оказались далеко отсюда, правила игры снова изменились.
Ищущие взяли под свою опеку также и друзей Тревиса – Дэвиса и Митчелла Бэрк-Фейверов. Дейдре было запрещено разговаривать с ними, хотя позже она узнала от Саши, что после интенсивных допросов и инструктажа их выпустили. В обмен на то, что они подписали документ о неразглашении, им была выдана солидная денежная компенсация из бездонных чемоданов Ищущих. Дейдра прекрасно понимала, что деньги Дэвису и Митчеллу нужны, поскольку занятие фермерством требует больших финансовых вложений. Оставалось лишь на деяться на то, что они в конечном итоге пойдут на благое дело. Через двенадцать часов после того, как Ищущие забрали их с собой, они оказались в Лондоне. Для Дейдры подобное перемещение в пространстве было равносильно путешествию в другой мир. Немного позже они с Адрианом надписали подробные письменные отчеты о своей деятельности в Денвере. Ищущие почти на всех уровнях своей иерархии снова и снова подвергали их долгим допросам. Дейдра не была психологом, но обладала достаточными знаниями, чтобы понимать: повторяющиеся допросы придуманы для выявления возможных расхождений в признаниях. Как бы то ни было, но она рассказала им чистую правду, и Фарр – хочется верить в это – сделал то же самое.
