Э. Аллибис - Уника. Пламя Жизни
В уединенной и тихой башне Метатрон проводил большую часть времени. На крыше ее возвышались песочные Часы Вечности — древний механизм, который определял ход времени в Сефире. Из верхней колбы в нижнюю с тихим шорохом сыпались песчинки; как только падала последняя, часы переворачивались, заново разгоняя бег Времени. Иногда золотистая струйка песка перетекала из одной колбы в другую удивительно быстро, иногда — почти замирала. Это зависело то того, сколь сильно жизнь в Сефире была в этот момент насыщенна событиями, насколько ярко переживали их сердца ангелов.
Уника глянула на часы как раз в тот миг, когда они переворачивались, и невольно спросила себя, как повлияет на Время появление зловещей кометы.
Дверь тихо распахнулась, и Уника ступила на прохладный пол, где мозаикой были выложены целые картины, рассказывающие о важнейших деяниях ангелов Сефиры. Вдоль стен стояли шкафы, полные книг, и висели искусно вытканные гобелены. Уника в очередной раз залюбовалась старинной мебелью и диковинками со всех концов света. В воздухе витал приветливый, теплый аромат дерева и кожаных переплетов. В камине, как обычно, плясало пламя: Метатрон любил наблюдать за его прихотливым танцем, его завораживала двойственная природа этой стихии, сочетавшая в себе и добро, и зло: огонь, источник тепла и жизни, мог нести и смерть.
Метатрон сразу же заметил присутствие Уники и мысленно сказал ей: «Спасибо, что пришла так быстро».
«Это ведь Утренняя Комета?» — нетерпеливо спросила Уника. Она знала, что Метатрон умел читать мысли, и не было смысла скрывать свое волнение.
«Да. Я как раз любуюсь ею. Поднимайся в обсерваторию».
Уника перелетела ступеньки и оказалась в углу террасы, где Метатрон расставил множество сложных приспособлений, чтобы наблюдать за небом. Она остановилась перед столом — на нем были разложены рисунки и астрономические карты, на которые мудрец начал наносить заметки и наблюдения.
Как только их глаза встретились, Уника почувствовала, как сердце зашлось у нее в груди, словно его окатила волна света. Но в глазах Метатрона читалось беспокойство, и оно передалось ей.
«Можно посмотреть?»
«Взгляни на ее хвост, — сказал Метатрон, отодвигаясь, чтобы освободить ей место у телескопа. — Какое прекрасное зеленое свечение! Поразительно, что такая красота может убивать.»
Уника долго не могла оторваться от созерцания Утренней Кометы. За белым шаром вился прозрачный светящийся шлейф, переливающийся зеленым и голубым.
«Метатрон, что ты думаешь предпринять?»
«Пока не знаю. Я изучаю ее историю, ее перемещения, ее появления, предзнаменования и катастрофы, которые ее сопровождают. Сейчас нам нужно сделать только одно».
«Что?»
«Вызвать Оракула».
Глава 3 ЗАК
Музыка рождалась в маленьком МРЗ плеере, засунутом в правый карман куртки, текла по белым проводкам и вливалась в уши, заполняя голову нервным голосом электрогитары, журчанием синтезатора и грохотом ударных. Вот он, идеальный способ возвести стену между собой и окружающим миром и отправиться в странствие по своему собственному миру созданному воображением.
Закари Джент ждал на остановке школьный автобус. Остановка была деревянной, и это выглядело очень непривычно — большая их часть в городе была сделана из пластика и металла. Четыре деревянных сиденья под деревянной же крышей; железные завитушки фонарей, засыпанные снегом, как и все вокруг: словно Зак вышел в белое море на темном плоту.
Этот парень вечно витал в облаках, как говорили его родители, приятели и все остальные.
Остальные… Они были нужны ему. Они давали ему необходимую энергию, чтобы он оставался тем самым Заком — справедливым, остроумным, веселым ловкачом, который умел шутя выкрутиться из любой ситуации. Кроме того, ему досталась та счастливая внешность, которая так располагает к себе людей. Высокий, широкоплечий, темноволосый, с обаятельной улыбкой — где бы он ни оказался, взгляды людей притягивались к нему, и Заку казалось, что они, словно бабочки, рассаживаются у него на лице, на груди, на руках… Он почти физически ощущал трепет их легких крылышек, и трепет превращался в дрожь, в поток энергии, и тогда Зак «включался», начиная говорить и произнося самые нужные слова в самый важный момент, ловко проникая в сердце собеседника; он никогда не отступал и ни разу не потерпел поражения в споре.
— Эй, Зак! Ты сегодня в школу собираешься или оставить тебя здесь? — крикнул водитель в открытую дверь автобуса.
От резкого окрика Заку едва не стало плохо. Ритм и мелодия унесли его так далеко в мир грез, что он и не заметил, как подъехал автобус.
Пришлось встать, нацепить на лицо широкую улыбку и шагнуть в теплый салон.
Ребята смотрели на него.
Вот они, бабочки… Касаются его плеч, ресниц… Автобус заносило на скользкой дороге, но Зак уверенно дошел до своего обычного места — последнего сиденья с левой стороны. Светловолосый лохматый парень, как обычно, отодвинул ноги, чтобы дать ему пройти.
— Привет, Зак!
— Привет, Джо, как дела?
Они пожали друг другу руки.
Темный плот в океане снега теперь стал для них обоих безопасным местом.
Глава 4 ОРАКУЛ
«Аллибис, ты нужна нам».
«Я все ждала, когда же ты позовешь меня. Сейчас буду».
«Спасибо, не торопись. Мы на террасе Башни».
У Аллибис, Оракула, не было постоянного жилища. Она жила в Сефире, но никто не знал, где именно. Иногда ее можно было встретить в Тысячелетнем Лесу, иногда — в подземном гроте на дне самого маленького из озер Хиатт. Вплотную к нему прилегало каменистое ущелье, разрезавшее сверху донизу нависавшую над водой скалу. Чтобы обратиться к Аллибис, достаточно было сосредоточиться на мыслях о ней и представить, как она появляется из светящегося облака, принося с собой ответы на все возможные вопросы.
Этим утром Аллибис выглядела изнуренной и уставшей. Она провела ночь в беспокойном пограничном состоянии между сном и явью, то и дело просыпаясь в холодном поту. Ее терзали смутные кошмары, в которых воспоминания прошлого смешивались с лицами незнакомых ей людей и ангелов. Она не так часто спала с закрытыми глазами — напротив, она видела вещие сны только когда бодрствовала. Ей не нравилось это бессознательное состояние, потому что, находясь в нем, она с трудом отличала предзнаменования от ночных фантазий.
Аллибис навсегда запомнила тот день, когда Метатрон появился на пороге ее дома и попросил стать Оракулом. Она ждала его. Она точно знала, когда именно, в какую секунду он войдет и скажет: «Аллибис, у меня к тебе одно очень важное поручение». С тех пор прошло несколько тысяч лет, и ранее терзавшие ее сомнения — стоит ли возлагать на себя столь большую ответственность, — остались позади и со временем вовсе исчезли.
