Александра Лисина - Мертвая долина. Книга 1.
Он даже инстинктивно напрягся в ожидании болезненного вскрика, но второй парень как почуял неладное - вдруг стремительно обернулся, проворно уклонившись от летящей навстречу смерти, поразительно спокойно проследил за тем, как кинжалы, не причинив ему ни малейшего вреда, с глухим стуком воткнулись в стену ближайшего дома. Смерил русоволосого многообещающим взглядом. Потом так же спокойно наклонился, подобрал с помоста две новенькие подковы и, словно в отместку, небрежно запустил их в напарника. Да с такой силой, что если бы цели достигла хотя бы одна, лежать потом бы дураку на этих самых досках с проломленной головой.
У господина Ридоласа тревожно екнуло сердце. Но русоволосый благополучно перехватил подковы прямо в воздухе, криво усмехнулся, заслышав запоздалые испуганные вскрики из толпы. Крутанул их на ладони, будто примериваясь. Наконец, перекинул обратно напарнику, и потом... эти ненормальные вдруг начали жонглировать! И до того ловко, что у зрителей внизу, едва не начавших икать с перепугу, вырвался слаженный вздох.
Господин Ридолас, позабыв про недавний гнев, неверяще замер. А потом заметил, что движения парней начали постепенно ускоряться, ошарашено проследил за тем, как силач поднял в воздух еще четыре подковы (видимо, местный кузнец захоронку свою открыл ради такого случая или же в срочном порядке перепортил всех местных лошадей), удивленно моргнул, пытаясь представить себе, сколько времени и сил ушло на проработку этого трюка. Осмыслил разницу. А затем вдруг с горечью осознал, почему его собственную труппу стали принимать так прохладно.
Да уж... такое зрелище не каждый день увидишь.
Он невольно затаил дыхание, больше не желая чужакам поражения. Тогда как они вдруг начали перебрасывать подковы то выше, то ниже, играли с ними, ловко перехватывая прямо в воздухе из самых причудливых положений. Однажды бронзоволосый рискнул даже пропустить одну под коленом, явно поддавшись настроению толпы и собственному куражу. А когда подковы, наконец, перестали мелькать перед глазами и одна за другой оказались в руках удивительных жонглеров, завороженные зрители отреагировали такими бурными овациями, что господин Дул внезапно поймал себя на мысли о том, что завидует. Причем, на тоскливой мысли, очень грустной, рядом с которой недавно бушевавший гнев окончательно утих и посрамлено уполз куда-то на задворки сознания.
Да и чего теперь злиться? У столпившихся вокруг людей так ярко горели глаза, а лица были до того выразительны, что бессмысленно пытаться их переубедить. Тут уже ничего не поделаешь: незнакомцы заполучили их с потрохами, потому что умудрялись творить на помосте такие вещи, которых немолодой циркач ни разу за свою долгую жизнь не видел.
Некстати вспомнив жертвенный камень у дороги, господин Ридолас помрачнел. И, машинально повторяя про себя слова утренней молитвы, едва не пропустил момент, когда незнакомцы красивым, отработанным движением завершили удачное выступление, лихо откланялись и под восторженные крики зрителей удалились со сцены. Он хотел было последовать за ними, чтобы спросить, кто такие и откуда взялись в Благословенной, однако, как оказалось, представление на этом не закончилось: почти сразу на помосте появился симпатичный худощавый паренек с коротко стриженными светлыми волосами и тонкими пальцами прирожденного музыканта. А следом из-за импровизированных кулис выбежала широкогрудая, зубастая, невероятно лохматая псина неопределенной породы. Причем, очень крупная псина. Гораздо крупнее тех, что сидели на цепи во дворах здешних старожилов. И, наверное, крупнее даже тех, которые отъедались на дармовой похлебке при многочисленных Храмах.
Поначалу господин Дул не понял, при чем тут собака, но все-таки заинтересовался, решив обождать с вопросами еще немного. А толпа уже довольно загудела, захлопала, и он снова поймал себя на мысли о некстати проснувшейся зависти.
Тем временем паренек на помосте сделал странный жест, по которому могучий пес послушно поднялся на задние лапы. А затем, к полному восторгу публики, еще и пошел в таком неприличном виде, забавно помахивая хвостом и высунув от усердия язык. Сделав вокруг хозяина полноценный круг, с удовольствием схрумкал брошенный юношей сухарик, довольно заурчал, пару раз бодро подпрыгнул, явно надеясь на новое угощение. Но получил вместо вкусненького еще один знак и, шумно облизнувшись, снова поднялся. Только на этот раз не на задние, а на передние лапы, при этом поразительно ловко удерживая равновесие.
Услышав удивленные шепотки среди зрителей, юноша слабо улыбнулся. А затем как-то по-особенному свистнул, сделал широкий шаг в сторону и непонятно кому подмигнул.
Собака как будто ждала этого - радостно взвизгнув, серой молнией кинулась к хозяину, ужом протиснулась у него между ног, смешно извиваясь и неистово нахлестывая воздух пышным хвостом. Они так и пошли: парнишка неторопливо вышагивал по помосту, громадный зверь охотно вился у него в ногах, после каждого шага нетерпеливо подпрыгивая, толкаясь носом и всячески выражая бурный восторг. Женщины, глядя на него, широко улыбались, мужчины только хмыкали в бороды, детвора восторженно тыкала пальцами в "большую послушную собачку". А потом радостно запищала, когда разыгравшийся пес в какой-то момент высоко подпрыгнул и смачно лизнул хозяина в нос, после чего поспешно отскочил и заискивающе припал к полу, словно всем видом говоря: я случайно, честно-честно!
Юноша, брезгливо утеревшись, погрозил ему кулаком, но зверь, видимо, совсем разошелся и от избытка чувств вдруг совершил такой невероятный прыжок, перекувырнувшись через собственную голову, что первые ряды зрителей от неожиданности даже отпрянули. И лишь через пару синов сообразили, что на самом деле это просто еще один трюк, а здоровенный пес, лихо закручивающий на помосте настоящее сальто, ничуть не смущается ни своими размерами, ни собственным (весьма далеким от щенячьего) возрастом.
К тому же, было хорошо заметно, что ему это нравилось. Причем, так сильно, что он не остановился до тех пор, пока хозяин не подошел и не взялся властно за мохнатую холку, заставив его с тихим взвизгом упасть на брюхо.
- Спокойнее, - тихо велел паренек, настойчиво заглядывая в диковато горящие глаза пса. - Еще спокойнее, Лок. Твоя работа пока не закончена. Помнишь?
Пес, мгновенно присмирев, с обожанием лизнул держащую его руку, после чего ловко вывернулся и шустро спрыгнул на землю. А затем, уверенно поднявшись на задние лапы, ловко поймал пастью брошенную хозяином шапку и пошел между рядами послушно расступающихся людей, выразительно подставляя ее под чужие руки.
