Руслан Мельников - Алмазный трон
И оборвался: холодный кляп заткнул Ученику рот.
В следующую секунду черный зев бездонного провала заглотил добычу.
* * *Падение было долгим. Почти бесконечным. И поистине безграничным был ужас, который испытал за это время Юнец.
Снежный кляп, забивший глотку, таять не спешил, и Ученик Шамана-Хранителя не имел возможности ни крикнуть, ни произнести заклинание. И смерть от удушья могла наступить прежде, чем тело достигло бы дна провала.
Так могло быть. Но так не стало.
Смерть не наступила вообще.
Та смерть, которой обычно умирают люди. Впрочем, возможно, за Юнцом пришла другая.
У бездны все же было дно.
И был удар. Сильный, страшный.
Снежный ком взорвался как глиняный горшок, в который угодила стрела с тяжелым бронебойным наконечником. Но за краткий миг, за долю мгновения до того, Юнцу показалось, будто кто-то, нет — пожалуй все-таки что-то… да, именно что-то поймало и удержало его в воздухе.
Еще была тусклая вспышка цвета крови.
Он не разбился.
Он упал. Или опустился. Или просто лег. Спиной. На что-то жесткое, острое. Холодное. Холоднее, чем снег во рту.
Камень? Лед? Скальный клык?
Хруст. Боль…
И — сила! Немыслимая. Невообразимая. О которой нельзя даже мечтать. О которой нельзя было даже помыслить. Мощный леденящий ток колдовских флюидов пробил спину и бурлящей волной растекся по всему телу, захлестнув каждую его частичку.
Промыл. Обновил. Пе-ре-ро-дил!
В одно мгновение, растянувшееся на целую вечность, Ученик узнал и понял если не все, то многое. Во всяком случае, ему открылось несравнимо больше, чем было известно Учителю.
Теперь все жалкие секретишки Шаманов-Хранителей казались смешными и ничтожными. Теперь истинные тайны Древних нашли нового носителя.
И их тайны, и их сила.
Юнец, в одночасье получивший могущество и мудрость, которые и не снились старцам, поднял голову. Юнец встал на ноги. Огляделся. Приходя в себя. Осмысливая себя.
Привыкая к себе новому.
Внизу не было темно. Холодный воздух, густо пропитанный колдовскими токами, переливался разноцветными бликами. Древняя магия копилась здесь веками и не находила себе применения. Именно невостребованное чародейство раскололо в свое время скальную породу и теперь освещало дно провала.
Словно десятки масляных ламп горели вокруг. А гладкие обледеневшие стены подземного грота были подобны голубым зеркалам. Стены многократно отражали все, что находилось между ними.
Под стенами лежали груды смерзшихся костей и переломанных тел. Останки Учеников, которые тоже не прошли испытание Искушением. Которые были сброшены вниз Учителями. Но которые упали не туда, куда было нужно. Или не тогда, когда нужно было. Нет, не так!
Которых не уберегла от смерти магия, заполнившая подземную пустоту.
Потому что все они не были достойны. Не были искусны. И наверное, не были готовы. Это Юнец откуда-то знал тоже, в этом он был уверен. Средоточие древней силы избрало его. Из всех их — его одного. Это было лестно. Это было много лучше, чем пройти то дурацкое испытание, которое устроил Шаман-Хранитель.
В сверкающих ледяных зеркалах Юнец увидел свою спину — надломанную и развороченную, однако не ощутил от увиденного ни страха, ни сожаления, ни беспокойства. Он даже не удивился тому, что еще жив и может стоять.
Боли не было. Уже. Совсем. В дырявом полушубке между лопаток пульсировали багровым светом острые грани необычайно крупного кристалла, залитого кровью. На гладкой поверхности белели матовые письмена. Внутри темнела Кость. Черная. Череп нечеловека, заключенный в прозрачную оправу колдовского самоцвета. Тот самый источник той самой силы…
Череп скалился из спины Юнца острыми зубами. Кровоточащая рана на спине затягивалась. Быстро затягивалась, буквально на глазах.
Кристалл врастал в спину Ученика, втискиваясь в его плоть и кость, обращаясь в горб. Горб сильно уродовал стройное тело Юнца.
Юнец улыбался.
Скоро все было кончено. Не стало видно ни крови, ни прозрачных граней, помеченных древними знаками, ни черного черепа, принадлежавшего твари иного мира. На спине не осталось ни шрама, ни рубца. Только в меховом полушубке зияла широкая прореха. Впрочем, холод, забивавшийся под рваную одежду, Ученика не беспокоил. Он уже научился не чувствовать холода.
На обледеневшем дне провала — в самом его центре — осталась небольшая выемка, похожая на лунку от выпавшего зуба. Зуб-самоцвет крепко сидел в новой десне. Десной и челюстью для него отныне стал молодой и самый способный из учеников Шамана-Хранителя.
* * *Выбраться из самой глубокой бездны совсем нетрудно. Если целиком и полностью владеешь силой, которой чурались даже ее Хранители. Если познал все ее тайны. И если не страшишься ее использовать.
Напевный речитатив давно забытых в этом мире заклинаний. Плавные колдовские пассы. Вскинутые вверх руки…
Дно провала качнулось, словно намереваясь опрокинуть горбатого мага. Но молодой маг стоял крепко. Его ноги словно вросли в ожившую твердь.
Дно начало подниматься, словно пробка, выталкиваемая снизу. Сначала — медленно, потом — быстрее. Царапая голубые зеркала обледеневших стенок, небольшой пятачок скалистой породы возносил молодого чародея все выше, выше…
Камень скреб о лед. Юнец не опускал воздетых рук…
Когда он вышел из провала, Шамана-Хранителя поблизости не оказалось. Только извилистая лыжня тянулась между нагромождениями камней, присыпанных снегом. Учитель ушел тем же путем, которым привел Ученика.
Лыж Юнца тоже не было. Если племя живет небогато, пара хороших охотничьих лыж никогда не будет лишней.
Он усмехнулся. Имея доступ к ТАКОЙ силе, ТАК бедно жить! Влачить жалкое существование столько времени! Да, возможно, осторожность многих поколений Шаманов-Хранителей была в чем-то разумной и оправдывалась страхом перед неизвестной природой силы Древних, но не была ли она излишней, эта осторожность?
Юнец нагнал Старика без особого труда. Лыжи ему для этого теперь не требовались.
Месть была скорой. Шаман-Хранитель умер быстро и почти безболезненно. Долго мучить своего Учителя Ученик не стал. Но и не смог отказать себе в удовольствии увидеть ужас в глазах того, кто закатал его в снег и сбросил в провал.
Племя, в котором он вырос и которому оказался не нужен, Юнец не тронул вовсе. Не из великодушия — нет. Сейчас ему было глубоко безразлично его племя. Как, впрочем, и всегда. Причина заключалась в другом: не стоило долго задерживаться там, где была использована сила Черной Кости, сокрытой в самоцвете. Вместе с другими секретами Древних Ученик узнал главный: доставшийся ему магический кристалл не единственный. Где-то есть и другие. Еще пять штук.
