Олаф Бьорн Локнит - Конан и Алая печать
Киммериец, насколько я знаю, отправился на Полночь, я же вместе с Сигурдом и Зелтраном, ближайшими друзьями и помощниками Конана, вернулся в Кордаву. На старые сбережения мы купили новый корабль, окрестили его «Крылатым змеем» и вплоть до 1288 года по основанию Аквилонии продолжали бороздить Закатный океан в поисках приключений, золота и просто интересной жизни.
Жарким летом упомянутого года в Кордаву, в гавани которой стоял наш карак, пришли невероятные известия.
Государственный переворот в Аквилонии! Пуантенская партия наконец одержала верх в многолетней борьбе с Нумедидесом и династией Эпимитреев! Трон, однако, достался вовсе не герцогу Пуантена Троцеро и не его многообещающему племяннику Просперо, а никому не известному человеку с варварским именем Конан Канах.
В Кордаве сначала никто не поверил столь невероятным слухам. Когда же из Тарантии явилось официальное посольство, я, Сигурд и Зелтран поняли, что невозможное все-таки стало реальностью — мы отлично знали о предсказании, данном нашему прежнему капитану, Конан частенько любил позубоскалить над невежеством и лживыми посулами оракулов. Напредсказывали, понимаешь, Нергал знает что!
Тогдашние события я понял так: пуантенские герцоги, конечно же, имели права на аквилонский трон, пускай и весьма призрачные. Но, если бы Троцеро короновался, немедленно восстали бы Боссония и Гандерланд, затем гражданская война, распад страны…
Лучшим кандидатом на королевское звание казалась личность, не принадлежавшая к благородным семьям Аквилонии, человек со стороны. Причем человек достаточно сильный, умный и расчетливый, способный при поддержке пуантенцев крепко взять власть. Троцеро с племянником такого человека нашли.
Выбор, конечно, странный: безродный варвар, с точки зрения любого дворянина — дикарь, необразованный наемник, хам и подзаборный пес… Я, впрочем, мог сообразить, чего стоит такой «подзаборный пес». Согласен, Конан не имел опыта управления страной, но у него были прекрасные советники — Просперо, старый герцог Публио Форсеза, назначенный государственным канцлером, и, между прочим, столь обожаемый мною барон Гленнор.
Старый лис, предводитель Латераны, мгновенно понял, куда ветер дует, и незамедлительно поставил свою неприметную организацию на службу новому королю.
Однако я увлекся. Что же поделывал в это время уже знакомый вам Маэль Монброн?
К третьему летнему месяцу 1288 года в Кордаву внезапно (как всегда!) заявился мой бессмертный родственничек. Райан Танасульский во всей красе — нечто среднее между странствующим рыцарем без единого золотого в кармане, бродячим фигляром и мошенником на доверии. Как обычно, злосчастного предка сопровождала большая рыжая собака с плоской мордой, обрубленным хвостом и скверным характером. Подозреваю, что псу тоже перепала часть бессмертия Райана.
— Деточка, все пиратствуешь? — с обычным змеиным ядом в голосе вопросил предок, отыскав меня в кабаке с лирическим наименованием «Морская свинья». — Не надоело ли? Твой папенька, между прочим, заждался возвращения наследника…
— А тебя Нергал заждался, аж рыдает от одиночества, наверное, — грубо ответил я. Долгое общение с пиратами, знаете ли, не способствует куртуазии речи. — Зачем пришел?
— Фу, как невежливо, — притворно оскорбился Райан. — Потомство должно уважать прародителей, тебя никогда не учили этой догме? Вдобавок я старше тебя почти на пятьсот лет.
— Ладно, оставим, — поморщился я. — Надеюсь, теперь досточтимый предок милостиво соизволит объяснить причину своего появления? А заодно и перестанет гнусить об избранном мною поприще? Может, вспомнишь, кто именно посоветовал любезному потомку уйти в пираты?
Истинная правда. Именно Райан, видя мои душевные терзания из-за графини Анессы, авторитетно заявил, что любовную страсть можно излечить лишь хорошим путешествием, перемежаемым хорошими драками. А я, молодой и неопытный, согласился с этим малодостоверным постулатом.
— Возвращайся домой, — серьезно ответил Райан и отнюдь не по-старчески одним махом опрокинул полную кружку вина. — Но не в Танасул, папенька подождет. Тем более, твои братцы дожидаются наследства, пребывая в полной уверенности, что старшенький пропал навсегда и делить графскую корону вместе с землями придется без твоего участия.
— Что мне делать в Тарантии? — я ошеломленно развел руками. — Конечно, дворянин с моей родословной может пристроиться даже в столице великого королевства, но я не вижу там для себя никакого подходящего занятия. К тому же после переворота, случившегося весной, вовсю идет дележ должностей и привилегии. Чужака к государственной кормушке никто не подпустит. Кроме того, я привык к морю…
— Великий Митра и Всеблагая Иштар! — взвыл предок, поднимая взгляд к потолку. — Неужели из тебя до сих пор не выветрился отвратительный дух романтики, коим ты был пропитан пять лет назад? Говоришь, к кормушке не подпустят? И дела интересного не найдется? Послушай лучше, что тебе скажет старый Райан…
Проклятущий предок нагнулся к моему уху и начал горячо нашептывать. Что ни говори, а дар убеждения у Райана за четыреста с лишним лет никуда не пропал. Короче говоря, следующим утром я явился на борт корабля, сообщил капитану Сигурду, что теперь моя жизнь мне не принадлежит и я обязан покинуть теплое Полуденное Побережье, сменив его на туманные просторы родной Аквилонии.
Опытный Сигурд немедля спросил:
— Юбка или политика? Если юбка — не отпущу. Если политика, тогда дело обстоит серьезнее — пускай Имир указывает тебе путь.
— Политика, — признался я, будучи не в состоянии врать своему капитану.
— Ага, понял, — ухмыльнулся в бороду морской бродяга из Ванахейма. — Собирай мешок, возьми свою долю из добычи и поезжай. Увидишь капитана Конана — передавай поклон от Сигурда.
И как он только догадался?
В Аквилонию я добирался в одиночестве.
Предок, правда, намекнул, что мы еще встретимся, но после беседы в таверне «Морская свинья» злокозненный Райан исчез бесследно. Счел, что миссия по совращению потомка с истинного пути на кривые дорожки неизвестности выполнена целиком. Старый авантюрист. И собака у него противная.
Дороги, дороги…
В обход зловещих Рабирийских гор по берегу Хорота до аквилонской границы, затем паромная переправа через Алиману, затем в Гайярд, столицу герцогства, оттуда — снова на реку. Последняя переправа — и вот передо мной Дорога Королей, широкий мощеный тракт, проходящий через главный город нашего славного Аквилонского королевства.
Ничего особенного по пути я не заметил. Разъезды дорожной стражи, как и много лет назад, норовят взять лишнее, парома, как обычно, не дождешься, в кабаках и постоялых дворах обсчитывают, но в целом… Обычная жизнь. Разве что вензель на гербах сменился, две буквы «К» — «Конан Канах». Наш удалой капитан принял под свою руку огромное государство.
