Надежда Соколова - Разыскивается: белая и пушистая, с криминальными наклонностями!
Теперь, что побрякушка золотая, у меня сомнений не было, за бижутерией бы не вернулись.
Но как меня нашли? Как этот мужик узнал, что это я взяла?
Свернув в сквозной двор втопила еще быстрей, а мой преследователь как черт из табакерки оказался передо мной. Затормозить я не успела, врезалась, прямо в мужика и мы вместе завалились на потрескавшийся асфальт.
Быстро вскочив, бросилась прочь, перстень до судороги сжимала в руке. Мужик поднялся вслед за мной, но к моему удивлению не кинулся в погоню, а начал что-то на распев говорить.
Я быстро оглянулась на этого психа, и даже не поняла, что впереди меня уже не было привычного мне города. Был вязкий туман, а после я оказалась в комнате, очень больших размеров. Стены из гладкого коричневого камня зловеще переливались в свете факелов.
— Попалась, — услышала я за спиной. — Верни перстень…
Повернувшись, я судорожно сжалась, передо мной стояло четыре человека в серых балахонах. Один из них был мой преследователь, которого я узнала по светящимся фиолетовым глазам!
Сказать, что меня поглотила паника, это ничего не сказать. Я нервно покачала головой, давая понять, что перстень не отдам. Даже не знаю, почему я так сделала, но решительно одела его на большой палец и сжала руку в кулак.
Пока четыре субъекта переговаривались на каком-то языке, я в панике искала путь к бегству. В комнате было две двери, а вот что за ними даже догадаться не могу. То, что я сюда попала не через дверь, это я прекрасно поняла. А вот как это получилось, ума не приложу.
— Нечего с ней церемониться! — чуть ли не шипя, сказал один из мужиков со светящимися красными глазами. — Не отдаст по-хорошему, заберем силой.
Мне это жутко не понравилось, и я подскочила к двери неподалеку от меня и схватилась за ручку.
— Даже не думай ее открывать! — взревели четверо одновременно, но этим только сильней меня напугали.
Распахнув дверь, я заскочила в непроглядную тьму за ней, а вслед мне летели слова, что я дура и теперь точно помру.
Где я оказалась — сказать сложно, было очень темно, но где-то в дали я заметила огонек. Призрачная надежда стала зарождаться в сердце, и я неуверенным шагом пошла на свет.
В голове крутились мысли и почти все в одном направлении: что произошло? Оставшиеся были лишь нелестными эпитетами в адрес себя любимой! Какого черта мне понадобился этот перстень! Жила же как-то раньше без него и нормально. Отдала бы его тому мужику, сказала бы, что больше не буду и разревелась. Думаю, проблем было бы меньше, чем сейчас.
Тонкая полоска света потихоньку приближалась, а тьма становилась все страшней. Казалось, что она шевелится, перетекая с одного места на другое, и неслышно идет за мной. С каждым шагом идти становилось все трудней, ноги как будто в чем-то тонули. И, в конце концов, я почувствовала на них что-то холодное и липкое. Оно забралось под спортивные штаны и медленно поднималось все выше и выше.
Скидывать эту пакость было бесполезно, она только приклеивалась к рукам и продолжала облеплять уже их.
Я закричала, нервно стараясь скинуть с себя всю гадость, но тщетно. По щекам непрерывно текли слезы, но всхлипывать я уже перестала. Старалась дойти до света и чувствовала как все меньше и меньше на мне становится чистой кожи без этой черной штуки.
Было холодно и клонило в сон, но душу грела надежда, что я дойду туда, и все будет хорошо. Но спать хотелось все сильней, казалось я иду уже вечность, и конца не будет никогда…
Черная пакость уже дошла до шеи и явно останавливаться не собиралась, когда я дошла до света. Им оказался огромный обрыв, где плескалась горячая лава, она как раз и давала тусклое свечение.
Я упала на колени возле обрыва без сил, и слез уже не было. Было ясное понимание, что мне пришел конец и спасти меня некому. А вокруг клубилась холодная и мертвая тьма. Она словно выпивала все эмоции, все чувства. Заставляла уснуть в ее холоде, чтобы больше не проснуться.
«Если мне суждено умереть вот так, то убийцу своего я возьму с собой» — подумала я и прыгнула с обрыва.
«А в лаве можно захлебнуться?» — промелькнула в моей голове мысль, когда я упала в огненную массу.
Глава 2
К моему великому удивлению, обжигающе жарко мне не было, было в меру тепло и, казалось, я опять куда-то падаю. Открыть глаза я боялась и держала их плотно зажмуренными. Потом мгновение… и я куда-то упала.
Упала на что-то пушистое, хотя и твердое. Сообразив, что все кости целы, решила сесть и осмотреться.
Я рассчитывала увидеть вокруг себя огненные всполохи и, наверное, даже самого черта, но к моему удивлению я увидела не его и совсем не огненное пекло.
Снова комната, на сей раз не большая и не каменная, а довольно уютная. На полу красный ковер, на стенах зеркала во весь мой рост, а прямо передо мной сидит в уютном кресле старушка и мило вяжет.
Я потерла глаза и даже несколько раз зажмурилась, но старушка не исчезла. Она, так же как и я смотрела с удивлением, только на меня.
Бабулька не менее странная, чем весь сегодняшний мой день! На голове высокая прическа с упругими седыми кудрями. Да и одета далеко не так, как привычные мне бабульки. В черное платье, расшитое золотыми нитками и украшенное цветными камушками. Даже руки зачесались один из них отколупнуть.
Поборов этот мимолетный порыв, поздоровалась со старушкой.
— Здравствуй, — кивнула она, — давненько у меня гостей не было!
— Дык… к вам ходить себя не любить, — прокряхтела я.
Старушка расхохоталась и, как ни в чем не бывало, продолжила вязать.
Что мне делать дальше, я не знала, поэтому поджала под себя ноги и стала осматриваться, выискивая ту черную гадость. Ничего не нашла — на мне все тот же синий спортивный костюм и ни одного черного пятнышка.
Руку с перстнем я все также продолжала сжимать в кулак.
«Даже под угрозой смерти не выпустила свою добычу» — усмехнулась я про себя.
Нужно было что-то делать и как-то вернуться домой, и я снова заговорила.
— Вам тоже нужен перстень? — сняла его с пальчика и покрутила перед собой.
Старушка как-то нехотя отстранилась от своего вязания и посмотрела на меня с прищуром. В глазах цвета молочного шоколада плескались смешинки, а на морщинистом лице растянулась доброжелательная улыбка.
— Мне от тебя ничего не надо, — продолжала улыбаться она, — а вот ты меня ни о чем спросить не хочешь?
Конечно, у меня был к ней вопрос и я его озвучила:
— Как мне вернуться домой?
Мне или показалось или старушка правда огорчилась? Такое ощущение, что она ожидала какого-то другого вопроса.
