Юрий Погуляй - Братство Чародеев
Паладин пожал плечами.
– Ну а теперь, лапа, тебе стоит отправиться по своим делам. – В руках Белой появился сверток. – Это карта. Тебе решать, пользоваться ею или нет. А теперь – пока-пока.
Ладомар ничего не успел сообразить, он даже рта открыть не смог, как знакомая уже зеленая рука выскользнула из стены и схватила его за плечи.
Головокружение, свистопляска красок, рев в ушах и паладин рухнул в высокую траву. Мигом вскочив, он огляделся. Вокруг простиралось залитое солнцем поле. После сырого и темного подземелья довольно яркое место. И слишком просторное.
– Аааааааа!!!
Рядом с Ладомаром возник вопящий Хмурый Гонец, светящиеся зеленью глаза мертвеца выпятились так, что паладин готов был ловить их, если они выпадут. Через пару мгновений на землю брякнулась перевязь с мечом и походный мешок.
– Что это было?! – Поставленный воззрился на паладина.
Тот еще не был готов обсуждать что-либо с летающей головой. Он наклонился и первым делом проверил мешок. Несколько лепешек, копченое мясо, бурдюк с водой, теплый плащ и огниво. Обычный походный набор.
– Где мы? – Хмурый не унимался.
Паладин молча развернул карту и с тупым видом уставился на линии рек, гор, точки городов и деревень.
– Не молчи, Хозяин! – взмолился мертвец.
– Мы тут, – раздраженно кивнул на свиток Ладомар.
– Прекрасно! – съехидничала голова. – Мы в Анхоре, это уже радует!
Воин поморщился, а затем возмущенно тряхнул картой.
– Это шутка? – он с ожиданием уставился на Хмурого Гонца. Тот выпучил глаза:
– Ась?
– На этой карте должны быть обозначены дети Халда, так? Я вижу только две пометки!
Голова мертвого генерала подлетела к паладину и зависла над его плечом:
– Алая Гвардия и Ураган, а в Путаных местах Поставленные, – прокомментировал Хмурый. – Все в порядке.
– Про судьбу Костлявых я знаю, но где остальные дети Халда? – Ладомар с содроганием вспомнил ту тварь на перевале.
– Кто погиб во время Великой Войны, кто обезумел когда убили координатора, – невозмутимо сообщил мертвец.
Паладин негодующе покачал головой:
– Отличное подспорье, ничего не скажешь. Стоило ли вашим Верховным так возиться, а?
Хмурый не ответил.
– Ладно, пошли, – бросил ему Ладомар.
Надо было идти хоть куда-нибудь, так проще думать. Проще выбирать, как быть дальше. А тем для размышления у него набралось предостаточно. Но сначала надо немного отойти от шока.
Хмурый Гонец неспешно летел за бредущим через поле воином, шумно втягивал впалым носом воздух и постоянно озирался. Но, слава Горну, молчал!
Глава седьмая
Ниран затянул дым пожарищ. Иногда Эйдору казалось будто в удивительной стране сгорело все, что могло быть сожжено. Небольшой егерский отряд, сопровождающий детей Усмия, три августовские недели рыскал по огромной стране в поисках ниранской армии, но удивительно сильное магическое противодействие не оставляло им ни единого шанса. Отряд Эйдора до сих пор не отыскал противника, и лишь пепелища говорили о том, что он вообще существует. Как можно спрятать многотысячное войско?! Юноша из Анхора с головой ушел в решение возникшей проблемы. Трудности отвлекали от невеселых мыслей.
Длинноволосый Борац, назначенный Агоном главным, к волшебнику обращался крайне редко. Лишь иногда, когда будто бы случайно сталкивался с Эйдором, равнодушно спрашивал:
– Ну?
Юноша пожимал плечами.
Он не знал, сколько мятежных чародеев ему противостоит. В самом начале поиска волшебники Нирана не таились, но с тех пор, как Эйдор уничтожил троих колдунов – стали действовать осторожнее. Вампир не раз подбирался к заклинателям, выслеживая их по остаткам чар, но закрепить успех ему не удавалось.
Один из чародеев был… рядом. Поначалу юноша сходил с ума, пытаясь найти невидимого волшебника. Следы колдуна неизменного оказывались в опасной близости от лагеря. Сколько раз Дети Серпа уходили в ночь, потревоженные гневным приказом анхорца, и возвращались под утро ни с чем. Ниранский маг незримо следовал за отрядом Бораца и Эйдора и порой, развлекаясь, поджигал лагерь или уничтожал отошедших далеко егерей.
Анхорец едва успевал отбивать его атаки. Ночами Эйдора преследовали мысли о том, как страстно ему хочется выпить именно этого волшебника. Втянуть в себя силу хитрого ниранца. Но колдун ловко уклонялся от любых нападок вампира.
Этой ночью чародей опять попытался сжечь жилище Бораца, в последнее время это превратилось в дежурную «шутку» неведомого волшебника.
– Где ты?! – сквозь зубы процедил юноша и мигом набросил на окрестный лес невидимую магическую сеть. Стук попавших в нее сердец приятно отзывался в кончиках пальцах. Эйдор медленно начал перебирать добычу в поисках чародея. Долго, скучно, но когда он как-то раз, не глядя, погасил сердца всех оказавшихся под властью его чар – то Борац потерял троих лучших егерей, и Агон, несмотря на всю свою занятость, нашел время и обратился к своему «ученику» с выговором. После того случая приходилось вести себя более осмотрительно.
Скорее всего, ниранец научился избегать ловушку Эйдора. Отразив попытку запалить еще один шатер, анхорец, походя, остановил очередное сердце. Заяц… На миг колдун задумался: с провизией дела шли неважно, но, поморщившись, отмел идею прочь. Отсылать егерей в ночной лес на поиски заячьей тушки нелепо.
Основной добычей чародея оказывались звери, но иногда попадались и беженцы, неразумно подошедшие к лагерю Мереана. Сейчас бродяг в Ниране хватало. Безумный правитель жег собственные города и деревни, не спрашивая об этом своих подданных, так что люди искали жилье в лесах, которые, к слову, в последнее время стали гореть не реже.
Еще сердце, маленькое, трепещущее. Пульс в пальцах на миг прервался, но затем подушечки вновь защекотало. Если оставить кого-то в живых, то сеть будет сигнализировать об этом, пока Эйдор ее не стащит. Именно для этого он и гасил попавшие в его ловушку жизни. Гасил и старался прогнать самоуничижительные мысли. Проще думать о таинственном противнике, вспоминать о предавших его братьях, мечтать о мести Анхору, создавать новые заклятья и постигать горизонты своих возможностей, но не допускать ни единой мысли о себе. О том, кем он оказался.
Обидно… Сколько легенд он прочитал в уютной библиотеке Обители? Сколько историй прослушал в трактирах и тавернах седого Анхора? О великих рыцарях и могучих волшебниках. О борьбе добра со злом, о хорошем и плохом. Эйдор тогда еще не задумывался о страшной судьбе тех, кому жизнь уготовила роли зла. В мечтах он боролся с ним, а не становился его частью.
