Виктор Шибанов - Начала
Амин, не слишком деликатно схватив за плечо старика, бросился к ближайшему дому и вскочил на невысокое крыльцо, вжавшись в арку двери и прижав к ней Лайона. Оказаться под ногами у испуганной толпы означало верную смерть. Внимательно оглядывая площадь в попытке выяснить причину охватившей людей паники, юноша с удивлением заметил, что эльфы продолжали свой путь как ни в чем не бывало. До рычания же, которое теперь стало просто оглушительным, долгоживущим, казалось, не было никакого дела – они старались лишь не оказаться на пути у бегущих в разные стороны людей.
Неведомые твари, по-видимому, приближались по широкой улице, отходившей прямо от площади. Именно оттуда бежало больше всего людей, и именно они вопили громче всех.
Чудовища действительно оказались неведомыми Амину. Не прошло и нескольких секунд, как первое из них вырвалось на площадь. Ужасный зверь напоминал странную помесь собаки и ящерицы. В горбатой холке, покрытой всклокоченной гривой грязно-бурого цвета, монстр достигал полтора человеческих роста. Он несся гигантскими скачками, отталкиваясь от земли, подобно лягушке, сразу всеми четырьмя лапами. Шерсти, кроме холки, на звере больше нигде не было – голая кожа пузырилась огромными красными бородавками. Морду – вытянутую, с разинутой пастью, из которой клочьями вылетала пена, – еще сильнее уродовали два изогнутых рога, торчавших сразу над маленькими глазками. Из оскаленной пасти с множеством острых длинных зубов, в человеческую ладонь каждый, вывалился раздвоенный на конце язык.
Остальные твари, числом около десятка, выскочившие на площадь следом за вожаком, были не так велики, но столь же уродливы. Когда первое чудовище, сделав последний гигантский прыжок, опустилось прямо посреди открытого пространства, пригнув голову и оглушительно рыча, остальные медленными шагами, вперевалку, стали расходиться веером, охватывая людей полукругом и отрезая им пути к отступлению.
Вся площадь оказалась к этому моменту завалена брошенными в панике вещами, свалившимися с телег тюками с товарами, лотками разносчиков, рассыпавшимися яблоками, картофелем, репой и капустой. Истошно визжал связанный поросенок, который, очевидно, тоже выпал из какой-то повозки и не мог убежать. А около опрокинутой телеги жалобно блеяла и металась привязанная коза. Чудовища, однако, не обращали на них ни малейшего внимания, пожирая жадно сверкавшими глазами жмущихся к стенам и воротам людей.
Выбраться через ворота было уже невозможно. Застрявшие телеги купца и груды тюков полностью перекрыли выход из города. Сам Ром, держа в руках увесистую дубинку с железными шипами, призывал на помощь Хранителей, городскую стражу и охранников своего каравана, не переставая при этом причитать о погубленных товарах. Вид разгневанного купца был не менее страшен, чем приближавшихся тварей – никто из людей не рисковал подойти к нему, чтобы попытаться перелезть через завал из мешков.
Стражи между тем не было видно. Похоже, все они оказались по ту сторону ворот и не смогли пересечь людской поток, чтобы выяснить причину возникшей паники. Несколько смельчаков достали кто короткий меч, кто кинжал, кто-то схватил оглоблю от телеги. Некоторые из селян держались за свои косы. Однако, судя по всему, вряд ли они могли дать достойный отпор приближающимся хищникам.
Когда последнее из чудовищ выскочило на площадь, Амин успел прийти в себя от неожиданности и невольного испуга. Похоже, кроме него, здесь не было магов Гильдии, поэтому он понял, что именно ему придется бросить вызов ужасным существам. Глядя на мощные бугры мускулов, перекатывающиеся под бородавчатой кожей, Амин прекрасно понимал, что в руках необученных людей их жалкое оружие было плохой защитой против этих тварей.
Невольно молодой волшебник пожалел, что не уделял много внимания Зверологии – искусство управления живыми существами могло бы сейчас сослужить ему хорошую службу. Странно, что эльфы, весьма умелые в этом виде магии, не пришли на помощь людям, спокойно покинув площадь прямо перед пастями тварей, а те, как ни удивительно, даже не повернули свои уродливые морды в сторону долгоживущих.
Впрочем, на сожаления и удивление времени совсем не оставалось – чудовища приблизились к отчаянно вопящей толпе, и теперь некоторые из них уже присели на задние лапы, готовясь к прыжку.
Решив, что больше всего сейчас подойдет заклинание Шипов Земли, которое исторгло бы из тверди зазубренные камни прямо под брюхами чудовищ, Амин глубоко вздохнул, концентрируясь и ощущая, как его наполняет магическая энергия, необходимая для сотворения волшебства. В этот миг солнце, выглянув из-за набежавшего облака, ненадолго осветило площадь и снова спряталось за тучи, как будто испугавшись невиданных тварей. Но этого мгновения оказалось достаточно, чтобы сознание Амина отметило некую нереальность происходящего. Внезапная догадка осенила юношу, и в самый последний момент он произнес слова Орлиного Взора.
Взгляд его на мгновение затуманился, а мир окутала белесая пелена. Затем глаза Амина пронзила короткая вспышка боли, вслед за которой предметы вновь обрели свои привычные формы. Но теперь и люди, и дома, и все вокруг него приобрело необычайно четкие очертания. Амин мог видеть каждую трещинку на кирпиче старого дома напротив, мог различить каждый отдельный волосок на голове старушки, испуганно вжавшейся в створ ворот. И лишь тела грозно скалящихся и завывающих чудовищ остались расплывчатыми и словно переливающимися радужными пятнами.
Итак, он не ошибся – перед ним оказалась мастерски сотворенная иллюзия. Теперь все стало понятно – и то, почему эльфы, сразу почувствовавшие истинную природу чудовищ, невозмутимо прошли мимо, и то, почему хищники не тронули беспомощную скотину на площади.
Когда юноша осознал это, ему оставалось лишь прервать связь между мороком и его создателем. Это для Амина было достаточно просто – раскинув руки, он обратился к силам Астрала, повторяя заклинание Узора, которое должно было лишить порождения чьей-то злой воли питающей их энергии. При этом юноша чувствовал, что темный маг, сотворивший их, где-то неподалеку, но где именно – понять не мог.
Холодное серебряное пламя сорвалось с пальцев Амина и ширящейся волной пронеслось через всю площадь. Мгновенно таяли иллюзорные твари, едва лишь ткань Узора соприкасалась с их уродливыми формами. И удивленно смотрели на опустевшую площадь разом притихшие люди.
– Сколь мудро и быстро распознал молодой господин изменчивую природу иллюзии, – учтиво склонив голову, произнес Лайон, потирая плечо, – кажется, Амин схватил его слишком сильно. – Ведь иной, даже более опытный маг, мог бы без раздумий и колебаний сей же миг обрушить на тварей этих вихрь огня, и много ущерба тем самым горожанам причинить! Благодарение Светозарному Пелору!
