Анна Тьма - Тропы воздуха (Крылатый, вторая книга)
Дар речи оказался потерян и я смог только кивнуть в ответ. И получил снежком в лицо прямой наводкой!
-- Чучело мелкое! -- ругнулся я, стирая снег с лица и поднимаясь на ноги.
-- А ты рот не держи открытым, а то ворона залетит! -- выдала натянувшая шапку обратно на ушки девчонка. -- Сам чучело! Весь в снегу! Прямо не принц, а снеговик!
-- Ваше Высочество, Вы весь заледенели!.. Вы так легко одеты... -- обеспокоенно воскликнула тёмная.
Почему, интересно, у повального большинства особ женского пола в отношении меня сразу же просыпаются дремучие материнские инстинкты, а?!
-- Вот демон! -- процедил я и сурово поглядел на мать чуда. -- Леди, вы видите на мне церемониальное одеяние и венец?! Или, может, мы во дворце? Или я как-либо проявил своё право власти?! Ради Неба, прекратите титуловать меня! У Его Высочества за пределами Двора есть имя и зовут Его Высочество Ирдес Крылатый!
В доказательство даже стряхнул с перьев снежинки.
Эльф и леди весело переглянулись и светлый с улыбкой сказал:
-- Полагаю, это наша дочурка так закидала тебя снегом. Её меткая рука вполне узнаваема. Может мы искупим свою вину за столь дурную наследственность?
-- Молоко с мёдом хочешь, малыш? -- спросила тёмная.
Не малыш я, леди! Но разве ж вас убедишь... Откажусь -- и обижу её. Что-то не хочется. Да и замёрз сильно. Ладно, пусть проявит свои верноподданнические чувства, чего мне стоит?
-- Хочу, -- только и кивнул я, тяжко вздохнув.
...Обогрелся, обсушился и не голоден. Да ещё и в приятной компании, за лёгким, ненавязчивым разговором. Жизнь не так уж плоха, как казалось.
Не пытаясь выяснить подробностей у эльфа, я поставил себе жирную пометку в голове, вытрясти всё из деда. Уж он наверняка в курсе. Светлый тёмный... Рыцарь Тьмы -- светлый... Не могу я себе этого представить, даже видя перед собой! Я предлагал когда-то брату статус Рыцаря Тьмы... но ведь не отречение от Света! Потому что это невозможно. Люди и другие расы бога, способны выбирать сторону. Мы, расы демиургов -- не способны на выбор. В этом случае свободы воли у нас нет! У тёмного в крови -- тьма, у светлого -- свет, а замена или уничтожение этих элементов -- верная смерть. И даже если выживешь, смерти захочешь. Не понимаю. Бред какой-то!
Перед уходом, я объяснил ребёнку принцип действие маячка, наказал не использовать без крайней необходимости, настроил частоту на неё и перестроил выход на свою Иглу.
-- Вернёшься? -- бездонные глазищи сапфирами на серьёзном личике.
-- А дождёшься? -- безрадостная усмешка.
-- А дождусь! -- неумелый ещё, но старательный оскал маленьких белых клыков.
Выдернув из крыла перо, я протянул его малявке. Алый свет крови росчерком лёг на белый полупризрачный пух. Что-то я сильно дёрнул...
-- Береги, чудо.
Чудо торопливо стянуло с пальчика детское колечко и вложило в мою ладонь.
-- Ты тоже... береги, -- Ника смешно шмыгнула носом.
-- Буду носить возле сердца! -- улыбнулся, прижав кулак к груди. -- А ты беги домой. Замёрзнешь.
Взмахнув крыльями, я взлетел. Оглянувшись, видел как детская фигурка, стоя во дворе, машет мне рукой, а чуть поодаль ждут своё чадо родители. Ну что ж, я умудрился подарить ребёнку сказку. Для меня ещё не всё потерянно, если хоть кому-то я могу дать веру в чудо. Хотя бы одной маленькой девочке. И пусть жизнь её не разочаровывает. Прощай, чудо.
Я вернусь. Обещаю. Жди меня, город, в который я влюблён до боли. Прощай, Город Ветра...
-- Когда приземлимся, меня выносить первым! -- сообщил я, завернувшись в одеяло и откидывая спинку кресла до упора.
-- А нас не выносить, мы тут останемся... -- сонно ответили двойняшки с дивана.
-- Я лично вас всех выкину! Минуя трап, -- пригрозил Ван, пристёгиваясь рядом со мной.
-- А я помогу, -- промурлыкала Рысь, опустившись в свободное кресло и усаживая Вэнди рядом с собой.
-- Младшее поколение опять буянит, -- констатировал отец, занимая своё место и откупоривая бутылку.
-- Лишь бы самолёт не разнесли! -- пожал плечами дед, садясь напротив отца. -- Он у меня любимый.
-- Самолёт у тебя что надо, -- признал Командир, сев рядом с дедушкой и разливая столетнее вино по бокалам. -- Ну что, Владыки, за удачный полёт?
-- Уж лучше за удачное проведение предстоящих банкетов, -- в полголоса сказал дед. -- А то я это поколение знаю...
-- Да что ты, отец, будто сам молод не был. За молодость, ветер в голове и горячую кровь!
Под звон бокалов я уснул.
Снилась мне Столица. Когда-то столица называлась Агра, город Тадж-Махала. Первый город, завоёванный дедушкой. Город, где стоит замок Трёх Императоров, настоящая неприступная крепость. Величественный и прекрасный дворец, блиставший всеми оттенками ночи. Собственно, дом. Хотя, признаться, жил я там не часто, от силы по месяцу в год. Где меня только не носило... Вся жизнь -- как одна большая дорога.
-- Век бы тебя не видеть! -- внезапно зло сказал я родному дому и проснулся.
...Ну, вот за каким демоном подскочил?! До конца полёта ещё часов пять, все вповалку дрыхнут. Один я, такой умный, слоняюсь от иллюминатора к иллюминатору и на облака смотрю. Размять бы крылья сейчас... эх. Из рубки пилоты выгнали, капитан с дедом в карты "на последние портянки" режется. Ну и фиг с вами. Есть пойду.
-- Нет, ну это невозможно!.. -- высказался я, обшарив кладовку, где обычно хранилась еда.
Пока я спал, они всё сожрали! Осталась только какая-то закуска, вроде фисташек, цукатов и прочей малосъедобной фигни! Ладно, будем есть гадость с минералкой, голод не тётка, пирожка не подсунет, в общаге и не к такому привыкаешь.
Набрав себе этого подобия еды, я сгрузил всё на столик, туда же поставил бутылку с водой и сел возле иллюминатора. Никогда не устану любоваться облаками сверху. Белые, как перья, крылья неба завораживают.
Цукаты и орешки кончились неоправданно быстро, но за новой порцией идти было влом. Оглядевшись, я убедился, что все спят и мне никто не помешает.
Поднять руку ладонью вверх и зажечь на ней язык синего огня оказалось так просто, словно я делал это всю жизнь. Волшебный. Холодный. Пламя страданий бога. Это уже давно не тот ад, что был. Боль совсем другая. То, что не даёт мне спокойно дышать, то, что сдавило сердце -- это тоска. Та самая тоска по Ветру, которая придавила к земле мои крылья. Та, которой я редко давал волю. Больно. Но иногда без этого огня гораздо больнее. Пусть хоть такая память о моём мёртвом боге живёт во мне.
Время пролетело быстро. Никто не заметил моей молчаливой печали и беззвучной молитвы мёртвому богу. Огонёк погас в сжатой ладони, а я вдруг понял, что дико замёрз!
-- Сожри меня демоны, тёмного дурака! -- прошептал, чувствуя, как начинает колотить крупная дрожь.
