Александр Розов - Золотая жаба Меровингов
Так что в 15:00 ситуация стабилизировалась на перечисленных условиях.
Байкеры выставили посты. Точнее, выставили то, что им казалось постами – поскольку ходячие пивные бочки, воображающие себя вселенской крутизной за счет револьверов, повешенных на пояс, и серебряных распятий с черепом в центре, повешенных на грудь, совершенно не соответствовали требованиям к нормальному боевому охранению.
Сам Хексенхаммер с четырьмя своими «боевыми телками» (девками, одетыми в нечто «крутое» из черной кожи) устроился в самом живописном углу самого уютного бара. А майор Турофф был усажен в противоположном углу этого бара, чтоб был на виду.
Лидеру байкеров было скучновато. Он развлекался тем, что щупал «боевых телок», и в порядке «наведения дисциплины» приказывал избить то одного, то другого заложника. Примерно через час, после второй бутылки пива, ему надоело все это, и он предметно переключился на Отто Туроффа.
— Послушай, майор, — сказал он, наведя на собеседника револьвер, — что, если я тебя тут шлепну, как фигуру мутную, еретическую и явно хитрожопую. Ну, что, скажешь?
— Серьезный вопрос, — отозвался Турофф, глядя в черную дыру калибра 11.5 мм, — если говорить о прямых последствиях, то ничего не случится. У тебя еще достаточно много заложников. Если говорить о косвенных последствиях, то они нехороши. Я – ажан. По неписаному кодексу ажанов, на убийство коллег принято отвечать подлянками. А что касается экономики, то без меня тебе будет затруднительно обработать сто миллионов выкупа. Ты в этих делах не профи, тебя разведут на эти деньги элементарно….
…В этот момент, Хексенхаммер все-таки выстрелил. Нет, не в голову Отто, а выше, в декоративный светильник, так что осколки осыпали майора, как бумажки – конфетти. Обычный субъект (не профи) на месте Туроффа точно впал бы в шок. Но Турофф был спокоен – не из-за особой смелости, а из-за рабочей наблюдательности. За секунду до выстрела, лидер «Ангелов Чистилища» чуть приподнял ствол, и это было очень четко заметно взгляду профи. Но, Хексенхаммер вообразил, что спокойствие Туроффа — это результат запредельной смелости и самообладания.
— Ого, майор, — сказал он, — а у тебя медные яйца! Уважаю! Я бы тебя взял в банду.
— Я, — ответил Турофф, — совсем не по этой теме, к тому же, езжу на четырех колесах.
— Дерьмо все это, — не согласился лидер байкеров, — у тебя ведь никогда не было такого железного коня, чтоб ты на нем чувствовал себя, как крестоносец в сражении! Хочешь, например, «Харлей». Ты когда-нибудь ездил на «Харлее»?
— Не доводилось, — честно признался Турофф, и тут у него запищала служебная рация.
Как и следовало ожидать, штаб интересовался звуком выстрела. Турофф ответил, что «контингент проверял оружие, никто из заложников не ранен». Затем еще, пользуясь случаем, он поинтересовался, как идут дела с подготовкой авиалайнера и суммы денег. Дежурный офицер штаба сообщил, что работа идет согласно графику, и пусть мистер Валлрад не волнуется. Авиалайнер с деньгами уже вылетел, прибудет через 20 минут.
Турофф сказал «до связи», и убрал рацию в карман, и после передал Хексенхаммеру общение про авиалайнер, и пожелание не волноваться. Лидер байкеров поржал, допил бутылку пива, бросил ее, разбив одно из панорамных окон, и продолжил болтовню.
— Знаешь, майор, все-таки быть христианским байкером круче, чем мусульманским. По деньгам примерно одно и то же, даже, пожалуй, у мусульман побольше платили. Была команда такая: «Kembara» называлась. Я там был вожаком пять лет назад, когда только входил в силу. Но в прошлом году умные люди подсказали: не тот это путь. Не наш. В смысле телок конечно плюс. Но, видишь, четырех телок я и так имею. А остальное там сплошной отстой. Намаз этот, жопой кверху, совсем не по-байкерски. И еще держать в банде арабского попа, это ни на хрен не годится. Низшая раса, ясно тебе, майор?
— Мне по фиг, я не антрополог, — отозвался Турофф.
Такой ответ вызвал у Хексенхамера довольный хохот.
— Ну, ты шутник, майор! Не антрополог. Ха-ха-ха! Это я запомню! Ладно, хрен с ней, с низшей расой. Тут другое. В исламе все какой-то гламурное. Завитушки там, сабельки, шелковые тряпки. А в христианстве тяжелый меч, шлем, железо, кожа. Врубаешься?
— Да, — согласился Турофф, — второй вариант как-то ближе к железному коню.
— Вот! – обрадовался лидер «Ангелов Чистилища», — Ты во что-то врубаешься. И еще сообрази вот какой пункт. В исламе казнь еретиков дурацкая. Побитие камнями. Это доисторическое что-то. Отстой. Другое дело – в христианстве. Сожжение. Вот это, я отвечаю: круто! Мы сожгли одного еретика и двух ведьм. Знаешь, это жесть! Наших, которые помоложе, сильно пробрало. Инквизиция четко продумала, как это делать. В нашей банде, конечно, попов нет, но нам церковь выделила консультанта!
— Консультанта? – переспросил Турофф, изображая, что тема его заводит.
— Да, я тебе говорю! Консультанта. Инструктора. Такой протодиакон Раймонд, он из доминиканцев. Фамилию он, конечно, не говорил. Ха-ха-ха. Но, дело свое знает, и на Фредди Крюгера похож. Прямо, одно лицо! Ты смотрел кино про Фредди Крюгера?
— Да, — Турофф кивнул, — «Кошмар на улице вязов», там Роберт Инглунд играет.
— Вот! – еще больше обрадовался Хексенхаммер, — Да, Инглунд! А я не мог вспомнить. Заковыристая фамилия. Так этот доминиканец все по христианской науке делал…
…Наверное, лидер «Ангелов Чистилища» рассказал бы еще много интересного, но тут послышался усиливающийся тяжелый гул авиалайнера, заходящего на посадку. Из-за особенностей рассчитанной траектории, авиалайнер прошел низко над крышей здания аэропорта, на несколько секунд перекрыв все звуки. Включая даже звуки выстрелов из оружия с обычными (неполными) глушителями.
16:45. Силовая часть анти-террористической операции.
Все произошло очень быстро – как и полагается при ликвидации банды террористов по формуле «живыми не брать». Знаменитый Густав Валлрад — Хексенхаммер и четыре его «боевые телки» мгновенно превратились в кукол, бессистемно разбросанных на полу в окружении пустых пивных бутылок и окурков. Кажется, они даже не успели понять, что произошло. Наблюдаемые подергивания конечностей свидетельствовали о том, что эти биологические тела перешли в фазу остаточной (посмертной) электрической активности. Подошедший капитан Нкишо Йижо, все-таки (согласно привычке), оттолкнул ногой два револьвера, которые лежали рядом с телом лидера байкеров, и лишь потом спросил:
— Бвана Тото, ты в норме?
— В норме, — подтвердил Отто Туроф, встал с кресла, и потянулся, — как там заложники?
— Думаю, хорошо, — ответил бурундиец, потом поправил гарнитуру рации на ухе, что-то пробурчал на суахили, послушал ответ, и повторил, — да, хорошо, никакой заложник не зацеплен, и никакой террорист не успел выстрелить. Сейчас прибегут медики.
