Сергей Мельник - Попаданец. Гексалогия (СИ)
- Он обещал свободу. - Даже отсюда мне было видно, как нечто бьется внутри жуткого тела. - Но ты прав, мое время вышло, я не успел уйти в нижний план.
- Прощай мой враг, мы окончили нашу битву. - Маг медленно поднялся с трона, поднимая свой взор куда-то высоко в ночное небо. - Теперь и я могу уйти.
Мерзкое отродье, распростертое у ног мага охватило зеленое пламя, пожирая того без следа, а плоть мертвеца стала осыпаться хлопьями наземь, кружась, словно увядшая листва, обнажая за ней энергетически чистый каркас былого и чистого величия.
Когда-то он был высок и широкоплеч. Гордая осанка и прямой чистый взгляд серьезных и внимательных глаз, вот каким он был, и вот каким он уходил из этого мира. Сильным, без компромиссным, и величайшим из когда-либо живших чародеев Альверста.
- Галчонок Гальверхейм! - Он устремил свой взгляд куда-то за наши плечи. - Я вижу ты все еще в этой реальности. Это хорошо, ты передашь мое послание Алексу, слышишь? Скажи ему, что его время на исходе. Что ж... Пора.
Мощный столб мерцающей зелени света, подхватил его, закручивая в потоке и вознося в небесную непроглядность. Ночь на исходе, день на сносях, а мы все стояли не в силах пошевелиться и оторвать взгляд от опустевшего трона, став навечно частью старинной и неправдоподобной легенды о жизни и смерти великого мага Аникея Дро.
***Красивый, утонченный белокаменный особняк, бывшая резиденция Детей Солнца в городе Финоре, представляла собой печальное и жалкое зрелище. От былого величия оставались лишь каменные пеньки выбитых зубов колон и реки крови обильно напитавших ухоженные, а теперь вывернутые дерном газоны.
Сотни человеческих тел лежали бездыханно, и не меньше рядом с ними, по-прежнему продолжавших сжимать в руках оружие, было тел светловолосых, истинных детей этого мира.
Умерли все.
Или почти все.
Из здания вышел высокий седоволосый мужчина, вытирающий измазанные по локоть в крови руки о красивую ажурную тряпочку бывшую еще совсем недавно рубашкой одного из эльфийских послов.
- Джафар? - Крикнул он себе за спину.
- Все мой хозяин, я закончил. - Из темного проема выскользнула вторая фигура, прячущая в своих лохмотьях острую грань изогнутого клинка. - Не осталось больше никого.
- Ошибаешься. - Седоволосый посмотрел на начинающее светлеть небо. - Это не весь клан, владыки не было здесь, он разумно отсиделся у себя в Льесфале, а следовательно, здесь должен был быть его дафинитик, исполнитель воли и защитник их земель.
- Будем искать? - Странная фигура, закутанная в одежды, подалась чуть вперед.
- Нет. - Седоволосый задумчиво покачал головой. - Скоро рассвет, нам пора уходить. Наш козырь мертв, мы уходим из города, без союзника и хаоса мы становимся, уязвимы, к тому же это был его сын.
- Который? - Названный Джафаром, кивнул на тряпицу в руках своего спутника. - Этот?
- Этот. - Седоволосый улыбнулся.
- Значит все кончено? - Укутанный в плащ медленно стал спускаться вниз по ступеням особняка.
- Не совсем. - Седоволосый отбросил прочь измазанную тряпку. - Нам нужно навестить еще кое-кого по пути домой.
***Это было жуткое зрелище даже по меркам вампира. Убогая деревенька была полуразрушена и завалена разорванными на куски голыми телами людей, еще совсем недавно с гордость именовавших себя стаей и кичащихся своей силой и непобедимостью.
- Какая безобразя! - Ходил по единственной улочке монах, выискивая уцелевших, и переступая с брезгливостью останки усопших, а у вампира не было ни желания не сил поправлять эту желтокожею "безобразю" в его чудовищных коверканьях языка.
Граф сидел у деревенского колодца устало, вытянув ноги и блуждая в совершенно тягостных мыслях о минувшей ночи.
Кое-что случилось и это грузом ответственности душило его, заставляя вновь и вновь возвращаться к тому мимолетному чувству, что он испытал сегодня, впервые вглядевшись в смертельный туман выпущенных на волю Гончих Смерти.
- А вот и они! - Из-под обвалившейся кровли, какой-то хибарки монах извлек двух зареванных, с ног до головы перемазанных грязью и кровью девчонок Пиксквар.
Граф крутанул ворот колодца отправляя ведро в глубь прохладного зева, медленно уже что б не расплескать водицу наматывая назад на барабан тяжелую кованую цепь.
- Гадство. - Он сморщил презрительно нос, выудив из ведра с водой тонкую женскую кисть с ошметками висящей кожи, отбрасывая ее себе за спину. - Ну и хрен с ним.
Он опрокинул на себя ведро воды, решив больше не посылать ведро за новой добычей, не хотелось еще что-либо выудить из этой прохладной темноты.
Десмос вновь уселся, обхватив голову руками. Всю ночь до рассвета они с монахом слушали крики умирающих, жуткий и победный вой не земных тварей и сами с замиранием сердца вглядывались в густой словно вата, колдовской туман бестий, силясь разглядеть хоть что-то в этой молочной пелене.
Стоит наверно отдать должное оборотням, они сражались дико и отчаянно, правда смысла в этом граф не видел, а видел он другое. Те волки, что смогли подранить тварей, умирали куда страшней, чем те, кого рвали клыки и пасти. Гончие ядовиты, они фактически все время, проводимое в режиме спячки, проводят его в жутком и ядовитом рассоле восстановления. Эти твари не только его впитывают, восстанавливая себя, они и являются этим ядом. Они пропитаны им от и до, это их суть, жуткая суть и скрюченные в агонии, раздутые тела были тому наглядным подтверждением.
Упрямого и тупоголового старика бойца они именно в таком состоянии и нашли. Матерый волчара не сдался без боя, вокруг него земля была залита зеленой слизью, похоже, он хорошо вспорол какую-то гончую.
Идиот.
Граф печально покачал головой. Он ведь предупреждал, он считай весь день потратил с Ло на то чтобы достучаться до него, но нет, гордость взяла верх, старый оборотень даже на секунду не усомнился в своей непогрешимости, за что собственно все они от мала до велика и поплатились.
Но не все это беспокоило вампира, нет не это. Случилось невероятное, случилось то, чего он не ожидал и во что его разум отказывался поверить. В неверной мгле рассвета, когда марь тумана уже сходила на нет, а деревня погрузилась в гробовое молчание, вампир вышел из дома. Он думал гончие уже ушли. Они должны были уйти. Но даже всей его реакции не хватило, когда серая молния, притаившаяся у крыльца, сбила его с ног, по инерции протащив по земле и тяжко придавив жуткими лапами к сырой и дышащей влаге земле.
- Ты?! - Дрожащими губами произнес он, с ужасом вглядываясь в мутную зелень тяжелого насыщенного злобой взгляда. - Я чувствую, это же ты?!
