Противостояние миров. Том 1. Часть 1 (СИ) - Еськов Владимир

Аккуратно положив белый сверток в небольшое укрытие, родители стали прощаться с Богумилом. Муж с женой молча сели и стали молиться за безгрешную душу мальчика. Их просьбы будто были услышаны. Поднимающаяся утренняя дымка потихоньку стала обволакивать маленькое тельце, забирая его от них навсегда.

— Господи, прости наш грех, возьми его душу и сердце, даруй ему вечную жизнь на небесах. Сделай так, чтобы смерть его не была мучительной. Да будет так, — и супружеская пара стала удаляться от погребального места.

Едва валун скрылся из виду, охотник почувствовал страх, глядя в сторону Богумила, боясь, что их проступок станет для них вечным кошмаром. Родители не имели и малейшего представления о своих невидимых спутниках, провожавших парочку на протяжении долгого времени. Любопытство диких кошек, проявивших интерес еще возле дома, переросло в безжалостную игру с удручающим концом для скорбящих супругов. Преследующие животные переглядывались между собой, словно давно уже распределили свои охотничьи роли. Бывалый охотник сам превратился в безобидную зверушку, ходящую по самому острию ножа. Благослава места себе не находила, видя, как хищники кружили вокруг несчастной семьи. Она понимала, что без ее вмешательства люди не выживут. В голове крутилось множество заклинаний да и всяких магических штучек, но ей помогло обычное везение. Мужчина закурил трубку, и от резкого запаха табака, быстро разнесшегося по воздуху, у колдуньи родилась неплохая идея. Нехитрым заклинанием она устроила небольшой пожар с очень въедливым дымом и направила его в сторону участников сего действа. Едкая пелена будто выискивала хищников, разрушая губительное действие эфирных масел, так молниеносно сведших их с ума. Озверевшие твари постепенно стали приходить в себя, теряя всяческий интерес к смертельным забавам.

Птица пару раз пролетела над головами родителей мальчика и, убедившись в их безопасности, взмыла в сторону погребения Богумила. Опустившись возле валуна, сова вновь стала воспроизводить странные движения и приговаривать странные слова:

Figura tea reversal!

Вернись, мой облик!

Через несколько минут вместо птицы перед мальчиком сидела старуха и прощупывала его пульс. Убедившись, что Богумил жив, она громко выкрикнула.

— Слава Горрану, — он жив!

— Наконец-то… предсказание святичей сбылось. Ярослав, теперь начинается твоя вторая жизнь, о которой мечтает каждый мальчишка. Немного поработать над тобой и будешь, как только из пеленок, — улыбаясь, прошептала старушка над будущим правителем Братии.

Прошло несколько лет, на мальчике не осталось и следа от ожога. Благослава знала свое дело превосходно, травами и заклинаниями она вернула мальчику прежнее состояние. Подросток попал в совершенно другой мир, теперь для него друзьями стали местные обитатели пещер и долины. Он играл с кошками, не боясь, что они его съедят, зная, как избавить их от воздействия цветов Жоллы. Научился управлять пещерными плотоядными растениями, но не более того. Таланта к колдовству у него явно не хватало, колдунья старалась разными путями найти подход, впадала с ним в транс, пыталась внушать гипнозом, но мальчик освоил лишь самые примитивные заклинания. Мог добыть огонь и управлять им, узнал больше о драконах, не понимая зачем, ведь он слышал о них только из легенд и сказок.

Однажды вечером, когда Богумилу исполнилось десять лет, старуха преподнесла ему один из двух небольших амулетов ярко-красного цвета. На свету он переливался всеми цветами радуги, а в темноте излучал зеленый свет, будто очередное волшебство вырывалось наружу. Взяв в руки камень, мальчик почувствовал легкое недомогание, земля стала уходить у него из-под ног, и Богумил упал без сознания, опять увидев знакомые полупрозрачные силуэты, парящие вокруг него и пытающиеся сказать ему нечто важное. Благослава не ожидала такого поворота, тело юноши свела судорога, на лбу выступили капельки пота, а полузакрытые глаза беспорядочно бегали из стороны в сторону, будто сами какими-то сверхспособностями перелистывали огромную книгу. В пылу лихорадки мальчик начал произносить едва прослушиваемые слова.

— Радислава, Миродар…, — и другие имена, которые женщина не могла разобрать, но знала каждое, которое он мог бы назвать.

— Ярослав, мальчик мой, — руки старухи тряслись, не находя себе места, она испугалась не на шутку, — очнись, прошу тебя.

Благослава с испугу начала медленно и неуверенно напевать заклинания, сама не понимая для чего и с какой целью, но впоследствии на ее глазах стали происходить странные вещи, которых она до сих пор не видела, но из рассказов Душебора имела небольшое представление о них. Камень с мальчиком творил необъяснимое: от тела юноши исходил невероятный жар и свет, рассекающий темный мирок пещеры. Вещи на пареньке и рядом лежащая настилка вспыхнули ярким пламенем, раскидывая мелкие обжигающе и искорки по сторонам. Женщина отскочила на безопасное расстояние и стала наблюдать за происходящим, оставаясь простым очевидцем события. Находящийся в руках камень стал медленно таять и растекаться по всему телу мальчика, поглощая в себя окружающий жар. Через несколько мгновений Богумил открыл глаза и удивился своему смешному обличию и непонятному ощущению. Обнаженный и весь черный от сажи, он чувствовал безгранично вырывающуюся энергию, сдерживаемую непонятной силой.

В пещере стоял плотный дым. Благослава еле-еле стояла на ногах, боясь упасть в обморок от угарного газа. Она не заметила, как чья-то рука взяла ее за запястье и направила в сторону выхода из пещеры.

— Болла, тебе плохо? — спросил мальчик, выйдя с ней из пещеры.

— Болла? Никак не могу привыкнуть к этому имени, но мне нравится, — улыбаясь, пролепетала старушка, — мне уже лучше. Ух, ну и напугал же ты меня.

— А что произошло? Почему я черный, как уголь, и где моя одежда? — в с ловах мальчика звучало недоумение.

— Я сама ничего не пойму, вдруг все вспыхнуло, много дыма и …, — женщина задумалась, — камень, да камень, он растворился на тебе.

К старухе начал возвращаться здравый ум.

— Ярослав, как ты себя чувствуешь? — женщина осмотрела его, при этом ничего нового на нем не увидев.

— У меня мурашки по телу бегают, — и только сейчас мальчик увидел, что на животе тлеет уголек.

— Боги всемогущи, — старушка вскинула руки вверх, — что же мы наделали?

— Смотри, — перебил ее мальчуган, показывая пальцем на тлеющий уголь, — мне ни капельки не больно, немного щекотно даже.

— Мальчик мой, тебе нужно помыться, — Благослава потихоньку начала осознавать, что произошло.

На озере колдунья вообще запуталась в своих соображениях. Недалеко от береге, в камышах, Ярослав резвился с местными кошками, гоняясь друг за другом. Мальчик, окунувшись с головой в огненную стихию, с большим удовольствием проводил время в воде.

Постепенно над озером начали появляться первые признаки тумана; перед самым носом старухи беспорядочно проносились ласточки; лягушки, словно очумелые, запрыгали вдоль берега, как будто предвещая ненастье. Вдалеке собирались грозовые облака, безжалостно пожирая ясное небо, не оставляя и капли просвета. Потихоньку все замирало и устанавливалась тишина, которую внезапно прервал порывистый ветер, хлестко пробежавший по воде, оставив за собой мелко-волнистую рябь. В глубине надвигающегося мрака сверкали переплетающиеся между собой, словно паутина, молнии.

— Ярослав, собирайся домой, надвигается буря, — крикнула взволнованная колдунья, почувствовав, как в ее теле начинают ломить косточки.

Женщина с мальчиком, не спеша, шли вдоль берега к своей пещере, напевая любимую песенку мальца. В ней рассказывалось, как славный Дорлин побеждает кровожадного дракона, долгие годы разорявшего его родину.

«… Славный малый Дорлин пронзил копьем врага.

И наш народ не тронет враждебная рука…».

— Не припомню такой грозы, — ведьма посмотрела в сторону надвигающейся темноты.

— Болла, что это? — мальчик указал на поднимающийся столб воды, приобретающий форму воронки.