Ольга Шерстобитова - Почем нынче русалки
Разбудила я всех очень просто. Включила свет во всех комнатах.
- Ну, что случилось? Кого там леший носит? - сонно проворчал Ванька, вылезая из-под одеяла.
- Ариадна? - спросила Настя, однокурсница Ленки, касаясь моего плеча, сонно зевая.
- Там, у озера, человек.
Про то, что он со мной разговаривал мысленно, я решила промолчать, а то еще непонятно как отреагируют на это приятели Ленки. Кстати, куда она сама - то запропастилась?
- Где? - парни замерли.
- На кухню выйдете, и выгляньте в окно.
Настя легонько обняла меня за плечи.
- Там никого нет, - сказал Ванька, вернувшись через минуту.
Я растерянно посмотрела на ребят, бросилась на кухню. Выглянула в окно. Незнакомец по-прежнему был там и стоял в той же позе.
- Вон он, стоит возле края мостков, - показала я пальцем.
- Где? - Ванька выглянул из-под моего плеча. - Никого там нет.
- Но как же...
Настя и Наташа, которая спустилась на шум со второго этажа, тоже подошли к окну, посмотрели.
- Ариадна, - они обе посмотрели на меня мягко и спокойно. - Сегодня был непростой день, ты устала. Там никого нет. Пошли спать.
Я резко выдохнула. Не верят. Да, я и сама себе не верила бы, если бы, не видела.
Я откинула их руки, повернула ключ в двери и вышла наружу.
- Сумасшедшая, - кажется, кто-то сказал мне это вслух.
Что люди придают тебе смелости? Я думал, они только силы отбирают.
Голос снова появился в моей голове.
- Перестань, - крикнула я, и тут же услышала, как за спиной засмеялся кто-то из компании. Конечно, им - то смешно. Они же не видят этого, в черном балахоне.
Что тебе нужно? - задала я вопрос мысленно.
Подойди к озеру.
Ты ведь не отстанешь от меня?
В этом я почему-то была уверена.
Не отстану.
Хорошо. Я подойду завтра днем.
Нет. Сейчас. Иначе будет поздно.
Для чего поздно? - спросила я, хотя не собиралась задавать этот вопрос. В голове упорно крутились мысли о маньяках.
Не для чего, а для кого.
Ну и для кого? - мне все еще не верилось, что я стою в темноте в нескольких шагах от двери, и разговариваю с ...
Для тебя. А кто я, пока не так уж и важно.
Я, наверное, полная дура, потому что взяла и пошла к этому озеру и к незнакомцу. Меня окликнули, но голоса звучали приглушенно. Я остановилась в нескольких шагах от незнакомца. Капюшон плаща был накинут так, что скрывал от меня лицо.
Тебе нужно дойти до середины озера по мосткам.
- Чего? - я снова крикнула. - Ну, уж нет, обойдешься.
Просто дойди. А там решишь.
- Что решу? - я стояла и сердито смотрела на темный разговаривающий со мной плащ.
Голос вздохнул.
Иди уже, времени мало.
И тут неожиданно он дернулся, вглядываясь куда-то вдаль.
Беги.
Что?
И тут меня словно поволокло к мосткам. Нет, как это возможно-то?
Беги.
Голос незнакомца уже кричал в моей голове. В панике. В тревоге.
И я поверила ему. Безоговорочно. И побежала. Добежала за несколько мгновений до середины озера, остановилась на краю мостков и замерла.
Что дальше-то?
Голос не ответил. Я обернулась и увидела невероятное. Незнакомец стоял в развивающемся черном плаще, а его фигуру окутывал сизый туман. А рядом...в шаге от него металась серая тень, меняя очертания. Она натыкалась на туман, словно на преграду, и не могла проскользнуть дальше. Незнакомец отделял меня от нее. И тут я осознала, что если он исчезнет, тень метнется ко мне, и ничего хорошего ждать не придется.
Правильно мыслишь, поэтому решай скорее.
Что решать? - спросила я мысленно, но ответить он не успел.
Со всех сторон метнулись еще серые тени, их становилось больше. Я видела, что туман их удерживает, но насколько по времени этого хватит? В том, что эти серые тени представляют опасность, я не сомневалась ни капельки. Но почему они по озеру не пойдут? Неужели бояться воды? Почему? И кто это такие? И почему из дома никто ко мне не бежит?
Я не могу их удержать надолго. Ты прыгаешь или нет?
Голос незнакомца в голове буквально пылал.
Прыгать? Куда?
И сразу же дошло. В озеро. Нет, он точно сумасшедший. Там же омут, затянет, и умру, оттуда не выплыть, я это чувствовала.
И тут сизый туман, последний оплот моей защиты, стал таять, и тень метнулась ко мне. Я закричала, сделала шаг назад, и почувствовала, как падаю.
Вода окатила с ног до головы, впилась ледяными иголками в тело, лишила возможности дышать. Я стала барахтаться, пытаясь всплыть, но чьи-то тяжелые руки легли на плечи, и надавили на меня, утаскивая на глубину. Я попыталась вырваться, но хватка была железной. Легкие наполнились водой, в глазах потемнело, течение поволокло к дну озера. И, я поняла, что все. Это конец. Неожиданно. Обидно. Нелепо. Последнее, что я почувствовала - боль в ногах, словно по мне проехался поезд. Тысяча поездов, и меня уволокло в никуда.
Борись.
Голос возник из ниоткуда. И он был единственным, что наполняло пустоту. Это очень страшно, когда ничего нет. Вообще ничего. Неужели такой и бывает смерть?
Ты еще не умерла. Борись, я сказал.
Но я не могла. Вообще ничего не могла. Да и с кем мне нужно было бороться. С пустотой? А с ней разве можно справиться? Легче поддаться, остаться тут.
Нет.
Голос был упрямым. А потом неожиданно пустота исчезла, и я начала тонуть в чем-то темном и вязком. Казалось, что мир рассыпается на черные осколки стекла, и нельзя было определить, где небо. Это-то и было страшнее всего. Неба не было. Осколки больно впивались в кожу и не резали, а обжигали. А еще страшнее всего было то, что я ничего не помнила. Вообще ничего. Даже своего имени. Хотелось только одного - забыться и стать частью этого черного мира, уйти в пустоту, где нет резких звуков, и можно насладиться тишиной. В этом мире мне делать было нечего. Я была в этом уверена, у меня никого и ничего не оставалось. Но какой-то звук резал в голове, как ножом, сильнее осколков из черноты.
Ариадна. Ариадна. Ариадна.
Голос. Чей-то голос, твердивший имя. Мое имя? Или не мое?
Твое. Ариадна.
Он не отпускал и тревожил меня. Интересно давно он так зовет? И зачем? Мне бы уйти в пустоту. Она так манит...
Не смей. Будь сильной. Не сдавайся.
Голос выл. От того, что я собиралась сдаться. И злился. И не отпускал. И я осмелилась назвать его по имени. Лирантанель. Красивое такое имя, подходящее.
Правильно. Угадала. Меня зовут именно так. Можно Лир.
У голоса было имя. В этой черноте это совсем не казалось странным. Лир. Я позвала его именно так, и он откликнулся. Колючим, израненным, до боли знакомым отголоском. И больше не отпустил меня. Говорил и говорил, рассказывал о том, что я замечательная, что сильная, добрая, что все будет хорошо.
