Оксана Панкеева - Люди и призраки
— Да, я помню это с тех пор. Очень обаятельный парнишка… Хотя какой он парнишка, если он старше нас лет на десять?…
— На двенадцать, если точно. Просто так выглядит. Он полуэльф, как Мафей.
— Он сам тебе это сказал?
— Не только. Я даже имела честь лично общаться с его батюшкой. Помнишь, я тебе рассказывала…
— Про пьяных эльфов? Как же, помню, — хихикнула королева. — Ну и какие у вас планы на будущее? Он уже обещал тебе руку и сердце, как вернет себе корону?
— Почему — обещал? Он звал меня замуж уже сейчас. Вчера, если точнее. Наверное, вашим примером вдохновился.
— И что ты?…
— Подожду.
— А если еще лет десять ждать придется? — удивилась Кира. — Тебе ведь уже не семнадцать. Что тебя смущает? Или тебе обязательно подавай полноценного короля?
— Да необязательно, но я бы все же хотела нормальную свадьбу, как у людей, а не тайный обряд, и хоть какое-то жилище, чтобы растить детей, которых этот нахал желает иметь пять штук.
— Эльвира, — вздохнула королева, сразу как-то погрустнев, — разве это так важно?
— Может, тебе это кажется несущественным, потому что у тебя это все есть. А для меня немаловажно.
— Ты не права, — серьезно сказала Кира. — Это действительно не самое главное. И не потому, что у меня это все есть. Я поняла это вчера. И если когда-нибудь, не доведите боги, тебе придется пережить то же самое, ты тоже осознаешь, что величие дворцов, сияние короны, вкус власти и прочие житейские прелести — все это мелко и незначительно. А единственное, что действительно важно, — это человек, который умирает у тебя на руках. И ты отдала бы все, лишь бы он жил.
— Типун тебе на язык! — испуганно перебила ее Эльвира, видимо представив себя на месте подруги.
— Ну ладно, не буду… А что касается пятерых детей… Это, конечно, чересчур, но его тоже можно понять. Он последний и единственный, случись с ним что — и у него даже нет наследников.
— А сама ты хотела бы иметь пятерых? — коварно поинтересовалась Эльвира.
— Ни в коем случае. Я очень надеюсь, что мальчик получится сразу. Хотя, и девочку можно воспитать соответственно…
— Это если она пойдет в тебя или в отца. А если получится как принцесса Нона? Жак как-то говорил, что на детях гениев природа отдыхает…
— Это тебе типун на язык! — рассердилась королева. — Не может такого быть! У этой придурочной принцессы, про которую я уже наслышана, что-то было не в порядке по материнской линии. К нашим детям это не имеет отношения.
— Да ты свою сестру Элизу вспомни! У тебя родители тоже не дураки, а получилась же.
— А ты вспомни свою маму, — злорадно напомнила Кира.
— Да уж, — усмехнулась Эльвира, — у меня была чокнутая матушка и отец-картежник. У Орландо мама была гулящая, а папа и вовсе эльф… представляешь, какие у нас должны быть дети? Тут не то что пятеро, десяток придется склепать, пока хоть один нормальный получится…
— Кстати, — усмехнулась Кира, — по какой линии он наследует трон? По матери или по отцу, который его отцом не является?
— По матери. Принцесса Габриэль была сестрой короля Ринальдо. А ты что, уесть меня хотела таким образом?
— Да нет, просто похихикать над судьбой. А он тебе ничего больше не предсказывал?
— Нет. Сказал, что сейчас у него не получается. Да он сам о себе расскажет — если не сейчас, то потом, когда будет с королем беседовать. Лучше попробуй привести мысли в порядок и расскажи, как там вчера…
Кира расстроенно махнула рукой:
— Придурочные подданные у моего мужа — все, что я могу сказать. Как тебе нравится, два раздолбая у ложа умирающего спорят на десять щелбанов, поможет лекарство или нет! Убила бы!
— А кто это усомнился? — подивилась Эльвира.
— Этот великий целитель, императорский подарок.
— А, не обращай внимания, что ты хочешь, экзотичные обычаи Востока… Да и вообще, врачи на этот счет все немного циники. Вспомни доктора Кинг. Так что, на десять щелбанов? Это Жак его научил?
— А кто же еще! Что самое интересное, Жак это рассказал Шеллару и в его присутствии настучал преподобному Чену по лбу. Представляешь, Шеллар ничуть не возмутился, что его жизнь оценили в десять щелбанов, а, напротив, расхохотался.
— О, это на него похоже, — улыбнулась Эльвира. — Ты бы слышала, как он веселился, когда ему заранее сделали гроб…
— Когда это?
— А помнишь, когда его ранили… Ну тогда, в первый день весны? Кто-то что-то недопонял, кому-то не так доложили, где-то бюрократическая машина не сработала, в общем, сделали его величеству гроб. А когда оказалось, что излишне поторопились, нашего распорядителя церемоний чуть кондратий не хватил. Бедняга так суетился, пытаясь скрыть этот досадный конфуз, но, оказалось, напрасно. Жак моментально королю все разболтал, а тот ужасно развеселился и даже похвалил беднягу за расторопность. Гроб же велел спрятать.
Тут разговор пришлось прервать, поскольку явились слуги с завтраком, а вместе с ними в дверь протиснулась перепуганная хинская невольница.
— Доброе утро, госпожа Эльвира, — старательно выговорила она. — Доброе утро, госпожа ваше величество. Можно спросить вопрос?
Эльвира со вздохом поправила:
— Не «спросить вопрос», а «задать вопрос». Или просто «спросить». И не «госпожа ваше величество», а просто «ваше величество». Или «госпожа» и дальше по имени.
— Извините, можно просто спросить?
— Что ты хотела?
— Госпожа Анна сказать, есть такой обычай хоронить всех невольников, когда господин умереть. Это есть так? Когда господин умереть, Сюань хоронить вместе?
— Сиськи оторвать госпоже Анне за такие шуточки! — рассердилась Эльвира. — Неправда, Сюань, не слушай ее. Нет у нас такого обычая, и вообще не может быть, потому что у нас не принято держать невольников. Не бойся и не переживай. К тому же его величество жив и вовсе не собирается умирать.
— Кто эта госпожа Анна с таким чудным чувством юмора? — поинтересовалась Кира.
— Герцогиня Дварри, — пояснила Эльвира.
— Эта дура в перьях? — возмутилась «госпожа ее величество». — И ты ее слушаешь? Сюань, иди сейчас к этой шутнице и скажи, что она удалена со двора, потому как королева не желает ее видеть. Чтобы сегодня же ее здесь не было.
— Слушаюсь, госпожа, — поклонилась Сюань и быстренько протиснулась в дверь.
— Кира, ты серьезно? — ахнула Эльвира.
— Серьезно. Я вот еще до Камиллы доберусь.
— Не трогай ты Камиллу. При дворе кроме короля мужиков хватает, и они все будут безутешны. Да и… как ты думаешь, он не обидится, если ты будешь выгонять всех без его согласия?
— Если он будет против, скажу, что пошутила, — проворчала Кира. — Пусть эта горе-варварка на своей шкуре почувствует, что такое хорошая шутка. Но вообще-то хоть одну бы надо выгнать, чтобы другие осознали.
