Ланцов Михаил - Маршал 2
Глава 2
- Пока все. Через двое суток я смогу подготовить более детальный доклад по возможному военно-техническому сотрудничеству с Францией.Глава 2
- Пока все. Через двое суток я смогу подготовить более детальный доклад по возможному военно-техническому сотрудничеству с Францией.Глава 2
17 апреля 1938 года. Прага. Кабинет генерала армии Чехословакии Войцеховского
Тухачевский поднимался по ступенькам с некоторым трепетом. Прошло столько лет со времен Гражданской войны, но Михаил Николаевич твердо знал, что у многих людей еще свежа боль о ней и тяжелые воспоминания. Прежде всего, у тех, для кого та война обернулась тяжелым поражением и изгнанием из собственной Родины. Именно таким человеком и был Сергей Николаевич Войцеховский - уроженец Витебска, 'белая кость' старого Императорского корпуса, офицерские традиции которого носили семейный характер со всеми вытекающими последствиями. Убежденный противник Советской власти, сражавшийся с ней упорно во времена Гражданской, отступая под ударами Красной Армии через всю Россию до самого Забайкалья.
И вот теперь он, красный маршал, перешедший во время революции на сторону большевиков из Императорской гвардии , здесь. Да, прибыл Тухачевский официально в Чехословакию не ради этой встречи, но для переговоров с компанией Skoda по вопросам военно-технического сотрудничества. А сама эта встреча оказалась его личной инициативой, оговоренной только с узким перечнем посвященных людей, включая Сталина. Но для Войцеховского Тухачевский был врагом. Предателем всего того, во что тот верил. И теперь, с каждым шагом приближаясь к этому непростому разговору, Михаил Николаевич самым натуральным образом трепетал. Да, он был обновленной личностью с колоссальным жизненным опытом, но все одно - сокрытые и загнанные в далекий угол эмоции прошлого всплывали с все нарастающей силой.
Тухачевский вошел в приемную генерала, сразу же попав под внимательный взгляд адъютанта.
- Господин Тухачевский? - Спросил адъютант на ломаном русском языке.
- Так точно.
- Генерал ждет вас, - произнес адъютант, сохраняя непроницаемое спокойствие. После чего распахнул дверь кабинета, пропуская маршала внутрь.
Михаил Николаевич шагнул вперед и как будто погрузился в ледяную воду, встретившись глазами с Войцеховским.
- Здравия желанию, - чуть помедлив, произнес маршал.
- Добрый вечер, - ответил генерал, с явным удивлением в голосе и глазах. - Простите меня за бестактность, но что за форма на вас?
- Рабоче-крестьянской Красной армии, - ответил с довольным видом Тухачевский, поправляя китель. - Две недели назад подписали приказ по Наркомату Обороны 'о мундирах, личных званиях и знаках отличия' и вот, успел пошить, дабы соответствовать. - Тухачевский понимал, что вызвало такое сильное удивление у Войцеховского, настолько, что тот даже на несколько секунд потерял дар речи. XVIII съезда ВКП(б) позволил незамедлительно провести через СНК и Наркомат Обороны проект возвращения традиционных знаков отличия и званий. Так что теперь, Сергей Николаевич с искренним удивлением рассматривал совершенно новую парадную советскую военную форму для начальствующего состава, пошитую с определенным лоском и шиком. А главное - аккуратные и изящные пришивные погоны, которые он ну никак не ожидал увидеть на обмундировании личного состава РККА после всего того, что творилось в Гражданскую войну...
- Золотые погоны... - несколько помедлив, произнес Войцеховский. - Признаться, не верю. Как Советы пошли на это? Вы не разыгрываете меня?
- Никоим образом. Я одним из первых переоделся в эту парадную форму.
- Парадную? Но зачем? - Вновь удивился Войцеховский.
- Чтобы уважить вас. Поверьте, за минувшие два года очень многое поменялось в Советском Союзе. И то ли еще будет. Я и сам не всегда верю в то, что времена идеологической одержимости уходят в прошлое, уступая делам возрождения Империи. - Войцеховский вскинул брови, желая возразить, но остановился, потупил взгляд и около минуты думал. После поднял уже более-менее спокойные глаза на Тухачевского и спросил:
- Вы не ответили на мой вопрос.
- На прошедшем в конце прошлого года XVIII съезде ВКП(б) было объявлено, что приоритетной целью всех коммунистов СССР стало строительство крепкого социалистического государства, с максимальным использованием лучших решений из мировой практики. По этой причине руководство Советского Союза решило отойти от уникальной, но не очень удобной системы обозначения воинских званий и вернулось к общеупотребимой мировой практике. Проще говоря, партийный съезд решил прекратить революционное позерство, и начать приспосабливать все лучшее, что когда-либо было создано в мире для нужд социалистического хозяйства без комчванства и прочих перегибов.
- Наигрались? - С плохо скрываемой усмешкой, уколол Тухачевского Войцеховский. - Впрочем, признаюсь, форма выглядит отменно.
- Я рад, что смог сделать вам приятно.
- Но вы ведь пришли не только для этого? Что вас привело ко мне?
- Ваша позиция. Всем известно, что начальник Генерального штаба армии Чехословакии является одним из лидеров борцов за независимость Чехословакии. И я от лица Советского Союза хочу предложить вам сотрудничество в этом вопросе.
- Что?! - Вспыхнул Войцеховский.
- Не заводитесь. Я все объясню. - Быстро произнес Тухачевский, и, дождавшись кивка Сергея Николаевича, продолжил. - Я не собираюсь вас не агитировать для работы в НКВД. Это было бы глупо и бессмысленно. Тем более что вопрос стоит иначе - Советский Союз интересует в нашем с вами сотрудничестве только сохранение независимости Чехословакии.
- Вот как? Почему?
- Потому что Чехословакия - ключ к мировой войне. Если Чехословакия падет к ногам Германии, а все к этому и идет, то Германия получит ресурс для самостоятельного решения Польского и Французского вопросов. Без Чехословакии Германия, даже после присоединения Австрии, слишком слаба, чтобы явно угрожать миру.
- И Советы хотят, чтобы Чехословакия защитила их? - С легкой усмешкой произнес Войцеховский.
- Нет. Советы хотят, чтобы Чехословакия защитила сама себя, и они готовы ей в этом всемерно помочь. Но ваш президент и кабинет министров...
- И вы пришли ко мне? - Перебил Тухачевского Войцеховский.
- Да. Мы хорошо знаем вашу репутацию честного человека, который не привык сдаваться без боя.
- К офицеру, который не сдается без боя, а не к предателю, - с нажимом произнес Войцеховский. - Если вы не знаете, я присягал защищать Чехословакию ценой своей жизни.
- Никто не просит вас нарушать присягу. Напротив, мы предлагаем вам ее выполнить, ибо президент и кабинет министров, видимо, о ней позабыли. - С этими словами Тухачевский достал из внутреннего кармана кителя письмо и передал его Войцеховскому.
