Владимир Мясоедов - Новые эльфы
Нужны эльфы. Молодые, активные, которые сами, хочешь не хочешь, а население увеличат во всех близлежащих и отдаленных городах и странах. Такие, чтобы после них в каждом ребенке частичка силы звезд осталась. Из другого мира, лучше бы из очень дальнего. В ближних, что ни говори, если покопаться, найдешь родичей не в десятом, так в сотом колене. А дальние и новую кровь, и новые знания принесут, а заодно, чем только силы не шутят, и новые идеи в общество подкинут. Что-то закоснел мой народ. Необходимы перемены. А много переселенцев надо? Смотря какие будут. Если такие же, как наши, то очень много. Но с другой стороны, не навредить бы своему и так больному племени. Понаблюдать придется за чужаками на первых порах. Ограничусь… ну не знаю… десятком… двумя?.. Короче, одной партией. И вообще, организм, он штука тонкая, межреальность плохо переносит. Надо бы этих новых сородичей подлечить для надежности… И чтобы домой не рвались. Чтобы там они как бы умерли… Точно! Наловлю по Древу Миров павших душ и дам им новые тела. Лучше прежних! И всем польза, и мне давно хочется поэкспериментировать…
Подготовка к масштабному эксперименту заняла два дня. Стационарный артефакт межмирового портала, расположенный в одной из лабораторий, был заполнен энергией под завязку и настроен так, чтобы активироваться как можно дальше, причем не в каком-то мире как таковом, а в прилегающих к нему слоях. Из запасников, оставшихся со времен изучения некромантии, было извлечено магическое зеркало, которое вместо стандартной функции дальновидения обладало другой, позволяющей наблюдать параллельные реальности и общаться с душами умерших без особых усилий и долгих ритуалов.
В спешном порядке маг создал несколько десятков эльфийских тел, немного улучшенных по сравнению с естественными, чтобы поместить туда души переселенцев. Тела он мог производить в любом количестве: ничего сложного в этой операции для мага жизни и смерти не было. Собственно, от того, чтобы наделать так необходимых эльфов прямо на месте, его удерживал только тот факт, что поместить в эти создания чью-либо душу против ее желания было крайне сложно. Ну не приживались они и при первой возможности норовили упорхнуть в высшие или низшие планы, а то и обратно в свое тело, если оно сохранилось в пригодном состоянии. Экранировать было бесполезно: стоимость всего одной комнатки, в пределах которой чужая душа не могла бы сбежать из нежеланного тела, в несколько раз превышала годовой доход всего Западного леса. Так что процесс заселения должен был быть добровольным. А пока будущие вместилища для перворожденных плавали в небольших ванночках, до краев заполненных кое-какими составами, которые в магическом плане весьма сильно фонили и должны были притягивать любую лишенную самосознания душу полезными для нее в таком состоянии флюидами. Необходимо лишь, чтобы она задержалась в кормушке на некоторое время, тогда архимаг сможет завершить ритуал и соединить тело и душу в единое целое. К слову сказать, на такой улов слетелись бы тучи эфирных падальщиков, жадных до энергетических эманаций, если бы дело не происходило в специально защищенной лаборатории.
Эти же составы вместе с замысловатой вязью рун, нанесенных на внутреннюю поверхность магических сосудов, влияли и на строение души, облегчая срастание с новой оболочкой. Проще говоря, подгоняли полусырую заготовку под то, в чем эфирной сущности будет комфортно существовать. Система сложная, но полезная, с ее помощью число тех, кого возвращали к жизни, увеличивалось раза в два. Хотя иногда, разумеется, случались и ошибки. К примеру, первый эльф, которого архимаг воскресил таким способом, после того как был извлечен из раствора, оказался обладателем костяных клинков и крупной чешуи по всему телу. При жизни мастер меча, убитый в стычке с отрядом диверсантов-дроу, так привык к своему воинскому обмундированию, что оно в прямом смысле стало частью его души. Над новым обликом пациента смеялись все присутствующие при ритуале коллеги-целители. Келеэль, разумеется, согласился все исправить в кратчайшие сроки. Как только восстановит разгромленную пришедшим в бешенство воином лабораторию.
Оказывается, умерший от раны в живот эльф страдал так, что душа запомнила эту боль и возродилась с ней. Следующие опыты маг уже проводил, заранее помещая в комплекс артефактов, необходимых для воскрешения, матрицу тела, которая допускала лишь определенные изменения. Рост, цвет глаз или волос, черты лица и телосложение — все это могло меняться. Но отныне все проходящие ритуал эльфы либо становились абсолютно здоровыми, либо не вставали вообще. А в этот раз Келеэль немного изменил обычную матрицу. Основа осталась та же, но кости стали прочнее, зрение и слух намного лучше, мускульная сила позволяла бороться на равных с орком, а в саму структуру формирующегося энергетического тела закладывались три наиболее полезных заклятия: регенерации, защиты от болезней и замедления падений. Подобный или схожий набор чар накладывается почти на каждого подростка-перворожденного, чтобы уберечь будущее расы от досадных случайностей. Другое дело, что если заклятия не обновлять, то они сходят на нет, и лишь немногие взрослые эльфы могут позволить себе такое волшебство. Но в том случае, если сам каркас души образуется вокруг структуры чар, они станут такой же неотъемлемой частью организма, как нога или, скажем, голова.
Монтирование всего этого в единый комплекс и настройка его были делом архисложным. Вероятность того, что груда артефактов откажется работать, как нужно, и придется начинать все сначала, была куда выше пятидесяти процентов. Но Келеэль все-таки был великим магом: все заработало с первой попытки.
— Миры… миры… миры… — бормотал архимаг, обшаривая поисковым лучом артефакта запредельные дали. — Ну есть миры. Безжизненный. Безжизненный. Заселенный. Ого! Сколько душ! Отметим. Идем дальше. Какая-то муть непонятная, одна нежить в том мире, что ли? Все, сектор кончился. Дальше или пробивать новый портал, или работать с тем, что есть. Нет уж, ману я такими порциями разбрасывать не собираюсь, буду работать с третьим. Так-с, мир… мир… мир… жаль, что не могу посмотреть на него в физическом плане, но сколько же душ от него отлетает и мечется по преддверию мира мертвых! Да их же сотни… нет… тысячи! О!
А эта полетела обратно! Видно, ее хозяина воскресили. И вот разворачивается и еще одна! Хорошие маги, вероятно, там не редкость. Что же за война сил такая? На их фоне любой конфликт в нашем мире выглядит как спор двух малышей в песочнице. Ладно, значит у меня есть большой выбор. Надо будет найти какого-нибудь мелкого героя, погибшего на этой великой войне, у крупных обычно самомнения и амбиций столько, что воскрешать их себе дороже. А мелкий, чей подвиг восславит пара бардов, да и все на этом, в самый раз. И чтобы был эльфом. Если они, конечно, там водятся. А как искать? Ну… героя — понятно. Молодая душа, внезапная насильственная смерть, десятка два-три соратников рядом, таких же молодых и азартных, это всегда видно. Скорбь окружает души, как аура, достойных она окутает большим серым облаком. Скажи мне, сколько народу о тебе скорбит, и я скажу, кем ты был. Но как узнать среди этих душ эльфийские? Как найти их, как найти, как найти? Идея! Где же тот странный аквариум, который я спер у туманящих мысли? Он точно умеет различать души, а подчинил я его уже давно… лишь бы не испортился!
