Джуанита Коулсон - Цитадель бога смерти
— Но не твоим, — сказал Эрейзан. — Этот корень не может мне помочь, потому что я…
Он не докончил фразу и стал смотреть в потолок, сделанный из веток. При этом он тяжело вздохнул. Затем с неохотой он взял корень и стал жевать острое горькое зелье. Немного погодя он сказал:
— Я когда-нибудь говорил тебе, что мать моего отца звали Дестрой?
Он говорил, но Тирус не сказал ему этого. Если это может отвлечь друга от печальных мыслей, то Тирус решил выслушать его терпеливо. Эрейзан смотрел в огонь и говорил:
— Она оставила Деки на Реке, когда вышла замуж за деда. Они всю жизнь плавали в Южном Кларическом море, пока не поселились в Камате. Но все эти годы она не переставала себя звать Дестра, Ашед, поклоняющаяся Арган, богине демонов. Это корень. О, бог молний! Она бы плюнула на меня, если бы видела, что ее внук ест этот корень. Это растение проклято Дестрой. — Он горько, с ненавистью усмехнулся. — Это смешно, что я должен есть его, чтобы вылечиться, да? Проклятое растение для заколдованного человеко-зверя.
Тирус заставил Эрейзана наклонить голову, чтобы он мог обследовать рану на черепе при свете костра. Он аккуратно смыл запекшуюся кровь и сказал:
— Ты не Дестра, мой друг. Твои родители, как и мои, рождены в Кларике. Вот наша кровь.
— Но я заколдован, я зверь, не человек, не внук Деки и Шиидза. Даже ты не можешь снять с меня это заклятье, которое заставляет меня рвать когтями тела, пить кровь, как… — Эрейзан с силой ударил кулаком по сырой от дождя земле.
— Прекрати. Ты — Эрейзан из Камата, человек. И теперь по полному праву главнейший. Этот почетный титул живет вместе с тобой.
Глаза Эрейзана заблестели при этих словах.
— Право выжившего. Единственного выжившего из всех кланов Камата. Мертвецы, погребенные в сером пепле взорвавшейся горы…
Тирус крепко сжал ему руку и сказал:
— У тебя снова открылись раны.
— Раны, которые никогда не заживят, пока жив Врадуир.
По настоянию Тируса, Эрейзан лег на спину, но продолжал говорить:
— Он должен быть мертв. Мертв так же, какими он оставил нас.
— Он мог убить нас на самом деле, мой друг, — заметил Тирус. Кровь заставила его защищать их врага даже теперь. — Его заклинания оставили нас живыми.
— Зачем? Чтобы он мог смеяться над нами, глумиться над нами, как жестокий хозяин, глумиться над зверем, сидящим на цепи? — Эрейзан не мог согласиться с тем, что Врадуир проявил к ним милосердие, хотя и таким жестоким способом. — Нет, это судьба спасла нас, а не он. Он не проявит жалости, если у него появится шанс убить нас.
— Конечно. Боги спасли нас в Камате. Они хотят, чтобы мы наказали Врадуира за непослушание богам. Но для этого мы должны быть сильными. Ты должен прийти в себя поскорее.
— Вернуться из звериного состояния, — закончил Эрейзан со стыдом.
— Ты не зверь, — горячо возразил Тирус. — Тот, кто меняет облик — не настоящее животное. Ты — человек. Ешь корень. И не давай возможности Врадуиру радоваться, когда ты страдаешь.
Пристыженный Эрейзан начал жевать корень. Затем он сказал:
— Мы должны скрываться, пока Врадуир может свободно вершить свое черное колдовство. Ты думаешь, что эти убийцы были его люди, как и команда заколдованного корабля? Человек, который пытался убить нас, показался мне обычным человеком, когда я… — Он зажал рот рукой.
Тирус подождал, пока прошла тошнота у Эрейзана. Затем он вытянул свои длинные ноги и сложил руки на коленях.
— Я об этом думал. Мне кажется, что это просто люди Рофа. Он знал о деньгах, которые нам дала королева. Он знал, откуда и куда мы пойдем. К тому же он имеет шпионов, рассеянных по всему Куреду.
— Не может ли он сам быть шпионом Врадуира?
— Возможно. — Тирус высказал предположение, которое мучило их обоих. — Роф также знает и то, что королева завтра собирается на охоту. Он говорил об ограблении, о том, что охрана будет малочисленная. Клянусь богами, этот бандит знает чересчур много.
— Шпионы во дворце? — предположил Эрейзан. Он поморщился и пощупал ребра, которые, вероятно, основательно пострадали во вчерашней схватке. Обаж может быть его шпионом, его глазами и ушами во дворце.
Улыбка скользнула по губам Тируса.
— Обаж просто хлыщ, и маловероятно, что он союзник Рофа. — Но его оживление пропало, когда он добавил: — Но они оба могут быть инструментами в руках Врадуира, задумавшего какой-то дьявольский план против королевы.
Встревоженный Эрейзан сел и посмотрел на друга.
— Что? Против принцессы Илиссы и королевы? Ты думаешь, что он хочет сделать им что-нибудь плохое?
— Я чувствовал какую-то странную зловещую силу, когда мы были во дворце, мой друг. Это было что-то новое для меня — прикосновение Врадуира и что-то еще. Я не ощущал этого до прихода во дворец и после ухода оттуда. Но в королевском обеденном зале оно было чудовищно сильным, зловещим, пугающим. Оно на некоторое время ошеломило меня до потери речи.
— Я не заметил. Может, это другой колдун, более сильный, чем Врадуир? Может, он вошел в союз с кем-нибудь таким же, как он? — предположил Эрейзан.
— Думаю, что нет, и я уверен, что нет на свете колдуна, который мог бы превзойти Врадуира — кроме меня.
Тирус взвешивал все возможности, и Эрейзан терпеливо ждал. Он ценил и опыт знания Тируса в делах магии и колдовства. Он непрерывно жевал корень, и краса постепенно возвращалась на его лицо.
После длительных раздумий Тирус полез в карман туники и достал стекло. Эрейзан встревожился, и Тирус поспешил объяснить другу:
— Я должен. И я уверен, что надежно защищу нас.
— Но твоя магия уже много раз была в действии за последнее время! запротестовал Эрейзан. — Ты сделал так, что шпионы его не смогут узнать нас при встрече. Ты сделал нам новую одежду. — Он жестом показал на свою тунику. — Оружие, которое ты сотворил…
— Я сделал все это без напряжения и усилий. И мы должны узнать, где он и что планирует, мой друг. Я сделаю специальный колпак, который будет охранять вас, когда мы будем пользоваться стеклом.
— Стекло — это же такое сильное оружие. Ты мне часто говорил об этом! У Врадуира есть такое же. Ты говорил, что нам нужно его использовать только в тот момент, когда мы будем рядом с ним, готовые ударить. Теперь ты собираешься искать его вслепую. Почему? — воскликнул Эрейзан.
Очень медленно, с предосторожностями и некоторой нежностью Тирус размотал тонкий шелк и открыл черное стекло. Он положил его на ладони.
— Потому что я думаю, что мы близко от Врадуира, рядом с ним. И потому, что королева и ее сестра в большой опасности. Когда мы были в Атее или в Серса-Орнайле, я пытался найти его с помощью стекла, но видел только слабое отражение. Расстояние до него было слишком велико, чтобы почувствовать его силовое поле. Теперь, после того, что я чувствовал во дворце, я знаю, что могу своим стеклом встретиться с его стеклом. Пришло время использовать это оружие, Эрейзан.
