Варвара Иславская - Избранница
Пока Карл распинался в своих рассказах о доблестях и битвах, Элиза попробовала сладкое блюдо и поняла, что это был прекрасно приготовленный марципан. Пока король с жаром рассказывал о своих военных подвигах, Элиза, кивая, своей изящной головкой, кусочек за кусочком, съела половину блюда и уже потянулась за сладким яблоком, как вдруг почувствовала горячее дыхание Карла у своей щеки. Она невольно отодвинулась и инстинктивно сжала колени, что не ускользнуло от зорких глаз Карла.
— А с вами приятно беседовать, дитя мое. С Бланш сложнее. Она не выносит разговоров о войне.
«Как будто бы это я беседовала с ним!» — подумала Элиза. — «Это на тебя, мой милый, напал словесный понос!»
— Ну, как теперь насчет партии в шахматы? — спросил Карл.
— Я не умею играть в шахматы, — честно призналась Элиза.
Вдруг лицо Карла изменилось и стало каким-то серьезно-озабоченным.
— Ты комедиантка, дитя мое? Отстала от своих актеров? Кого представляешь? Ты ходишь по проволоке или кувыркаешься? Тогда развесели меня, дитя мое! Покажи свое искусство.
Элизу так давно никто не называл так просто «дитя мое», что она расплакалась от нахлынувших на нее эмоций.
— Я не хожу по проволоке и не кувыркаюсь и не танцую, — всхлипывая, призналась Элиза. — И вообще, я не совсем из этих краев.
— Как это? — не понял Карл.
— Ну… в общем… я из другого времени. Из 21-ого века.
— Что!? — совсем сбился с толку король. — А! Понял! Опять эта старая сволочь Янош со своим волшебным зеркалом. Признавайся, он тебе его показывал? У нас как в кого вселится бес, значит, ходил к колдуну и смотрел сцены из будущего. Лучше выпей со мной вина, Элиза, и ты сразу забудешь о всех своих страхах.
И король наполнил два кубка красным старинным вином.
— А что это за зеркало? — поинтересовалась Элиза, не спеша потягивая красную сладковатую жидкость.
— Видишь ли, дитя мое, — начал Карл, осторожно пододвигаясь к Элизе и беря ее за руку, — я всегда поощряю науку, искусство и интересуюсь всем необычным. Старый Янош занимается алхимией. Он пытается найти философский камень и получить золото из ртути. Я в это не верю, но почему бы не попробовать? Он постоянно обещает, что вот-вот получит драгоценный металл, но пока что он изобрел зеркало, в котором, по его словам, можно видеть будущее. К нему приходит много любопытных, и старый прохвост, естественно, за деньги, демонстрирует им чудеса. А потом наш бедный Падре не может изгнать дьявола из своих прихожан. Бедняги! И чего только не выдумывает этот старый прохвост!
— Я не видела этого зеркала, — сказала Элиза.
— Можно, конечно, пойти посмотреть… — неуверенно начал Карл. — Но мы можем и без этого зеркала более приятно провести время, — сказал Карл, притягивая к себе Элизу.
Наверное, Данте в аду чувствовал себя более комфортно, чем Элиза в объятиях Карла IV, жившего 700 лет тому назад. Она попыталась высвободиться, но Карл не отпустил ее.
— Скажите, — спросила Элиза, глядя в черные блестящие глаза короля. — Вы — призрак?
— Что??? — взревел король.
— Не казните меня! Дайте объясниться! — взмолилась Элиза.
— Ну, говори, — спокойно сказал Карл, не выпуская Элизу из объятий.
— Я живу уже в 21-ом веке и приехала в Прагу, чтобы встретить Рождество, потому что давно об этом мечтала. Но вместо этого я попала в какую-то пространственную дыру и очутилась здесь, в Карлштейне…
— Ты пьяна, дитя мое, и не можешь расслабиться. — Давай-ка, сначала освободим ножки.
И Карл нежным движением сильных рук погладил Элизины ноги от бедер до колен, при этом не позволяя себе никаких вольностей.
— Так получше? — спросил Карел.
— Да, — ответила Элиза, начиная ощущать приятную раскованность во всем теле.
— А теперь…
Несколько грубовато Карл притянул Элизу к себе и нежно-нежно поцеловал ее в верхнюю губу.
— Тебе хорошо? — шепотом спросил ее Карл.
— Я не знаю, — тихо солгала Элиза.
— Ты лжешь! — сказал Карл и с нежной страстью вцепился в жаждущие поцелуя губы Элизы, которая уже не в силах была сопротивляться ласковой настойчивости Карла.
Карл нежно целовал ее лицо, лоб, синие глаза, длинную худую шею, хрупкие пальцы, пытаясь передать свою страсть каждой клеточке ее тела. Резким движением рук он сорвал с нее платье, тем самым превратив в лохмотья ценный наряд бабушки его супруги. Элиза, оставшись в одном белье, как ужаленная вскочила со скамейки и так шарахнулась от Карла, что не удержала равновесия и растянулась прямо на полу, который, к счастью, был покрыт синим мягким ковром. Карл сделал движение вперед, чтобы помочь ей подняться, но Элиза заорала: «Нет!!!» таким истошным голосом, что напугала самого Императора Священной Римской Империи.
Приняв решение сохранять дистанцию, Элиза по-турецки уселась на ковре, А Карл с восторгом и удивлением смотрел на ее французское кружевное белье, призванное возбуждать мужчин 21-ого века, но видимо, вызывало противоречивые чувства у мужчин, живших несколькими столетиями ранее.
— Как ты худа, дитя мое! — наконец, родил фразу Карл. — Тебя, наверное, морил голодом твой хозяин. Наши дамы тоже изящны, но они обладают приятными округлостями. Знаешь, что! Поступай ко мне на службу оруженосцем, — и глаза Карла засветились диким блеском. — У тебя получится. Ты высока, стройна, любишь оружие и разбираешься в нем. У меня есть мальчишка, но он очень хил и слаб, и его никак нельзя сравнить с тобой. Он будет тебе прислуживать.
«Как ты в бабском белье», — подумала Элиза.
Карл с жалостью посмотрел на полуголую худую Элизу и сказал:
— Знаешь что, дитя мое. Тебе, наверное, холодно. Давай, я отнесу тебя на кровать, и ты согреешься под теплыми одеялами.
Не дожидаясь ответа, он осторожно взял Элизу на руки и понес к углублению в стене, где стояла небольшая по ширине кровать под синим бархатным балдахином. Карл отогнул голубое немного грубоватое одеяло и осторожно, как драгоценную ношу, положил Элизу на мягкий матрац, а потом заботливо накрыл ее и поправил подушки.
— Можно, я прилягу рядом? — спросил разрешения Император Священной Римской Империи.
— Конечно, Ваше Величество, — ответила Элиза, которая, в общем, была не прочь поразвлечься с королем, хоть и боялась себе в этом признаться.
«Чего ему от меня нужно»? — лицемерно спрашивала она сама себя.
— Однако узкая у вас постель, Ваше Величество, — нагло заявила Элиза королю.
— Узкая? — удивился король. — А вот мы с Бланш ищем на ней друг друга.
Вдруг Элиза почувствовала во всем своем теле сладкую истому, перед ее глазами поплыл какой-то голубой туман, она закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон.
