Татьяна Тихонова - Заонежье, или Жизнь по ту сторону...
Солнце почти село. Над полем стояло облако густого пара от десятков драконов, которые терпеливо ждали, слушали и вздыхали… Вздыхали шумно, встряхиваясь всей чешуей, шлепая длинными шипастыми хвостами и молчали. Лишь когда разговор смолк, голос Ладогарда неожиданно напомнил Свею, что пора вспомнить о драконах. Но оказывается, их услышал и Дундарий. Он встрепенулся, смешно подпрыгнул на месте, хлопнув себя маленькой ладошкой по лбу, и закричал:
— Ах, я — старый пентюх!
— А я тебе что говорил! — заорал радостно еще и оттого, что тягостный разговор закончился, Схлоп, — пентюх и есть!
— Дракончики вы мои! Замерзли, заиндевели, другаки! Быстро за мной! Буду вас расселять на постой!
Дундарий опрометью рванул по центральной улочке. За ним осторожно, гуськом, если можно так назвать шествие трехметровых гигантов вслед за маленьким домовым, пошли драконы… Женщины, дети, старики выглядывали на раздававшийся грохот поломанных заборчиков и треск деревянных стен… Драконы примеряли на себя дома, и не каждый им был по размеру. Но Дундарий предлагал им дома, оставшиеся без хозяев, некому было горевать по поломанным стенам, да и кто бы сейчас из лесовичей укорил дракона в этой малости… Лишь жалели все, что пришла помощь так поздно, когда почти все население Древляны было перебито в кровавой бойне без сна и отдыха на крепостных стенах в эти долгие двадцать четыре дня…
3
Изъевий, зло стукнув кулаком по столу, отвернулся от хрустальной чаши. "Надо же — привел драконов… И кто привел — этот сопляк…". Соправитель заметался по полутемному кабинету, шарахаясь от стола к окну… Уже была ночь. А ночь в горах, зимой, очень темна, и он, взглянув в непроглядную темь, вновь бросался к столу…
Забившись, наконец, в угол огромного дивана, Изъевий взглядом зажег свечу, стоявшую в бронзовом канделябре прямо на полу перед ним, и замер неподвижно. Мысли его, однако, были одна черней другой. Его темная сущность жгла его нутро, лицо посерело словно пепел… Ни единым движением он не нарушал мертвую тишину, только пламя свечи холодным отблеском прыгало в его бешенных глазах…
Вскоре он закрыл глаза, и, казалось, сон сморил его. Но уже через мгновение тень отделилась от него. Тень, как две капли воды похожая на самого Изъевия, посмотрела задумчиво на него, потом отвернулась и, подойдя к окну, прошла сквозь стену.
Пройдя по узкому карнизу, тень скользнула с него, поток воздуха подхватил ее, и уже через секунду она летела, забирая все время на запад, быстро удаляясь от темного замка.
Изъевий не спал, но и очнуться он пока не мог. Он вел свою тень к тем, от кого ждал помощи. Ему мало было теперь темной рати орков и троллей, ему нужны были свои драконы, или кто там у них еще есть… Он был готов привести в свою страну любое чудовище…
Его призрачная тень легко пронеслась над вершинами Неназванных гор, пересекая границу Ивии. Устремляясь все дальше на запад, он пролетал над спящими городами, над черными океанами вздыхающих в темноте лесов, шепчущими волной у берега реками и малыми речушками… Он стремительно поглощал огромные расстояния без видимых усилий.
И вот уже новая гряда гор возникла перед ним. Холод и мрак не мешал тени Изъевия нисколько. Он теперь искал… Искал знакомые очертания плавающего замка. Где-то здесь находился непостижимый Плавающий замок. Увидев его однажды и захотев увидеть вновь, вы никогда не найдете его на прежнем месте, он уже будет далеко оттуда, где встретился с вами.
Никто не жил в нем… Обитель зла и мрака, замок носился в воздухе, съедаемый ненавистью, жившего в нем темного властелина. Эта мрачная душа, подавляла всякого, кто осмеливался приблизиться к ней… Являясь редким гостям то страшным ликом, плавающим по холодным коридорам, то большой черной бабочкой, или руками, несущими собственное сердце…
Найдя единожды дорогу, Изъевий летел сюда вновь и вновь, словно мотылек, безумно стремящийся к обжигающему его пламени… Этот Плавающий замок, протянувший будто спрут свои мрачные щупальца по всей округе, манил темного эльфа как магнит, которому казалось, что лишь стоит ему, Изъевию, захотеть, и он избавится от власти этого мощного темного существа… Но словно курильщик опия, он вновь тянулся сюда…
Иногда, по теням, разбегающимся от него по земле, он видел, что его заметили, значит, скоро появится и замок. Он вглядывался в мрачные горы, вырастающие на его пути одна за другой…
И вот тень Изъевия замерла. Воздух перед ним задрожал… Огромный глаз закачался в холодном пространстве, моргнул и исчез. Старые стены, покрытые паутиной, стали появляться из туманного сумрака. Голубоватый огонь сочился словно из всех щелей старого дома, этот свет тянулся к тени Изъевия сотнями рук. Длинные прозрачные пальцы ухватили, наконец, его за шею и потащили внутрь…
4
Крепостные стены были разрушены в нескольких местах. Дозоров, выставленных Свеем было так мало, что Ладогард предложил свою помощь. И уже к ночи на самых высоких башнях, сохранившихся чудом после осады, показались мощные силуэты пяти драконов. Нахохлившись, словно огромные птицы, они иногда встряхивались и, вытягивая длинные шеи, осматривали залитые лунным светом окрестности…
Свей забеспокоился было, как эти жители теплой Марвии всю ночь проведут на сильном морозе, но Ладогард его успокоил, сказав, что такую огромную тушу не так просто охладить, кроме того древняя магия драконов позволяет им долго сохранять свое тепло… Тогда Свей попросил Дундария выдать дозорным покрывала из медвежьих шкур, и маленький хлопотливый домовой в точности все исполнил.
Ночь незаметно опустилась на город, провалившийся в чуткий, тяжелый, прерываемый стонами раненых, воем собак сон…
Постаревшая от следующих одна за другой страшных потерь княгиня Алена кое-как отпустила от себя свалившегося в буквальном смысле с неба на нее нежданной радостью внука.
И теперь Свей сидел в большой зале княжьего дома за полированным круглым столом напротив княжеского кресла с высокой спинкой. Медвежья шкура возле него, казалось, еще хранила тепло дедовских ног… И не было сил занять это место…
Лишь несколько звездочек-ламп горело над головой молодого князя. Зала была пуста. Мокша и Схлоп, как их не отговаривали, все-таки отправились к себе домой… Рангольф с Ольсинором совсем недавно поднялись на второй этаж…
Айин ушла последней… Эльфийка долго стояла, отвернувшись, у окна и молчала. Свей никогда не слышал ее мысли так близко… Она, казалось, пыталась заполнить всего его… Не приближаясь ни на шаг, Айин обняла его… Ее русалочьи глаза были везде… Словно пытаясь отвести наваждение, Свей мотнул упрямо головой… Не помогало… Эльфийка не отпускала его… она заглядывала в его глаза и то ли шептала о чем-то, то ли звала к себе… Свей видел, как руки девушки тянутся к нему, а он не находил в себе ни капли тепла, чтобы ответить ей… Холод его обжигал ее, она вздрагивала и… отступала… и все повторялось вновь…
