Ксандр Лайсе - Я вышла замуж за сатану
Отражавшее живейшее внимание, лицо Эли, лишённое всяких следов макияжа, было обращено к Михаилу, сидевшему на диване рядом с ней.
— Путь, ведущий к Богу, — долгий и тернистый, — увлечённо вещал гость, наконец расставшийся со своим затрапезным плащом. — И ты, вступая на него, должна помнить: всё, что ни происходит вокруг и всё, что происходит с тобой — во благо. Все испытания, которые выпадут на твою долю, ты должна стойко и безропотно перенести, ибо они очистят твою душу от скверны и ростков зла, а в будущем — приведут тебя к сладостному слиянию с невыразимым светом Его любви и к высочайшему блаженству на Его благословенном лоне, — Михаил перевёл дыхание. — Знай, на этом пути очень легко оступиться, множество ложных поворотов встретятся тебе… Но ты сможешь найти среди них тот единственный истинный, когда научишься различать знаки, которые Всевышний в неизреченной милости своей дарует следующим по пути Его. Слушай своё сердце, оно безошибочно укажет тебе эти знаки, часто невидимые для глаз человеческого разума…
Не сводя с проповедника сияющих глаз, Элина согласно кивнула.
— Моя кашка уже остыла, — всё с теми же апостольскими интонациями проговорил Михаил, глядя в сторону кухни.
— Да… — дрожащим от восхищения голосом отозвалась девушка. — Я смешаю коктейль. «Отвёртку», как ты любишь, — она поднялась с дивана и направилась к двери.
— Эээ… Не стоит, — он смиренно опустил глаза. — Я бросил пить.
* * *Вернувшаяся с кухни Элина замерла в дверях. Тарелка с манной кашей вздрогнула и опасно наклонилась в её руках: на диване кроме Михаила сидел ещё кто-то. Симпатичный молодой парень с перехваченными странной пряжкой длинными волосами вольготно расположился там, где только что сидела она.
— Привет голубкам. Нет слов, просто семейная идиллия, — неизвестно откуда взявшийся парень закинул руки на спинку дивана. — Входи, входи, чувствуй себя как дома, — будто и вправду нуждавшаяся в приглашении, Эля сделала несколько шагов и вновь замерла, на этот раз — посреди комнаты. — Эх, Эля, Эля, как же ты меня разочаровала! Хотя, я, конечно, должен был догадаться раньше, — он бросил оценивающий взгляд на напряжённо застывшего Михаила. — Он же такой очаровашка. А уж если ещё и в своём прелестном плащике — так и хочется накормить. Кашкой. Правда? — парень совсем не вопросительно посмотрел на Элину. — Просто ангел, да? Вечно голодный ангел.
В ту же секунду вокруг него вспыхнул пушистый искристый ореол, какой бывает, когда зажигают бенгальский огонь, и сквозь тело гостя Эля отчётливо увидела светло-серую обивку своего дивана.
Вскрикнув, она прикрыла руками рот, а тарелка, с влажным хрустом ударившись об пол, выбросила во все стороны фонтан манных брызг, часть которых осталась на джинсах Эли и в волосах Михаила. Те же брызги, что летели в сторону полупрозрачного гостя, так и проследовали сквозь него, не встретив никакой преграды.
— Ми… Миша, — язык Эли отказывался нормально произносить слова. — Кто… это?! Почему он… — но Михаил, по-прежнему, молчал.
— Я? — молодой человек поднялся со своего места и, подойдя к Элине, щёлкнул пальцами прямо перед её носом. От пальцев опять посыпались пушистые бенгальские искры. — Меня зовут Розье. Я — демон.
— Демон! — Эля вдруг грубо и невесело захохотала. — Демон! — она согнулась почти пополам и продолжала смеяться без тени улыбки на лице.
— Да, демон, — хладнокровно подтвердил Розье, поднося указательный палец левой руки к щеке девушки. Та мгновенно перестала хохотать и, словно обессилив, медленно опустилась в лужу манной каши на полу. — И, между прочим, могу предложить тебе неизмеримо больше, чем этот тоскливый богослов, — он презрительно сощурился на Михаила. — Ну, и напакостить тоже, конечно, могу. Но это — так, для информации.
— Ага… — задумчиво проговорила сидящая в манной луже Элина. — Ты — демон. А он? — она указала перепачканной в каше рукой на Михаила, как и раньше, молча сидящего на своём месте с брызгами манки в волосах.
— Он? — переспросил Розье. — Архангел, разумеется. Но речь сейчас не о нём. Речь о нас. Ты расстроила меня, Эля. Поэтому, думаю, тебе всё-таки стоит продемонстрировать, чем я могу обеспечить тебя по части самых разнообразных гадостей. Так, — он задумчиво приложил палец к губам. — Для начала — сейчас тебе позвонят и уволят с работы. Пустячок, а неприятно, согласись? — на журнальном столике сердито заверещал телефон. — Да, да — кивнул Розье Элине, машинально потянувшейся к трубке, но испуганно замершей на полпути. — Это, наверное, тебя…
* * *Когда девушка повесила трубку и подняла на Розье полные слёз глаза, он широко улыбнулся в ответ.
— Подожди, дай-ка угадаю… Тебя уволили, да? Без выходного пособия? Жалобы клиентов, и всё такое? — Розье радостно кивнул. — Это всё я. А теперь давай-ка кое-что проясним. Вот этот, — он ткнул пальцем в сторону Михаила. — Не в силах тебе помочь. Ничем. Ну, разве что помолится с тобой за компанию. Ему, видишь ли, нельзя вмешиваться в сферу материальных ценностей. Так что, когда тебя не возьмут на работу даже продавщицей в соседнюю тошниловку и вышвырнут из этой замечательной квартиры, как бродячего котёнка, ты не допросишься у него и хлебной крошки. Ты будешь умирать от голода, а он — рассказывать, как прекрасен путь, ведущий в объятия господа, ибо ему не положено в это вмешиваться. Ты, конечно, можешь уехать домой, к родителям… Но, по иронии судьбы, именно сейчас, — Розье сосредоточенно посмотрел на часы. — Да, именно сейчас твой отец познакомился с милой двадцатилетней медсестрицей, и в ближайшем будущем он бросит твою маму. Так что очень скоро вы останетесь без гроша, и самое лучшее, что тебя там ждёт — почасовая аренда этого чудесного тела на пригородной трассе. Думаю, твой четвёртый номер, — Розье указал на силиконовую грудь Эли. — Заезжие дальнобойщики особенно оценят. Правда, боюсь, уже через несколько месяцев ты несколько полиняешь. А ещё могу тебе напомнить, что бывают не очень качественные средства контрацепции…
— Ты в открытую идёшь против меня, — впервые за всё это время подал голос Михаил. В его интонациях смешались возмущение и удивление.
— Имею право, — самодовольно парировал Розье. — Ты переманил мою подопечную, и теперь я буду бороться с тобой за неё. Это — моё законное право по соглашению. Я могу использовать любые способы, кроме убийства, — он пожал плечами. — Но кто мне помешает, скажем, подвести её к самоубийству? — Розье вновь обратился к заплаканной девушке, окончательно перепуганной происходящим. — Подумай как следует, Эля. Ты уже, наверное, поняла, что держать меня во врагах не стоит. Зато, если мы с тобой подружимся… Я могу сделать тебя известной на весь мир. Будешь главным стилистом у… кто тебе больше нравится? Джоли? Йохансон?
