Безобидный Малёк. У каждого своя правда (СИ) - Войце Влад

Скелет снова дернулся ко входу, когда что-то грохнуло. Вся вертлявость, будто ожидавшего это живого мертвеца, укрывавшегося за небольшим щитом вроде баклера, не помогла ему в полной мере повторить предыдущий трюк. После вспышки и грохота оказалось, что скелет лишился левой руки со щитом и части плеча. Ранее клубившаяся внутри него тёмная дымка, стала щедро выплёскиваться наружу.

Однако то, что человека бы гарантированно если и не мгновенно убило бы, уж всяко лишило бы каких-либо возможностей сражаться далее, на скелета подействовало явно слабее.

Он махнул мечом, с легкостью срубая полог в фургон, за которым обнаружился «чёрноплащник» с коротким клинком, скорее похожим на большой кинжал, нежели меч. Держа его в одной руке, в другой у него было, наставленное на выход — угасающее украшение в виде медальона, явно бывшее артефактом, только что использованным.

Человек явно не собирался так просто сдаваться. Он на шаг отступил внутрь, будто приглашал врага зайти в фургон, тем хоть немного лишая его пространства и манёвра, пытаясь получить хоть какое преимущество за счёт своего более короткого клинка.

Смог бы умирающий скелет успеть убить человека, узнать уже не получилось. Так как за мгновение до того, как он нырнул за человеком, сзади ему прилетел мой дротик. Пробив насквозь желеобразное «тело» и скользнув между почти видимых рёбер, дротик снёс его с фургона вниз. Тьма внутри него особо мощно плеснула наружу и, явно потеряв критичный объём, наконец перестала держать костяк на этом свете. Кости опали кучей, дольше всего держался череп, в котором до последнего ярко полыхали золотом глаза.

Несколько мгновений, когда скелет уже упал и его тело начало разрушаться, мы столкнулись с ним взглядами. Казалось, что странно при его физиологии, в его глазах мелькнула усмешка, переросшая с удовлетворение, и закончившаяся покоем. Переборов дрожь, я чуть отошёл от своего фургона, оглядывая поляну. Пока я отсиживался, наблюдая схватку опасного скелета, всё оказалось уже закончено.

Жертв с нашей стороны было немало, но многих, судя по начавшим переговариваться выжившим, спас паладин. На поляне между фургонов вперемешку лежали тела мёртвых людей и нескольких тварей. На моём же счету был один скелет, оказавшийся крайне проворным и довольно разумным. Ну и спасенный «чёрноплащник».

— Возможно, ты меня спас, пацан, — заметил он, спускаясь из фургона на землю. Говорил человек с усмешкой, добродушно, лишь собранный холодный и жёсткий взгляд диссонировал с этим. Мгновения он изучал меня, пока взгляд не вильнул на мою грудь.

— Ээ, да ты ранен, Малёк, — он шагнул ко мне, помогая сесть, привалив спиной к фургону.

Раздвинув разрезанную рубаху, он обнажил длинную, хоть и поверхностную, но довольно щедро кровоточащую рану. Начинаясь от правого плеча, она перечёркивала наискосок грудь, доходя до живота.

— Не смертельно. Тебе сильно повезло, что тварь не развалила тебя пополам. Они не только сильны, но и их клинки очень остры. Рёбра целы, связки и мышцы, похоже, тоже, а вот кровь надо остановить. Глупо будет, если после такого ты истечёшь кровью, — под этот успокоительный говорок, он осматривал и бинтовал меня.

— На вот, хлебни, — протянул он мне фляжку.

— Что это?

— Разбавленный эликсир. На особо качественный не тянет, но восстановит силы и поможет при потере крови.

— Благодарю, сэр.

— Ничего, пацан, сегодня ты родился уже третий раз. Да ты — везунчик, с таким счастьем тебе действительно место там, куда мы идём.

— Я бы предпочел не иметь такого везения, — пробурчал я.

— Правду говоришь.

Мой мозг будто ощутил щекотку, которую я стал уже забывать за прошедший год, а «чёрноплащник» недовольно скривился.

— Извини, пацан. Привычка — вторая натура.

— Не доверяете? — с горечью усмехнулся я.

— Забудь — это рефлекс. Ты вполне доказал свою благонадёжность. Иначе не оказался бы тут, в принципе.

— Проехали, сэр, — устало махнул рукой я.

Я огляделся вокруг. Примятая трава, почти разваленное пополам тело Боша и капельки росы на травинках. Я пригляделся к ним. Они были красные от крови, щедро разбрызгиваемой телом, умершего тут недавно Боша. Кровавая роса...

Собрав тела погибших людей в фургоны, живые стащили убитых тварей в центр поляны. Что там было дальше, я не видел, уйдя отлёживаться в наш фургон. Лишь уже выезжая обратно на дорогу, в заднем проёме я увидел яркий костёр, пожирающий небольшую гору тел.

***

Часть третья. Цвета жизни

Караван, сохранив все фургоны, но потеряв почти половину людей мёртвыми и ещё часть ранеными, наконец выехал из леса, который, казалось, никогда уже не закончится. Перед нами раскинулось невероятно огромное поле. Тут, весьма вероятно, можно было разместить армии всех семи королевств вместе взятых. Дорога, немного ходя из стороны в сторону, пронзала поле, в конце которой начинался не менее продолжительный подъём.

— Это она? — вглядываясь в еле видимую отсюда темную полоску наверху, среди горных пиков, спросил я у Авра, сидевшего рядом, но уже без погибшего недавно Боша.

— Крепостная стена? Да. Но тут она не впечатляет. Мало кто понимает, насколько она велика, что видна даже отсюда. Ничего, когда подъедем ближе, впечатлений будет масса. Такое, раз увидев, не забудешь никогда. И это ещё учти важную штуку.

— Какую?

— Это южная часть крепости. Представляю, что с тобой будет, когда ты увидишь северную часть Форпоста Врат с башнями и прочими хреновинами.

— Она ещё больше?

— А то. Отродья то в закрытой долине с той стороны. А тут мы.

— Неужели Её ни разу не брали приступом?

— Ха, да как же такую возьмешь? Это наши Врата во тьму, а точнее — то, что оберегает все семь королевств от этого рассадника зла, дабы оно не вырвалось наружу.

— Но они же всё равно попадают на эту сторону, — с непониманием попытался вставить я.

— Это сущая мелочь, а даже небольшую армию так не проведёшь. Перебраться через эти горы само по себе крайне сложное дело. Там нет дорог и полно опасностей. Но, вон, видишь белеет у облаков.

— У? Разве это не всё облака?

— Это ледовые шапки, пацан. Ты на юге, наверно, и не видел снега особо?

— Видел, почему нет, только он редко падал и таял быстро. А почему тут не тает?

— Холодно там очень, вот почему. И потому нормально с севера пробраться сюда можно только через Долину некромантов, а потом через эти Врата, — Авра кивнул на тёмную полоску крепости, виднеющуюся вдалеке.

— А север, что там дальше, ну, за Долиной некромантов?

— Да кто же его знает? — поёжился возница. — Даже егеря, что иногда выходят в рейды к некромантам, дальше долины не пробираются. А так баек полно, но по мне, так всякие балаболы чего только не придумают. Верить им глупо.

— А она большая, долина та?

— Да уж всяко больше этой, — он широким жестом обвёл пространство, через которое мы неторопливо двигались.

— Слушай, сейчас то уже можно, скажи, а что там мы везём в фургонах? Охрана эта, неужели караванщик ожидал атаки тварей?

Пока мы говорили, караван пересёк равнину и полез по зигзагообразной дороге вверх. Авра долго молчал, интригуя, потом усмехнулся и огорошил:

— Напиток жизни. Без него люди в Крепости загнутся быстро.

— Алхимию что ли? Тогда непонятно, почему охраны так мало. Это же сколько её можно в фургонах наших увезти? Я и не представлял, что её можно в таких объемах производить. Она же жуть, какая дорогая.

— Ээ, нет. Тут ты вполне прав. Алхимики — прижимистые ребята и никогда так много своих эликсиров произвести бы не смогли. Даже если собрать их со всех семи королевств. Тут другое.

— Что же?

— Ты если прислушаешься к себе, то почувствуешь, как на душе будто «кошки скребут». Пока еле ощутимо, но чем ближе к Крепости, тем больше.

Я попробовал почувствовать то, о чём он говорит, но не смог идентифицировать указанное. Однако, на всякий случай, кивнул, подтверждая.