Ксения Чайкова - Ее зовут Тень
Замок был относительно невелик. Он не мог тягаться размерами не то что с королевским обиталищем — даже какой-нибудь граф или герцог побогаче обладал более просторным жилищем. Но тут дело было не в размерах.
«Рэй. Мой первый дом...» Губы невольно дрогнули, с нежностью шепча дорогое название. Каждый хран любовно оберегает в памяти образ этих серых стен, башен, шпилей, открытых галерей, мощеных дворов и кованых ворот с огромным висячим замком. Сколько ночей я провела, нервно сжимая в руке меч, прижимаясь спиной к створкам и прислушиваясь, не хрустнет ли где сучок, не затрещит ли валежник, боясь и одновременно мечтая, чтобы так и произошло, а я, распознав, что к родной цитадели подбираются враги, предупредила бы всех мастеров и экселенца, а потом героически погибла, закрывая собой вход в нашу обитель!
Около ворот мялся невысокий худенький мальчик лет восьми, вооруженный полутупым ученическим мечом, арбалетом и одним-едннственным болтом с кривоватым древком. Точно также как и я в свое время, он внимательно прислушивался к тихому шепоту ветра и шелесту листвы и настороженно поглядывал по сторонам, ожидая появления врагов. Охранять ворота воспитанников отправляли по очереди, вахта длилась сутки, и за это время можно было отлучиться с поста не более пяти раз, а есть и спать запрещалось вовсе. Я ностальгически улыбнулась, вспомнив свои дежурства, вышла из-за кустов и открыто двинулась к высоким кованым створкам. Паренек подскочил как ужаленный,— разумеется, он не услышал моих шагов и теперь откровенно паниковал, не зная, что предпринять. Я спокойно подошла к воротам и остановилась, ожидая положенного вопроса.
К-кто? — просипел мальчишка, очень ответственно целясь мне в грудь из незаряженного арбалета и в ужасе косясь на рукояти моих клинков, висящих в наспинных ножнах.
Меня зовут Тень,— открыто улыбнулась я. Тьма на моем плече, подумав, повторила движение моих губ, открыв впечатляющий оскал. Парень попытался смотреть мне в лицо, но его взгляд, как притянутый магнитом, постоянно съезжал на алые очи моей вонато, чуть пульсирующие вертикальными щелями зрачков, и ее солидные клычки, обнаженные в ехидной ухмылке.
3-зач-чем? — Столкнувшись с моей иронической полуулыбкой, боевитое дитя все поняло, отбросило арбалет и угрожающе повело мечом из стороны в сторону. Мне стало смешно. Ну кого он хочет напугать этой железкой? И неужели этот мальчишка всерьез считает, что сможет воспрепятствовать, вздумай я прорваться в замок Рэй силой?
Меня ждет экселенц,— мирно сообщила я, поглаживая демона. Видимо, бдительному отроку и впрямь были даны соответствующие распоряжения относительно моей особы, потому что он кивнул, шумно сглотнул и отчаянно замолотил кулаками в маленькую дверь рядом с воротами. Вот один из парадоксов замка Рэй: ну зачем было городить претенциозные ворота в четыре человеческих роста высотой, если они со дня основания замка стоят на запоре и наверняка пробудут в таковом состоянии до последних дней мира подлунного?! Все, кому нужно пройти в цитадель хранов или покинуть ее, пользуются небольшой дверцей из тоненьких неструганых досок, на которую даже замок навешивать смешно — ее можно выбить одним небрежным ударом ноги.
Ну что там? Кого еще демоны принесли?
Как приятно, когда тебя все ждут и искренне рады твоему приходу! Я легким толчком заставила Тьму слететь с плеча и открыто встретила мрачный взгляд мастера, дежурившего в этот день. Невысокий ладный мужчина лет тридцати недоверчиво обозрел меня, уделив особое внимание ногам, туго обтянутым узкими кожаными штанами, и насупился:
Чего надо?
Меня зовут Тень,— вновь представилась я, в свою очередь одаривая его откровенно оценивающим и чуть насмешливым взглядом. Этого Мастера я не знала, он, по-видимому, объявился в замке уже после того, как я сдала последний экзамен и упорхнула на вольные хлеба, поэтому и никакого уважения к его особе я не испытывала. Тем более что в столь почтенном возрасте пора бы уже понять: к замку Рэй посторонние не ходят, если уж человек добрался до его ворот, значит, он свой. А со своими нужно вести себя вежливо. Храны не прощают оскорблений даже коллегам. В лучшем случае они откладывают месть на потом, никогда не забывая свести счеты с посмевшим выразиться или повести себя как-то не так.
Тень, значит. Ну-ну! — Взгляд мастера откровенно говорил, что он думает о так называемых хранах женского пола.— Где ж ты шляешься столько времени? Экселенц дожидается, а она... Эх, бабы, никакой ответственности!
Не тебе меня учить,— холодно ответствовала я, чем заработала еще один презрительный взгляд мужика. Мальчишка, потихоньку подобравший свое грозное оружие и направивший его в сторону кустов, из которых я вынырнула, чуть в обморок не грохнулся, услышав, как вольно я позволяю себе беседовать с мастером. И как таких нервных в воспитанники берут?..
Ну конечно! И что же за неотложные дела задержали ее величество? — Мужик, похоже, решил поехидничать, но получилось у него из рук вон плохо.
Может, ты меня все-таки пропустишь? — мягко поинтересовалась я, кладя руку на дверной косяк.— А не то я скажу экселенцу, что прибыла еще утром и с тех пор стояла под дверью, переругиваясь с тобой, отчего-то упорно не желающим впускать меня в замок.
Мастер пошел пятнами. А чего ж ты хотел, милый мой: каков привет, таков ответ!
- Пойдем! — зашипел он, как раскаленная сковородка, на которую плеснули ледяной водой, и развернулся с таким видом, будто я только что плюнула ему в самую душу, а потом, не удовлетворившись результатом, добавила еще пару пинков по негодующему телу. Я, хмыкнув, двинулась за ним.
Чему учишь-то? — поинтересовалась я уже по пути к покоям экселенца. Замок жил своей жизнью—со двора доносился до слез знакомый мне грозный рык мастера Нота-ла, на все корки распекающего учеников, звякало оружие, звонко ржали лошади, на стрельбище слышалось цвирка-нье тетивы арбалетов. Я с наслаждением впитывала знакомые звуки и запахи, ностальгируя по ученическим годам, проведенным в этих стенах,
Магии учу,— нехотя отозвался мужик, косясь на меня с явным неодобрением. Теперь ясно, отчего он при воротах киснет. В замок Рэй воспитанников отбирали в первую очередь по физическим и умственным характеристикам. На третьем месте стояли внешние данные — красивый хран всегда ценится выше и зарабатывает больше, чем телохранитель с заурядной внешностью. Магический же дар никогда не являлся определяющим критерием. Но какой-то процент воспитанников с явной склонностью к волшбе был неизбежен, оттого в замке и держали мастера-мага, учившего в основном не использовать, а сдерживать этот дар. Мне в свое время безумно повезло — судьба привела тогда в замок Рэй старого мастера Миратона, искренне влюбленного в волшбу и ухитрившегося привить подобные же чувства всем воспитанникам, заодно обучив их неплохо использовать свой магический дар и относиться к нему как к благу, а не как к проклятью.
