Алан Уоттс - Скипетр мага
— Мы живы, — крикнул Хаарл. — Да здравствует капитан!
Обернувшись назад, Конан увидел, что стигийцы решились повторить их маневр.
Стоящий на палубе жрец, высоко воздел руки, читая заклинание, и галера быстро набрала ход под колдовским ветром,
— Эдак они и впрямь нас догонят, — буркнул Конан, кладя на ложе арбалета тяжелый стальной болт. Щелкнула тетива. Жрец пошатнулся и рухнул замертво. Как это часто бывает, вместе с колдуном, сгинуло и его колдовство. Ветер исчез так же быстро, как и появился. Заметно потерявшая в скорости галера все еще пыталась выскользнуть из каменной ловушки, но ее длинные весла так ничем и не помогли. Скалы беспрепятственно сомкнулись, ломая борта корабля...
— Вот все и кончилось, — тихо сказал Хаарл.
— Да, все кончилось, — согласился с ним Конан.
Глава восьмая
Смрадный чад от нескольких жаровен заполнял помещение удушливым запахом тления. Дым причудливо стелился по полу, образуя странные, едва заметные фигуры. Человек, стоящий на коленях в середине зала, не обращал на них никакого внимания. Он знал, что это души им же убиенных детей, которых он принес в жертву своему Владыке.
Наконец, его Бог ответил ему.
— Ты слишком часто стал тревожить меня, человек!
Чернокнижник распластался на полу и ответил:
— О! Прости меня, Великий Повелитель Вселенной!.. Но дело слишком важное, дабы я осмелился умолчать о нем. Некий жрец, по имени Тот-ан-Хатеп покусился на гробницы Птейона...
Тот Амон доложил Сету Великому о краже скипетра-ключа, а также о собственных попытках вернуть украденное.
— Хорошо, — выслушав жреца, ответил Сет. — Я помогу тебе. Но учти, что мое терпение не вечно. Неужели ты не можешь покончить с этим проклятым варваром!
Ярко вспыхнули факелы и жаровни, и бог исчез. А колдун еще долгое время оставался все в том же неподвижном состоянии.
Лишь в предрассветной мгле, когда солнце еще только начинает зарождаться, колдун наконец-то пошевелился. Он оглядел оплавленные каменные стены и поежился, понимая, что Сет очень недоволен происходящим. Но Тот Амон не поддавался чувствам. Главное было сделано, Владыка Сет обещал свою помощь, а значит... Размышления стигийца оборвало странное свечение, возникшее в воздухе. Неожиданно из пустоты зал шагнули несколько завернутых в черное фигур. Пришельцев было невозможно разглядеть, но Тот Амон сразу же понял, что это посланцы Сета.
Один из них заговорил шипящим голосом:
— Владыка призвал нас из Храма Проклятых. И вот мы здесь.
Второй раз за день колдуна пробил холодный пот. Он с ужасом вспомнил те несколько лет, что провел в Храме Проклятых в качестве послушника, желая изучить азы магии. В те годы на небосводе Стигии зажглась звезда Тот Аписа, и Тот Амон, был вынужден бежать, дабы не быть принесенным в жертву. Он нашел приют недалеко от Птейона Проклятого, где и располагался Храм. За долгие годы колдун собственноручно принес в жертву Сету тысячи людей. Но то, что творилось за стенами Храма, привело в трепет даже его. Столь изощренных и мучительных пыток человеческий разум не мог создать.
— Приветствую вас, братья, — собравшись с силами, выдавил из себя колдун.
— Повелитель сказал, что скоро мы должны отправиться в путь.
— Совершенно верно. Как только мои люди свяжутся со мной, мы будем точно знать местоположение корабля варвара. А пока, может быть, дорогие гости желают принести в жертвоприношение Владыке?
Тот Амон знал, что более всего обитатели Храма любят убивать.
Посланцы не отказались.
* * *
Идраг гнал своих воинов вперед, не считаясь с потерями. Несколько подвластных ему змеелюдей сгорели под светом ока Ра, не успев вовремя спрятаться. Другого, зарывшегося не слишком глубоко, захлестнула морская волна, и соль мгновенно разъела чешую. Еще двоих растоптало стадо слонов, на чьем пути они оказались... Наконец, змееногие достигли мертвой реки, чьи воды были им сродни. Но и тут злоключения Идрага не закончились. В одной из расщелин на них напало странное многоголовое существо, унеся наверх сразу четверых змеелюдей. Но цель пока не была достигнута, и Идраг не прекращал погоню за сокровищем.
* * *
Последние дни сделали Конана злым, и раздражительным. Он с горечью, окидывал взглядом поврежденную «Тигрицу» и вспоминал Белит.
Только сейчас Конан понял, что он просто обязан был вернуться на Зархебу и выяснить, что же убило прекрасную шемитку. Варвар желал знать, что сделало эту реку такой, какой она стала. И вот, похоже, что он был близок к разгадке. На скипетре остался всего один знак, и цель путешествия была близка.
* * *
Киммериец стоял возле штурвала, а потому, воспользовавшись моментом, Слуга Величайшего спустился в трюм. Пора было связаться с повелителем. Хрустальная пирамидка засияла алым, и Слуга увидел черные глаза Тот Амона.
— Почему так долго молчал? — зло зашипел колдун.
— За нами следили, господин. Мой товарищ тяжело ранен, а я только сейчас смог уединиться.
— Ладно, — милостиво кивнул Тот Амон. — Будь готов открыть Врата прямо сейчас.
— Как прикажите, хозяин, — ответил наемник, но тут за его спиной прозвучал громкий голос.
— Попался, ублюдок. Теперь-то, я намотаю твои кишки на клинок!
* * *
Добряк, с трудом увернувшись от мелькнувшей в воздухе боевой цепи, метнул свой нож, но промахнулся. Аквилонец, быстрый, как змея, успел пригнуться, а затем снова атаковал. Пирата ожидал неприятный сюрприз. Траск, каким-то чудом поднявшийся с койки, вонзил Добряку в спину меч.
— Нам нужна была жертва, идиот, — зашипел аквилонец.
Траск снова вскинул меч, хоть это и отняло все его силы.
— Я только что спас твою жалкую жизнь, змея неблагодарная!
Александриас примирительно развел руками.
— Прости друг, просто я очень тревожусь из-за этого варвара.
Поглядев за спину немедийца, Александриас вдруг воскликнул:
— Кто это?
Траск стремительно обернулся, ожидая увидеть очередного противника, но позади никого не было.
Немедиец презрительно сплюнул на пол, — и тут же что-то тяжелое ударило его по голове. Свет в глазах померк...
* * *
Придя в сознание Траск попытался пошевелиться, но у него ничего не вышло. Как выяснилось, он был туго обвязан веревками по рукам и ногам.
— Твоя жизнь заканчивается, Траск, — зло произнес аквилонец. — Настала пора прощаться. Мне уже давно надоело твое общество. И потом, зачем же делить награду на двоих? Теперь я получу ее один.
