Елена Малиновская - Битва с судьбой
– А где Эрик? – поинтересовалась я у Леона, – Значит, мне все-таки удалось его убить?
– Конечно, – ответил он, – И сейчас наш предводитель спокойно опочил в земле, пообещав в скором будущем вернуться с того света и отомстить всему твоему роду.
– Если ты немедленно не перестанешь шутить, – угрожающе начала я, осторожно поднимаясь на ноги и делая пару шагов по направлению к Леону, – То я превращу тебя в лягушку и скормлю какой-нибудь цапле.
– Ой-ой-ой, не надо добрая госпожа, – притворно захныкал Леон, в свою очередь вскакивая на ноги и принимая оборонительную позицию, – Пожалейте бедного несчастного крестьянина, который вчера чуть не погиб, пытаясь образумить свою верную боевую подругу и убедить ее не приставать ко всем мужчинам сразу, ведь это разрывало ему сердце.
Такой наглости я вынести не смогла. С криком "защищайся, смерд" я бросилась с обнаженным мечом на этого умника. Наши клинки скрестились, но Леон и не собирался со мной сражаться. Он перехватил мою руку с мечом и подсек неуловимым движением под ноги. Замечу, правда, что Леон подстраховал мое падение, поэтому я опустилась на землю мягко, ничего себе не отбив. Единственным утешением моему самолюбию остался тот факт, что, будь я совсем в норме, Леону нипочем бы не удалось провести этот унизительный прием, что я и высказала незамедлительно моему противнику.
– Естественно, – легко согласился он, помогая мне встать, – Вот поэтому я обезвредил тебя, иначе ты бы могла пораниться мечом, еще не вполне ориентируясь в пространстве.
– Негодяй, – выкрикнула я и попыталась опять напасть на него.
– Спокойно, Дриана, спокойно, – выдавил он, задыхаясь от смеха и отступая за увесистый камень, – Не мог же я пропустить такую возможность, чтобы не поддеть тебя.
– Ну попадешься ты мне, – издала я смутную угрозу и уселась на валун. Солнце тем временем поднялось выше и начало припекать. Гоняться в такую жару за Леоном мне было невмоготу, но и стерпеть подобное оскорбление я не могла. Поэтому, дождавшись, когда атлант устало опустится подле меня, я издала угрожающий боевой выкрик и повергла его на землю.
– Сдаешься? – торжествующе спросила я, восседая у него на груди.
– Маленькая нахалка, – возмутился Леон, делая попытку подняться на ноги одним рывком.
– Вы, оба, немедленно прекратить, – осадил нас властный голос Эрика, – Вот что бывает, когда вас оставишь без присмотра. Вы же весь континент к чертовой матери разнесете.
– Не весь, а только половину, – вяло огрызнулся Леон, поспешно поднимаясь с земли, – Ну, как прошла разведка?
– Да никак, – отмахнулся Эрик, бросая возле меня мешок, – Вот, я достал немного еды. В деревню нам сейчас нельзя соваться. Там все кипит после вчерашнего выступления Дрианы.
– Я не виновата, – смущенно пролепетала я, пытаясь не провалиться под землю от грозного взгляда Эрика.
– А кто виноват? – поинтересовался Эрик, – Насильно тебе, что ли, "пробуждение" в глотку лили?
Я молчала, чувствуя, как горячая краска стыда заливает мое лицо.
– Да ладно тебе, Эрик, – неожиданно заступился за меня Леон, – С кем не бывает. К тому же, вокруг Дрианы вчера явно творилось что-то непонятное. Ты, наверное, и сам почувствовал, как воздух около нее звенел от напряжения.
– Было такое, – нехотя признал Эрик и вперил свой испытующий взор уже в Леона, – Интересно, что и ты это ощутил. Надо бы тебя проверить на наличие магической силы.
– Нет уж, увольте, – поспешно отказался Леон и спрятался за ствол дерева, словно опасаясь, что Эрик немедля начнет проверку, – Я предпочитаю остаться при прежнем статусе. Так что там с Дрианой?
– Есть у меня одна идея, – начал Эрик, – Но уж больно она нереальная.
– Выкладывай, – потребовали мы с Леоном хором.
– Вчера был День Креста, – сказал Эрик и, видя наши недоуменные лица, продолжил, – В этот день предсказателям удается заглянуть за рамки времени, увидеть, кто будет определять ход истории в ближайшие столетия, кому суждено изменить мир. При таком напряженном внимании к одной персоне, человек, привлекший к себе взоры всех колдунов, начинает сходить с ума. Пытаясь избавиться от гнетущего ощущения, что за ним наблюдают, несчастный глушит спиртное, желая спрятать за пеленой алкоголя свой разум. Чаще всего, только это и спасает его от полного безумия. С тобой все было также? – неожиданно обратился он ко мне.
– Да, – изумленно подтвердила я, – Но я слышу о Дне Креста в первый раз.
– Неудивительно, – пожал плечами Эрик, – О нем знают лишь единицы посвященных.
– Так чего они от меня хотят – жалобно проныла я, – Ничего я не собираюсь изменять. Пусть оставят меня в покое.
– Не оставят, – мрачно подытожил Эрик, – Смотрите, что я сорвал в трактире.
И он протянул нам листок пергамента, на котором красовались наши лица. Под изображением Эрика и Леона была начертана надпись: "Взять живыми или мертвыми" и стояла вполне приличная сумма в тысячу эльен (для справки: за сто эльен можно безбедно прожить в самом богатом квартале Нейшара целый год). Под рисунком же моего лица была просто сногсшибательная сумма в десять тысяч эльен и пометка: "Только живая и невредимая".
– Держите меня, – выдохнула я, опускаясь на землю, – иначе я сейчас же побегу и сама себя сдам.
– Почему такая несправедливость? – запротестовал Леон, сравнив суммы и надписи на листовках, – Значит, мы вели себя тихо и благопристойно, а нас можно доставить и мертвыми. Дриана же буянила, как сотня орков, а королю она нужно только живой. Не честно!
– Хотел бы я знать ответ на твой вопрос, – сказал Эрик и задумчиво поглядел на меня, – Так или иначе, но оставаться нам здесь нельзя. Вся округа кишит стражниками короля.
– И куда мы теперь? – обречено вздохнула я.
– Искать ответа у Орланда, – решил Эрик, легко запрыгивая в седло, – Вперед, друзья, нас ждет Нейшар.
Троица коней, словно единая тень, пролетела по лужайке, растворившись в лесу. На поляне осталась лишь молчаливая свидетельница нашего присутствия – пустая фляга из-под "пробуждения".
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
– Милостивый государь, я ничего не знаю, клянусь сердцем матери, – толстяк, стоявший на коленях перед начальником королевских следопытов, тряс головой. В его подслеповатых, слезящихся от угодливости глазах стоял животный ужас. Огромная шишка, украшающая лысину, отчасти подтверждала его слова, но было ли правдиво окончание истории? Ардалион, а начальником был именно он, немного помолчал и резко встал, с грохотом отодвинув кресло.
– Знаешь, что будет с тобой, если ты обманываешь меня? – с намеренно нескрытой угрозой спросил он, нарочито медленно извлекая из ножен саблю. Глаза толстяка стали совсем круглыми от страха. Словно загипнотизированный следил он за неспешным танцем сверкающего в лучах солнца кончика лезвия.
