David Eddings - Сияющая Цитадель
Едва они вернулись в трактир, Сефрения тотчас уложила Флейту в постель и теперь склонилась над девочкой, словно защищая ее.
– Она очень обеспокоена, – вполголоса сообщил Вэнион. – Похоже, предел божественной силы все-таки существует. Флейта пытается делать вид, что все в порядке, но я-то могу распознать подлинное истощение.
– Но ведь она не умрет? – спросил потрясенный Телэн.
– Она не может умереть, Телэн, – ответил Вэнион. – Ее можно уничтожить, но умереть она не может.
– А в чем разница?
– Не знаю, – сознался Вэнион, – зато я точно знаю, что она очень, очень устала. Нельзя было нам позволять ей делать это. – Он оглядел коридор за дверями комнаты, где Сефрения хлопотала над изможденной маленькой богиней. – А где Келтэн?
– Он и Улаф сидят внизу, в пивной, мой лорд, – ответил Бевьер.
– Мне и самому следовало бы догадаться. Пусть кто-нибудь из вас напомнит им, что если они будут не в состоянии ехать, когда закончится ураган, я им этого не спущу.
Они спустились по лестнице в общий зал и то и дело выглядывали за дверь – проверить, что творится снаружи. Судя по всему, ветер только крепчал.
Наконец Спархок опять поднялся наверх и тихонько постучал в дверь комнаты Сефрении.
– Можно мне поговорить с Флейтой? – шепотом спросил он, когда его наставница открыла дверь.
– Нет, Спархок, – прошептала она, – категорически нет. Она только что заснула. – Сефрения вышла в коридор, прикрыла за собой дверь и демонстративно прислонилась к ней спиной.
– Я не причиню ей вреда, Сефрения.
– Можешь биться об этом об заклад хоть со всей Дарезией, – ответила она со стальным блеском в глазах. – О чем ты хотел ее спросить?
– Могу я использовать Беллиом, чтобы прекратить эту бурю?
– Возможно.
– Почему бы тогда мне этого не сделать?
– Ты хочешь уничтожить Джорсан – и всех его жителей заодно?
Остолбеневший Спархок воззрился на нее.
– Ты не имеешь представления о том, какие силы заключены в природных явлениях, верно, Спархок?
– Отчего же, – сказал он, – имею… некоторое.
– Нет, дорогой, думаю, что нет. Кто бы ни вызвал этот ураган, он очень могуществен и точно знает что делает, однако ураган все же остается природным явлением. Конечно, ты можешь использовать Беллиом, чтобы прекратить его, но тогда вся сила, заключенная в урагане, освободится одновременно и в одном месте. Когда пыль осядет, ты не найдешь и следов Джорсана.
– Наверное, мне лучше отказаться от этой идеи.
– На твоем месте я бы так и сделала. А теперь уходи. Мне нужно присматривать за Афраэлью.
И Спархок пошел назад по коридору, чувствуя себя отчасти мальчиком, которого только что отослали в его комнату.
Навстречу ему поднимался по лестнице Улаф.
– Можно тебя на два слова, Спархок? – спросил он.
– Конечно.
– Думаю, тебе нужно смотреть за Келтэном в оба.
– Вот как?
– Он лелеет кое-какие нехорошие мысли насчет Берита.
– Стало быть, это продолжается?
– А ты, значит, знал об этом – я разумею чувства, которые Келтэн питает к камеристке твоей жены? Спархок кивнул.
– Знаешь, чем больше он пьет, тем хуже, – а в такую бурю больше и заняться нечем, кроме выпивки. У этих его подозрений есть какое-то основание?
– Ни малейшего. Он попросту высосал их из пальца. На самом деле девушка обожает его.
– Я так и думал. Бериту хватило хлопот с супругой императора, чтобы искать себе кого-то еще. И часто с Келтэном такое случается? Я имею в виду – часто он влюбляется так сильно?
– На моей памяти – впервые. Он всегда искал случайных приключений.
– Это, конечно, самое безопасное, – согласился Улаф, – но именно потому, что он ждал так долго, теперь его так крепко прихватило. Надо бы нам постараться держать его подальше от Берита, покуда мы не вернемся в Материон и Алиэн все ему не растолкует.
К ним по коридору подошел Халэд. Вид у оруженосца был недовольный. В руке он держал золотой флорин Келтэна.
– Ничего не выйдет, Спархок, – сказал он. – Я бы запросто мог покрыть камень золотом, но у тебя всякий раз уходило бы полчаса на то, чтобы открыть камень. Я думаю предпринять кое-что еще. Дай мне кольцо. Я собираюсь сходить к ювелиру, и мне понадобятся точные мерки.
Спархок ощутил сильнейшее нежелание расставаться с кольцом.
– А не можешь ты просто… Халэд покачал головой:
– Что бы мы с ювелиром ни придумали, нам все равно придется точно пригнать на место нашу задумку. Полагаю, Спархок, вопрос в том, насколько ты мне доверяешь.
Спархок вздохнул.
– Обязательно нужно было представить это именно в таком свете?
– Я подумал, мой лорд, что так будет быстрее всего. – Халэд протянул руку, и Спархок, сняв кольцо с пальца, положил его на ладонь оруженосца.
– Благодарю, – сказал Халэд. – Твоя вера в меня просто трогательна.
– Хорошо сказано, – пробормотал Улаф.
Позднее, когда Спархок и Улаф отнесли Келтэна наверх и уложили в постель, все собрались в общем зале поужинать. Спархок обменялся несколькими словами с трактирщиком, и ужин Сефрении отнесли в ее спальню.
– Где Телэн? – спросил Бевьер озираясь.
– Сказал, что пойдет подышать свежим воздухом, – ответил Берит.
– В такую бурю?
– По-моему, ему просто на месте не сидится.
– Или не терпится что-нибудь украсть, – добавил Улаф.
Входная дверь с грохотом распахнулась настежь, и порыв ветра внес в общий зал Телэна. Под плащом на нем были камзол и обтягивающие штаны, у пояса прицеплена шпага, которую он носил привычно и ловко. Он привалился спиной к двери, изо всех сил стараясь захлопнуть ее. Мальчик промок до нитки, по лицу текла струями вода, и тем не менее он широко ухмылялся.
– Я только что раскрыл тайну, – со смехом сообщил он, подойдя к друзьям.
– Вот как? – заинтересовался Улаф.
– Сколько, по-вашему, господа, стоит настоящее имя Ребала?
– Как ты узнал его? – требовательно спросил Берит.
– Чистое везение, и более ничего. Я вышел осмотреться. Ветер прокатил меня по узкой улочке и прижал к дверям лавки в конце тупика. Я решил зайти отдышаться, и первое, что я увидел там, было знакомое лицо. Наш загадочный Ребал на самом деле – почтенный торговец из Джорсана. Он сам мне это сказал. В фартуке у него вид не такой впечатляющий.
– Торговец? – недоверчиво переспросил Бевьер.
– Вот именно, сэр рыцарь, причем один из столпов местного общества, судя по его же словам. Он даже входит в городской совет.
– Так тебе удалось узнать его имя? – спросил Вэнион.
