Александр Лидин - Операция "Изольда"
Размышление о древней книге, оставшейся в одном из подводных храмов, прервалось, когда лодка совершенно неожиданно, резко, без видимого повода остановилась.
— Что это?
Григорий Арсеньевич склонился над пультом, пытаясь что-то разглядеть на мерцающих индикаторах. Наконец, с облегчением вздохнув, он вновь откинулся на спинку кресла.
— Не беспокойтесь. Плановая остановка. Балансировка давления.
— Зачем? — поинтересовался один из полярников.
— Необходимо вывести из тела азот, гелий и другие газы, в избытке накопившиеся там. В противном случае, наверху нам грозит декомпрессия. Паралич или смерть…
— А эти? — Ким указал куда-то вниз.
— У них те же проблемы, — ответил Григорий Арсеньевич. — Законы физики еще никто не отменял. Главное успеть к месту встречи…
— Месту встречи?
Тут удивилась даже Катерина. Ведь даже она ничего не знала о планах барона. От природы скрытный, он не собирался никому доверять…
— А вы, барышня, собирались пересечь Тихий и Атлантический океаны вплавь?
— Так вам известны наши координаты? — вновь удивился один из полярников.
— Естественно…
— Выходит, теперь месторасположение Р'льеха…
— По-прежнему неизвестно.
— Но…
— Вы о чем думаете, в самом деле? Вы хотите, чтобы кто-нибудь разбудил Спящего? Надеюсь, вы насмотрелись достаточно, и примете правильное решение.
Все замолчали. В эти мгновения, затерявшись в глубинах океана, каждый думал о своем. Шло время, но сложно было сказать, прошли минуты, часы или сутки… Григорий Арсеньевич сидел, неподвижно уставившись на нечто темное за прозрачными стенами их лодки. Ему предстояло неприятное действо. Он отлично сознавал это. Остальные тоже молчали. Каждый думал о своем, представляя, как встретит его Родина-мать после трех лет отсутствия. Что за это время произошло там, на Большой земле? Ведь это только барон и Катерина не имели семей, а все остальные…
Но вот Григорий Арсеньевич встрепенулся.
— Думаю, часа и моих колдовских навыков нам вполне хватит, — объявил он, вновь взявшись за рычаги управления. — По-хорошему, нам надо было бы просидеть на этой глубине сутки, а то и двое, но будем надеяться, что заклятие сработает.
— Какое заклятие? — невольно вырвалось у одного из полярников.
— Ах, мой друг, лучше тебе не знать, — грустным голосом протянул барон.
Повинуясь движениям его рук, лодка накренилась, а потом, задрав нос, резко пошла вверх. Всех отбросило назад, и Ким с трудом удержался, чтобы не вывалиться через «открытый» люк.
— Держитесь покрепче! — подхлестнул своих спутников барон, хотя те и без того впились руками в скользкие стены корпуса. — Неизвестно, какой погодой нас встретит поверхность.
И он оказался прав…
Неожиданно посветлело, вдоль борта заискрились отблески дневного света, а потом лодка, словно гигантский поплавок, вылетела из воды и закачалась на больших пенистых волнах. И тут же стали слышны завывания ветра.
— И что теперь? — поинтересовался Ким.
— Будем ждать и надеяться, что люди найдут нас раньше, чем слуги Ктулху.
И правда, люди оказались первыми, кто обнаружил беглецов. Только это был не белоснежный лайнер, а мрачная подводная лодка мшистого цвета. На ее рубке была начертана огромная белая свастика, заключенная в красный круг. Субмарина застыла неподалеку от всплывшей лодки слуг Ктулху. Вскоре на воду была спущена моторная лодка, в нее спустилось несколько человек.
— Что-то мне все это не нравится, — протянул Ким, потянувшись к свертку, а точнее, к оружию. — По-моему, это…
Григорий Арсеньевич неожиданно выбросил вперед правую руку, и невидимая сила буквально впечатала бурята в прозрачную стену лодки, а потом барон повернулся к остальным:
— Думаю, больше никто из вас не станет сопротивляться?
— Но это… это… фашисты… — пробормотал Роман, ткнув пальцем в сторону лодки. На лице его было написано недоумение.
— А вы думали, что это Дед Мороз? — зло бросил Григорий Арсеньевич.
— Но…
— Это — люди. Или вы хотите назад на дно морское?
На какое-то мгновение наступило молчание, а потом Роман и Афанасий одновременно бросились на барона, но тот действовал быстро, и в этот раз без помощи магии. Удар, и Афанасий отлетел назад, натолкнувшись на поднимающегося Кима, так что они вместе рухнули на дно лодки, второй удар, и Роман сделал шаг назад, чтобы удержаться на ногах. Но ему не повезло. Он оказался как раз напротив «люка». Одно неловкое движение, и он вывалился из лодки. Несколько мгновений он барахтался в ледяной воде, пытаясь зацепиться рукой за гладкую поверхность люка, а потом и вовсе исчез под водой.
Григорий Арсеньевич бросил косой взгляд на Катерину, но та, сжавшись в комок, застыла в изумлении, широко открыв глаза. Он лишь криво усмехнулся и повернулся к противникам, которые уже поднялись на ноги.
— Григорий Арсеньевич, что происходит?
Но барон только усмехнулся, не ответив.
— Сдать нас фашистам решил, выродок, — протянул Ким, вытаскивая из-за голенища сапога широкий охотничий нож. — Только не думай, что ты выберешься из этой передряги.
Григорий Арсеньевич вновь усмехнулся и одновременно быстрым движением вытянул вперед обе руки с широко растопыренными пальцами, одну нацелив на Афанасия, другую на Кима.
— Мне очень жаль, но вам, товарищи, придется умереть. И вы должны поблагодарить меня за легкую смерть, — и он одновременно сжал пальцы. Оба полярника разом побледнели, замерли, задыхаясь и хватая ртом воздух, словно рыбы. А потом барон крутанул кистями рук, и его противники упали замертво.
И тут с бароном произошла страшная перемена. Только что он был настоящим злым гением — непобедимым убийцей, а теперь в одно мгновение превратился в старика. Плечи его поникли, он тяжело вздохнул и рухнул в свое кресло.
— За… зачем вы э… это сделали? — с трудом выдавила из себя Катерина. Она едва смогла произнести эту фразу, губы ее дрожали, на глаза навернулись слезы. — Зачем вы их убили?
Григорий Арсеньевич повернулся в ее сторону.
— Я спас их там, в городе Ктулху, а теперь забрал их жизни… — потом, махнув рукой, словно и сам понимал, что его слова пустое, тяжело вздохнул. — Еще один грех на моей совести… Но по-другому нельзя. Там, — он кивнул головой в сторону немецкой субмарины, — я не смог бы их защитить. А смерть в застенках гестапо…
— Но они могли остаться там… внизу…
— Моя дорогая Катерина, ты, кажется, забыла, что там мы были всего лишь заложниками, и в случае нашего побега их смерть была бы ужасной, много хуже… — и барон замолчал, так и не закончив фразы. А потом, через некоторое время, продолжал: — Спящий сказал, что мы нужны тут.
