Джонатан Уайли - Лабиринт теней
Авранч был взбудоражен новостью: в одной из деревень, днях в трех пути к югу, творилось неладное. Описание было до боли знакомым, и Варо решил, что с первыми лучами солнца отряд отправится именно туда. Объявив товарищам о своем решении, он скосил глаза на Лисле, но тот никак не отреагировал.
Однако как только они тронулись в путь, Слэтон заметил, что Лисле снова забеспокоился. Волнение его час от часу все усиливалось. Бростек и Варо нахмурились, узнав об этом, и пришпорили коней — они боялись снова опоздать.
На второй день около полудня Лисле стало совсем худо. Он мешком болтался за спиною Слэтона, прикрывал голову руками и тыкался лицом в кожаную куртку старшего товарища, что-то невнятно бормоча. Никакими уговорами нельзя было ни успокоить его, ни добиться объяснений. И отряд прибавил прыти. Погода благоприятствовала путешествию — в горах было хоть и прохладно, но солнечно. Решительно ничто не предвещало дурного.
Ровно до полудня.
В то время когда солнце стояло в зените, воздух вдруг сгустился и стало холоднее. Лисле дрожащей рукой указал вверх. Остальные, сощурясь, взглянули на небо и похолодели от ужаса. Солнце погасло.
Никто потом не мог сказать, откуда наползла тень, справа ли, слева, или же сверкающий диск просто вдруг померк. Солнце сделалось сперва оранжевым, затем кроваво-красным, а потом почернело. Левиндре объяла ночная тьма. Сердца всех дрогнули и сжались.
Затмение продлилось на удивление долго, а леденящий душу страх заставил затрепетать даже самых мужественных. В довершение всего Лисле отчаянно закричал.
— Так скоро? — выдохнул Варо.
Никогда прежде набеги людей-ножей не следовали столь стремительно один за другим.
— Неужели снова? — воскликнул, ни к кому не обращаясь, Бростек.
Но достаточно было лишь взглянуть на искаженное ужасом лицо Лисле, чтобы вполне в этом убедиться.
Часть третья
ЛАБИРИНТ ТЕНЕЙ
Глава 13
Магара помахала вслед друзьям и медленно побрела домой. Дома она места себе не находила, потому решила заняться хозяйством. Тихонько напевая, аккуратно убрала постели гостей, перемыла тарелки и чашки, протерла пол. Наконец все дела были переделаны, а легче ей не стало. Мысли, что она усиленно гнала прочь с самого утра, вновь овладели ею.
В затруднительных положениях Магара всегда утешалась обществом молчаливого и серьезного Талисмана. Так поступила она и на этот раз. Журавль неподвижно стоял на дальнем конце деревянных сходней и, казалось, дремал. Когда Магара вышла из дому, он открыл один глаз и принялся почесывать клювом под крылом. Девушка присела рядом с птицей на доски.
— Как бы я хотела иметь крылья…
Талисман очень серьезно поглядел на хозяйку.
— Ну хорошо, — примирительно сказала Магара, — уточняю: иногда мне хочется иметь крылья. Руки тоже весьма полезны. Но если бы я умела летать, столько всего бы сделала…
Журавль отвернулся и сделал вид, будто пристально вглядывается в дальний берег озера, но Магара знала, что он внимательно ее слушает.
— Перво-наперво я пролетела бы над Неверном, — продолжала она. — Может, разыскала бы Селию. — Девушка поежилась, хотя было довольно тепло. — Ох, не нравится мне это место!
Она сомневалась, что отважилась бы войти в эту таинственную долину, последовав примеру Слэтона, однако его рассказ хоть и перепугал, но и чрезвычайно заинтриговал ее.
— Почему Селия направилась именно туда? — вслух спросила она. — Верно, была в отчаянии, бедняжка. Но что она искала в этой долине? Что ей там, в этом заколдованном месте, понадобилось?
Талисман хранил гордое молчание.
— Может быть, она надеялась, что древняя магия поможет Лисле? — продолжала вслух размышлять девушка. — Или хотела понять, почему ее сына так пугают затмения? — Она с минуту помолчала, и тут ее осенило: — Кстати, вот еще что! Что-то с этими затмениями не так… Не бывают они так часто! Это сущая бессмыслица. И почему мы здесь их не видим?
Талисман взъерошил перышки — со стороны казалось, будто он недоуменно пожал плечами.
— Вот и я не знаю, — тихо призналась Магара. Странная пара еще некоторое время посидела молча. Магара болтала босыми ногами в воде, а птица внимательно наблюдала за стремительным мельканием девичьих пяток, видимо сожалея, что это не маленькие белые рыбки. Но вот Магара озябла, поджала ноги и обхватила руками колени.
— Да, из рук вон… — начала она, но умолкла. — Да еще Слэтон сваливается как снег на голову и напоминает мне о до… об Аренгарде. И тотчас же делает ручкой! — возмущенно прибавила она. — Ох уж эти мужчины!
Магара покосилась на Талисмана — уж не обиделся ли он? Но журавль продолжал спокойно созерцать озерный пейзаж.
— А у тебя есть семья? — спросила она. — Ты не грустишь в одиночестве? Не хотелось бы тебе свести знакомство с… с симпатичной журавлихой?
Магара никогда не видела в кратере другого журавля, но Талисман ни разу еще не обнаружил намерения покинуть Тревайн. «Может, тебе так лучше», — подумала она, позавидовав невозмутимости птицы. Краткий визит Слэтона пробудил в ее душе полузабытые воспоминания, а присутствие загадочного Лисле лишь прибавило ей беспокойства. Магара вдруг почувствовала, что сердится на них: надо же так бесцеремонно возмутить ее спокойствие, но и тотчас же обругала себя. Это же просто смешно!
— В мире вполне довольно настоящего зла, — вслух сказала она, думая о людях-ножах, — поэтому нет нужды городить черт знает что на пустом месте.
Талисман дважды, словно в знак согласия, щелкнул клювом — и вдруг плавно взлетел. Магара смотрела ему вслед — птица мерно махала мощными крыльями, поднимаясь все выше и выше. Отчего-то девушке стало совсем грустно. «Вот и ты покидаешь меня…»
— Но я же не закончила! — жалобно сказала она, но тотчас же улыбнулась, искренне надеясь, что никто из соседей не слышал ее странных разглагольствований.
«Они решат, что я помешалась, — подумала она, вставая, — если, конечно, уже давным-давно так не считают».
Но волнение не покидало ее, и вместо того, чтобы направиться домой, девушка двинулась совсем в другую сторону.
Домик Иро был одним из немногих строений в Тревайне, стоящих на земле. Более того, пол тут был каменный, сложенный из толстых тяжелых плит, по причине, вполне понятной тому, кто хотя бы раз видел алхимика за работой. Иро постоянно колдовал с огнем и какими-то реактивами, столь же странными, сколь и опасными, и даже каменный пол пестрел пятнами и щербинами, каждая из которых являла собой прямое следствие какого-либо из его экспериментов. Конструкция менее фундаментальная ни за что не устояла бы.
