Андрей Астахов - Сломанная корона
– Понятия не имею. Когда я попал в вихрь, был август две тысячи восьмого.
– Т-а-а-к! – Глаза бородатого сверкнули. – Хочешь сказать, что с тобой что-то случилось в две тысячи восьмом году, и с того момента ты ничего не помнишь?
– Короче, дело было так. – Я решил, что рассказывать этим ненормальным о моих приключениях в мире эльфийских королевств совершенно не обязательно. – Ко мне пришла девушка. Мы поссорились. Она вышла, хлопнула дверью. Я хотел ее окликнуть, открыл дверь и попал в какую-то дымную вьюгу. Вот и все. Сам не знаю, что со мной случилось.
– Хорошо, – сказал бородатый, но пистолет не убрал. – А день, в который все это случилось, помнишь?
– Конечно. Восьмое августа, под утро.
– Все сходится, – прошептал бородатый.
– Я ему не верю! – Крепыш в коже злобно глянул на меня. – Все, что он говорит, может быть репликацией чужих воспоминаний.
– Слушай, ты… – тут я не выдержал и добавил несколько непечатных выражений, совсем забыв, что в палате находится девушка. – Тебе правду говорят, понял? А если не веришь, тогда иди-ка ты…
– Ладно, ладно, не будем ссориться, – примирительно сказал бородатый и убрал пистолет под длинный плащ. – Сапсан, убери оружие. И давайте поговорим. Значит, ты Леха?
– Леха, – подтвердил я. – Алексей Дмитриевич Осташов. А вы кто?
– Я Марс, воин-священник, – сказал бородатый. – Командир гарнизона Цитадели. Это Сапсан, мой заместитель. А нашего врача зовут Ива.
– Будем знакомы, – я сел на кровати, свесил ноги. Пол был холодный, а обуться было не во что. – Теперь объясните мне, куда я попал, и что тут творится.
– Что творится? – Марс помолчал. – Страшные дела тут творятся, Леша. Всего так сразу не объяснишь.
– А ты попробуй. Я вот лично горю желанием понять, где я оказался.
– Ладно, – Марс повернулся к крепышу, который продолжал сверлить меня взглядом. – Сапсан, принеси парню одежду. И скажи Ночке, пусть что-нибудь на стол соберет. Время обеда подходит.
* * *
Сапсан принес мне одежду – шнурованные армейские ботинки и старый черный комбинезон, засаленный и прожженный. Я оделся, но перед этим Ива сделала мне два укола – сказала, так надо. Я не спорил. Похоже, я опять влип во что-то очень серьезное.
Медпункт находился в подвале: следуя за Марсом и Сапсаном, я поднялся по деревянной лесенке и оказался в нефе Исаакиевского собора. Я его не узнал. Собор был сильно разрушен, от купола остался один каркас, в стенах зияли дыры, пол был усыпан обломками кирпичей, мусором и стреляными гильзами. Великолепные смальты были иссечены пулями и осколками, плафон закопчен. Маятник Фуко валялся на полу, покореженный и полузасыпанный мусором. Проломы в стенах и выходы из собора были заложены баррикадами из мешков с песком. Я заметил несколько огнеметных турелей, установленных у входов. Внутри собора был еще один периметр, огороженный колючей проволокой, с мощными прожекторами и платформами, на которых были установлены крупнокалиберные пулеметы ДШК и «Утес». Внутри периметра находились снятый с шасси видавший виды армейский кунг от машины ЗИЛ-131, передвижная дизельная электростанция П-6, полевая кухня под навесом и с десяток брезентовых палаток. В периметре нас встретила молодая симпатичная женщина с коротко стриженными каштановыми волосами – Марс представил ее как Ночку. Женщина подозрительно глянула на меня, но ничего не сказала. Марс повел меня к столу, где уже стоял котелок с горячим супом, несколько жестяных мисок и открытые банки с консервами.
– У вас что, война? – спросил я, глядя на Марса.
– Война. Садись, ешь.
– Какая тут еда! Рассказывай, что у вас происходит.
– Знаешь, какое сегодня число и год? – Марс положил на стол пистолет. – Девятое сентября две тысячи шестьдесят восьмого года. С того дня, как ты попал в торсионный вихрь, прошло больше шестидесяти лет.
– Мать твою тру-ля-ля! Далеко меня забросило, – я едва не сказал, что уже сподобился побывать в 2038 году, но понял, что об этом пока лучше не рассказывать. – И что тут у вас творится?
– Все началось именно восьмого августа две тысячи восьмого года. Я слышал, это была вирусная атака на компьютерные сети. Кто и зачем ее устроил, неважно. Главное в другом – после этой атаки началось разрушение границ между мирами. Из-за этого в нашем мире появились во плоти все эти виртуальные твари, которых придумали больные на голову создатели старых компьютерных игр. Во множестве появились, Леша.
– Хороша уха из петуха, – я почувствовал, что покрываюсь потом. – А причина?
– Я же сказал – вирусная атака. Нашим экспертам удалось установить, что восьмого августа 2008 года кто-то открыл Переход из нашего мира в Большую Ойкумену и тем самым исказил законы мироздания. Миры вошли в прямое соприкосновение. Еще нам стало известно, что высшие силы пытались предотвратить катастрофу. Для этого ими был избран один человек, большой любитель поиграть в компьютерные игры. В то время таких как он называли геймерами. Забавно, но его тоже звали Алексей, как тебя. Ему было предложено выполнить Главный Квест – задание по обнаружению и устранению причины катастрофы. Однако, как я слышал, этот парень погиб, Квест был провален, и разрушение Ойкумены стало необратимым. Вся та нечисть, все чудовища, которых геймеры когда-то азартно рубили и отстреливали в своих компьютерных мирах, вторглись в нашу реальность. И вот уже шестьдесят лет мы ведем с ними войну. Шестьдесят лет смертельной, ни на минуту не утихающей схватки с кошмарами, пришедшими из виртуального мира.
– Погиб? – Меня как холодом окатило: малоприятно услышать вот так вот, походя, известие о собственной смерти! – Да, невесело тут у вас. Типа вселенский катаклизм.
– Это хуже, чем ты думаешь, – Марс вцепился пальцами в кружку с жиденьким чаем. – За этими стенами смерть и хаос. Мир захватили эльфы и зомби, инопланетные твари и адские демоны, киборги и вампиры. Они уничтожают людей и сражаются друг с другом. А мы… мы сидим в наших убежищах и каждую секунду ждем нападения.
– Мы?
– Остатки реалов, живых настоящих людей. Мы прячемся уже много лет. Выживаем, как можем. Время от времени объединяемся с другими группами, совместно отбиваем нападения виртуалов или делаем вылазки, чтобы пополнить запасы или помочь попавшим в беду общинам. Так что вот куда ты попал, приятель. Весело?
– Неужели ничего нельзя сделать?
– Ничего, – Марс покачал головой. – Слияние миров остановить уже не удастся. Все, что нам остается – это сражаться за свою жизнь и оттягивать неизбежное.
Я хотел ему ответить, но тут из кунга выскочил молодой парень и подбежал к нам.
