Энтони Уоренберг - Клятва киммерийца
— Куда ехать-то? — некоторое время спустя спросил Конан, не оборачиваясь. — Раз, говоришь, этот город близко, — что ж, тебя довезем, да и сами там заночуем.
Прокаженный не ответил. «Помер, никак?» — подумалось варвару.
— Эй, ты чего затих? — позвал он снова. — Заснул, что ли?
— Зачем ты искал меня, герой?
Киммериец решил было, что ослышался.
— Я искал тебя? — воскликнул он изумлении. — Да зачем бы ты ме сдался?!
И только тут он понял, что голос сидящего сзади него человека не принадлежит залезшему за его спину прокаженному — он звучал негромко, но без характерной гнусавой интонации, и вовсе не напоминал хриплое рычание. Конан посмотрел на Элрину — та, по всему было видно, ничего не слышала и не заметила никаких странностей.
— Не ты ли повсюду спрашивал, где можно найти Шин-дже-шедда, мага из Меру? Так вот, это я.
— Не стоит шутить со мной шутки, — предупредил варвар. — Я ведь и прибить могу.
— Я знаю твой нрав сын кузнеца. И шутить вовсе не расположен. За один день ты трижды выручил меня; от иных же и за долгие годы не дождешься подобного, ты оказался сильнее безразличия, когда вернул деньги слепому; и страха быть арестованным, когда освободил невинного, осужденного; и отвращение ты преодолел, протянув руку зажив гниющему… Придержи коня, и спутников своих останови. Ибо я, Шин-дже-шедд, буду говорит с тобою.
— Элрина, — позвал киммериец, — стой!
Все четверо спешились.
Девушка приблизила» к Конану и магу, глядя с некоторым удивлением, но без страха, и продолжая держать Ллеу за руку, Шин-дже-шедд поприветствовал ее, и она неуверенно кивнула, не зная, как понимать происходящее.
— Конан, — сказала она, указывая на юношу, — Ллеу устал и голоден, могу я пока его накормить?
— Да, пожалуйста. Займись им, — согласился киммериец, не сводя глаз с Шин-дже-шедда.
Откровенно говоря, внешний вид великого мага ничуть не впечатлял.
Он был невысок, строен и, как все люди, что большую часть жизнь проводят в пути, отличался темным цветом лица. Его длинные, как и у киммерийца волосы, свободно падали на плечи. Определить возраст Шин-дже-шедда было сложно, однако спокойная мудрость, светящаяся в его темно-карих глазах, говорила о том, что человек этот далеко не молод.
— Так какая же беда заставила тебя искать встречи со мною, варвар?
— Подожди-подожди, давай сперва разберемся, — по-прежнему с недоверием произнес Конан. — Во-первых, почему ты говоришь, будто я трижды выручил тебя, если я вообще вижу тебя впервые? Брось эти свои загадки, экая у вашей братии привычка изрекать непонятные вещи, вечно вы любите туману напустить! Ты, насколько мне видно, не слепой, не прокаженный, ну, а бедолага, чуть не потерявший голову по ложному доносу, всяко был тебя помоложе. Так что брось валять дурака!
— Не суди о вещах, которых не понимаешь, киммериец, ибо внешний облик на самом деле значит не так уж и много. И удержи свое сердце от ненужного гнева. От тебя сейчас не требуется ничего, кроме одной лишь веры, а ты продолжаешь сомневаться. Что же, это удел всех смертных. Так, может быть, все же скажешь, для чего ты добивался встречи со мной?
Ты говоришь так, словно знаешь меня, зовешь по имени, а об остальном догадаться не можешь? Чудно! Ну, да ладно, скажу. Ты видишь моего друга? Помоги ему, парень не в себе. С головой, похоже, что-то… — и варвар в нескольких словах объяснил, что произошло с Ллеу. — Никто не берется за его лечение, твердят, мол, без толку. Так что одна надежда на тебя. И не обижайся на мое недоверие — мне, конечно, очень повезло, что я тебя встретил.
Шин-дже-шедд улыбнулся, разглядывая киммерийца из-под полуопущенных век.
— Я сам прихожу к тем, кому нужен и кто может вместить… Встреча со мной не бывает случайной.
— Ну хорошо, пусть ты сам пришел, спорить больше не буду. Но как все-таки насчет главного — ты сможешь помочь Ллеу?
— Ллеу? — маг, словно очнувшись, приблизился к юноше, возле которого сидела Элрина; девушка тут же судорожно вцепилась в руку парня, словно прикрывая его своим телом, — Нет, сын кузнеца. Здесь я совершенно бессилен.
— Что?! — прохрипел Конан. — Бессилен?! Так я и знал, все вы, маги, только голову морочить мастера!
С его губ уже готов был сорваться поток оскорблений в адрес незадачливого знахаря, но Шин-дже-шедд властным жестом заставил его замолчать.
— Элрина, Элрина, — обратился он к девушке, — на чужой беде счастья себе не построит!» Ведь ты хочешь сохранить его для себя… пусть, такого… но чтобы быть у него единственной! Опомнись — и подумай, действительно ли ты желаешь, чтобы твой любимый остался в таком состоянии?
— Да ведь он… и смотреть на меня не захочет, если… — беспомощно всхлипнула она, — Прочь прогонит… И что мне тогда — опять на улицах собой торговать?.. А я хочу быть нужной Ллеу! Я люблю его!
— Нет, не его, Элрина. Себя в нем ты любишь, — мягкий голос Шин-дже-шедда сделался суровым. — Не надо лгать ни себе, ни мне!
Девушка низко опустила голову.
— Перестань цепляться за него и отойди. Ни стоит противиться неизбежному, умножая там самым зло. Стань сильнее себя самой.
— Хорошо… — сказала она. — Я попробую.
«Это что ж такое, — подумал варвар, — все это время Элрина, значит, была даже довольна тем, что Ллеу…» Нет, подобное просто не поддавалось разумению!
— Готова ли ты с радостью встретить исцеление Ллеу? — спросил маг, когда девушка, наконец, успокоилась.
— Да! — твердо ответила Элрина.
— Хорошо; теперь я чувствую, что с твоей стороны нет преграды.
Он протянул руку к девушке, и та медленно разжала пальцы, отпуская руку Ллеу и словно препоручая его Шин-дже-шедду.
— Теперь отойди от него, женщина, и пусть к нему приблизится его друг.
Уже стемнело, близилась ночь.
В свете костра невозмутимо спокойное лицо мага, казалось, все время меняется, представляясь то совсем юным, то необыкновенно древним, словно в его теле обитало множество душ.
— Чтобы исцелить его ослепленную душу и возвратить ее в тело, — медленно заговорил маг, — необходимо принести жертву тому, кто сейчас имеет над ней власть. Однако он согласится лишь на равноценный обмен. Что ж! Долго мы противостояли как равные, а теперь он полагает, что близка его победа. Он весьма самонадеян и очень горд…
— Да кто это — он? О ком ты? — не понял киммериец.
— Блистающий. Впрочем, это лишь одно из великого множества его имен, — Шин-дже-шедд вздохнул. — Друг твой не просто человек… не только человек. В крови его переплелось несколько миров, и сущность его не едина, а миссия, которую Ллеу надлежит исполнить с твоей помощью, нелегка и необыкновенно важна.
