Джулия Голдинг - Заклятие Химеры
На следующее утро Кол проснулся поздно и решил, что не худо бы прокатиться через вересковые пустоши — навестить Рэта. Он все еще был зол на себя за свое поведение на вечеринке у Ширли. Членство в Обществе подразумевало, что он большую часть своего времени проводил в компании людей, которые, сказать по правде, все были несколько эксцентричны. До сих пор это его не особенно беспокоило, но прошлый вечер доказал ему, что он хочет… вернуть все как было.
«Я веду себя не так?» — спросил он у своего отражения в зеркале.
«Похоже на то», — признался он самому себе с пристыженной усмешкой. Именно так выразился бы Рэт.
С реакцией Рэта он уж как-нибудь справился бы, но вот почему он так отчаянно конфузился каждый раз, когда кто-нибудь упоминал о Конни? Он понимал, что должен защищать ее, и все же не делал этого; хотел общаться с ней — но потом чувствовал неловкость, когда она начинала вести себя странно. Он страшился ее дара. Она, сама того не желая, всегда заставляла его чувствовать себя так, будто он все время находился в ее тени. В наши дни все смотрят первым делом на Универсала, а на скромного посредника пегаса времени не остается. И в самом деле, кто он такой, чтобы его замечали? Он не сделал ничего достойного упоминания.
Забрав из стойла своего каштанового пони, Мэгза, Кол направил его в сторону пляжа: он намеревался срезать путь вдоль берега — в надежде на то, что прогулка верхом вернет ему хорошее настроение. Единственными препятствиями, которые встречались им по пути, были стоянки туристов, метивших свою территорию полосатыми ширмами, тентами, шезлонгами, ведрами и лопатами.
— Сколько стоит прокатиться на пони? — окликнул его щекастый мальчишка лет семи-восьми: он вынырнул из-за скалы и пробежал несколько шагов у стремени Кола.
— Отвали! — усмехнулся Кол. Но потом, смягчившись, добавил: — Если еще будешь здесь, когда поеду обратно, дам прокатиться бесплатно.
— Идет! — крикнул мальчик и понесся по берегу, расправив руки, как крылья самолета, и с шумом и брызгами влетел в искрящуюся воду.
Кол пришпорил Мэгза. Он делал то, что у него получалось лучше всего: ехал верхом. Разве может произойти что-то плохое в такой великолепный солнечный день, когда на горизонте нет ни облачка?
Конни лежала на коврике для пикника с ощущением блаженной сытости и лени после еды. Они устроили пикник недалеко от домика ее двоюродного деда, на самом краю вересковой пустоши — там, где кончалось поле, на котором щипали выгоревшую на солнце траву стада мистера Мастерсона. Дядюшка Хью тихонько посапывал в своем складном кресле; газета небрежно свешивалась у него с колен, а шляпа от солнца съехала на глаза. Подружки Конни — Джейн и Аннина — разговаривали вполголоса неподалеку. Саймон, ее младший брат, занимался тем, что общипывал пучок сухой травы, а теперь начал бросаться травинками в сестру.
— Прекрати, Сай! — раздраженно сказала она, отмахнувшись от надоеды, как от назойливой мухи. — Почему бы тебе для разнообразия не подоставать кого-нибудь другого?
Саймон продолжал сыпать на нее былинки, она краем глаза видела, как то там, то тут маячит черный ежик его волос, когда он бросает очередную порцию.
— Саймон, ну просят же тебя по-хорошему! — донесся голос Аннины с другого конца коврика. Аннина села, обмахиваясь соломенной шляпой.
— Братья бывают такими приставучими, — раздраженно сказала Джейн. У нее был старший брат, и она привыкла к подобному мучительству.
— Слушайте, а не прогуляться ли нам? — предложила Аннина. — Мы могли бы поискать тенек вон в том лесочке.
— Прогуляться? — простонала Конни. — Не по такому же пеклу!
— Именно. На солнце лежать нельзя: обгоришь.
— Ладно. Пошли, — сказала Конни, садясь на коврике и чувствуя, как закружилась голова, когда мир принял свое привычное положение.
— Я не пойду. Будет скучно, — мрачно сказал Саймон.
— Отлично, — отрезала Аннина. — Ты остаешься здесь и прибираешься.
Саймон вскочил на ноги.
— Я иду, — живо откликнулся он.
Вчетвером они направились к сосновой роще, желая как можно скорее добраться до тени, едва только отправились в путь по изнуряющей жаре. Когда они ступили под сень ветвей, их поразил контраст царящей там темноты с ярким солнечным светом: стволы деревьев отбрасывали коричневые тени, пряча от взора чащу леса. Толстый слой хвои под ногами приглушал звук их шагов, при каждом шаге издавая терпкий запах смолы. Здесь было душно, как в комнате, которую не открывали много лет. Конни ощутила покалывание в позвоночнике и поежилась.
— Не уверена, что здесь прохладнее, — с сомнением сказала Джейн, начиная испытывать неприязнь к этому месту. — Может, вернемся?
Аннина и Конни уже готовы были согласиться, но Саймон стоял очень тихо, зачарованно вглядываясь в глубь леса.
— Нет, я хочу зайти подальше, — твердо сказал он. Его широкие черные брови, которые почти срастались на переносице, были решительно нахмурены.
— Ну же, Саймон, давай снова выйдем на свежий воздух. — Конни потянула его за рукав, но он вырвался.
Ее кожу покалывало; все тело напряглось: она готова была бежать отсюда без оглядки. От этого леса бросало в дрожь, как будто из него вот-вот появится нечто страшное.
— Нет, — сердито сказал Саймон. — Вы меня сюда затащили. Нечестно заставлять меня уйти только потому, что вы передумали.
— В этом есть смысл, — сказала Джейн. Она отбросила прилипшую к лицу прядь светлых волос.
И тут Конни заметила, что брат пристально вглядывается в темноту с сосредоточенным выражением на лице. Она секунду помедлила, мысленно пытаясь найти существ, находящихся поблизости. Теперь она тоже уловила это. Кто-то крался сквозь чащу — существо, чье присутствие ей раньше никогда не доводилось ощущать, что-то опасное.
— Думаю, нам лучше вернуться, — тихо сказала она, кладя руку на плечо Саймону, чтобы дать ему знать, что она все поняла.
Он грубо стряхнул ее руку.
— Я пойду дальше.
— Но это опасно, — вполголоса сказала Конни, надеясь, что Аннина и Джейн ее не услышат. Она не хотела, чтобы они начали спрашивать ее о способности чувствовать мифических существ.
— Опасно! Здесь не джунгли Амазонки, знаешь ли. Ты что, думаешь, я побегу обратно в Гескомб из-за какой-то взбесившейся белки? Ну и что она мне сделает — забросает шишками, что ли?
Конни могла бы заметить, что на этих пустошах не в диковинку драконы, каменные духи, минотавры и снежные волки, по крайней мере, не в диковинку для членов Общества. Но Саймон в Обществе не состоял и тестирование пройти не жаждал, хотя Конни до этих пор не раз получала основание подозревать, что у него есть какой-то дар.
