Алла Собур - Землеописание
— Что изучаем? — насмешливо поинтересовалась синеглазая блондинка. Гибкая, стройная, с идеальной фигурой, чуть вздернутым носиком и удивительно надменным взглядом. Когда она только успела подойти?
— Языки, — недовольно буркнула я. Что ей от меня надо?
— Вот и учи! А Кенрин-кон — мой! И даже не думай о нем! Ясно? — никогда бы не подумала, что можно кричать, не повышая голоса. Но блондинке это прекрасно удавалось.
— А лер Кирринт уже просвещен, что у него есть хозяйка? — позволяю себе слегка улыбнуться.
— Не твое дело! — огрызнулась та, — Неужели ты думаешь, что его может привлечь девчонка, обращающаяся с мечом как с дубиной?!
— Ну а если не может, то чего ты волнуешься? — что-то я не совсем её логику понимаю, — На всякий случай, что ли?
— Девушки, не ссорьтесь! — словно из ниоткуда возник Тони. Он вроде, только что, разминался совсем в другом углу зала.
— И в мыслях не было, — честно отвечаю, — И не представляю, чем могла обидеть эту кон. Разве что, она влюблена в Кенрин-кона и не способна адекватно воспринимать мир.
Блондинка, кажется, задохнулась от возмущения, а Тони рассмеялся:
— О, это не кон. Это леди Истари-кон Ваальторн. И она не переносит, когда ей не уделяют должного почтения. Но предположить, что Ися влюблена в Каменного Убийцу… Лэ! Это даже мне в голову не пришло.
Ися? Он её дразнит, или они близкие друзья?
— А что я ещё могу подумать?! Сижу, никому не мешаю, и, вдруг, налетает это белобрысое чуч… чудо! А кстати, почему Каменного? По-моему, Ледяной!
Тони ещё сильнее рассмеялся, но вдруг замолк. А передо мной появился наставник. Лэ! Как же быстро и незаметно они двигаются!
— Отдохнула? Тогда продолжим! — заявляет он тоном, нетерпящим возражений. Но… попытка — не пытка!
— А может, я ещё немного поизучаю, а? Там так много всего, а у меня времени — месяц, — осторожно скольжу пальцами по зажатому в руке кристаллу. На зал опускается настороженная тишина. Лэ! Кажется, здесь такое не принято.
— Неужели, в Сенирском университете ученики говорят учителям, что правильно, а что нет, — разносится по зале ледяной шепот. Как все-таки хорошо, что он мой вассал, а, значит, убить меня не имеет права. Остается надеется, что для него это имеет значение. Передергиваю плечами, пытаясь избавиться от появившейся где-то в груди льдинки:
— Конечно! Ведь, как известно, истина рождается в спорах. А в искусстве и вовсе не бывает правильной позиции, только личная. Главное, уметь доказать и отстоять свое мнение.
Кажется, в зале стало ещё тише.
— Конечно, личная позиция имеет значение. Но целый университет детей, пытающихся доказать, что только они правы…. Я бы это не выдержал, — фыркнул Кенрин, разбивая тишину.
И чем ему наш университет не нравится?
— О! Не волнуйтесь, думаю, встретившиеся Вам студенты быстро предпочли бы принять вашу позицию. Мало кто рискнул бы спорить со столь сильным воином, — обижено ворчу, убирая кристалл обратно в сумку. А, обернувшись, натыкаюсь на ледяной взгляд.
— Полагаешь, я мог бы ударить несогласного, Ян? — голос бьет словно хлыст.
С трудом оставаясь спокойной, отвечаю:
— Этого бы не потребовалась. Вам достаточно несколько слов, чтоб собеседник задумался о быстрой и безболезненной кончине. А уж если к этому прибавляется и взгляд…. Уже и сложить крылья кажется не так уж страшно.
И чего я этот спор начала, а? В конце концов, погонял бы он меня минут пятнадцать и отпустил бы.
Больше ничто тишину не нарушало. Лер Кирринт прожигал меня таким же ледяным взглядом. Так что продолжать пришлось мне:
— Конечно, это очень полезное качество для воина. Если противник готов сложить оружие ещё до битвы, а подчиненный больше боится вернуться к командиру, не выполнив приказ, можно победить гораздо более сильного врага. Наверное, в этом и есть разница между университетом и Академией. Первое — семья, а второе — казарма.
Наставник задумчиво усмехнулся и совершенно спокойно спросил:
— Почему ты не поступала в Академию?
— Для этого я слишком свободолюбива, — кажется, словесная баталия окончена. Можно расслабиться.
— Что-то подобное я и ожидал услышать. А на счет взглядов…. Посмотри как-нибудь на себя в зеркало, когда сердишься…. Узнаешь много интересного, — наставник насмешливо склонил голову к плечу.
«Когда сердишься»? Да когда я при нем сердилась? Разве что, когда он об университете пренебрежительно отозвался. Лэ! Осталось узнать, что он меня боялся не меньше, чем я его. Тем более что причины у него, в отличие от меня, вполне реальные. Причем целых три: вздорная девчонка, вассальная клятва и легенда. И два первых, объединившись, могли разрушить третье. Так что бояться он мог за меня. А если вспомнить о брате… Тэ! Не хочу думать.
— Так ты собираешься продолжить тренировку или настаиваешь, чтоб я признал правильной твою позицию? — Кенрин задумчиво скользил ладонью по острию меча. Когда он успел его из ножен достать? А может уже стоит перестать удивляться?
— Правильной позиции не существуют. А когда две противоположные вступают в конфликт, приходится искать компромисс, — ответила я, поднимаясь.
— И какой же ты видишь компромисс в произошедшем, Ян? — кажется, во взгляде наставника мелькнуло любопытство.
— То, что Вы согласились увеличить в два раза время моего отдыха, Кенрин-кон.
— Не припомню, чтоб я на это соглашался.
— Тогда почему я ещё не на тренировочной площадке? Или я должна предположить, что столь опытный преподаватель не способен организовать тренировку, и любой ученик может нарушить выработанный график?
Наставник усмехнулся и, неожиданно серьезно, сказал:
— Знаешь, Ян. Не могу понять, почему тебя не отправили обучаться боевым искусствам. У тебя прекрасные данные. И физические, и магические. Да и характер — бойцовский. Не знаешь, почему?
Почему? Да я как-то не особо эти увлекалась, а заставлять…. Или….
— Место воина — в сраженье. Может быть, просто они боялись меня потерять? — мои слова заставили наставника вздрогнуть. Почти незаметно, но…. Прости, я знаю, что тебе больно это слышать, но ты сам спросил. И я должна была ответить. Не знаю, как погиб мой брат, но, возможно именно самоуверенность его и погубила.
— Хочешь сказать, слабые живут дольше сильных, — в спор решил вмешаться Тони.
— Слабый, знающий свои слабости, может даже победить сильного, знающего лишь свою силу, — задумчиво пожимаю плечами. Лэ! Как бы это попроще выразить? — До Академии ещё не доходили сведения о стычке у северной границы империи?
