Люциан Ферр - Чужая жизнь
Несколько секунд я лежал и наслаждался прошедшей головной болью, а затем открыл глаза. Первым, кого я увидел, был странный человек. Почему он видится мне странным, понять я не мог. Просто мне упорно казалось, что обычно люди не носят на лице черную маску. Впрочем, настаивать на этом я бы не стал, потому что вспомнить образ «нормального» человека не удавалось. Как не удавалось вспомнить вообще ничего. «Черт, а сам-то я кто?!» – вдруг вспыхнула в мозгу дикая мысль.
Но ответа не последовало. И как бы я не напрягал память, в голову не пришло ничего, способного ответить на мой вопрос. Собственно, в голову вообще ничего не пришло, одни лишь смутные картины и очень много тумана.
«Вот это сюрприз, – подумал я, бросая бесплодные попытки. – Вот это радость. Кто ж меня так по голове стукнул, что я вообще ничего не помню? Кого же это мне благодарить за такую «услугу»? Черт! И что теперь делать? Как жить если я ничего не помни? Хм, может, спросить у кого-нибудь, а вдруг они знают?»
Кто такие эти пресловутые ОНИ я не думал. В данный момент меня полностью занимало желание узнать кто я. И поэтому, оторвавшись от своих мыслей, я снова посмотрел на стоящего надо мой человека.
– Здравствуй, – негромко произнес я, радуясь, что снова могу говорить.
– И вы тоже здравствуйте, Основатель, – странным голосом отозвался человек в маске и посмотрел на меня не менее странно. – Хорошо ли вы себя чувствуете?
«Основатель? – безмолвно удивился я. – И что же я основал? Кружок кройки и шитья? Вряд ли, смотрит он на меня так, словно живого бога увидел. Вот только почему я себя богом не чувствую?»
– Не так хорошо, как хотелось бы, но и не так плохо, как могло бы, – тем временем рефлекторно ответил я.
– Может быть, вы что-нибудь хотите? – заботливо спросил он.
Ответить я не успел. За меня это сделал мой живот, яростным урчанием сообщивший миру, что давненько в нем ничего съедобного не было. Столь прозрачный намек не понять мог только идиот. А склонившийся надо мной незнакомец идиотом определенно не был. Поэтому он попросил подождать несколько минут и выскочил из комнаты. Теперь я остался в ней один на один со своим склерозом.
«Кто же я такой? – принялся усилено вспоминать я, пока было время. – Он назвал меня основателем. Что это – имя, титул или должность? Черт его знает. А еще он заботился обо мне, будто я его умирающий отец, который еще не написал завещания. Но ведь этого не может быть».
Почему – обосновать я не смог, но даже после этого в голове не перестала биться мысль, что я слишком молод для этого. Да и то, что детей у меня нет, я не сомневался.
«Ладно, отложим пока это в сторону и перейдем к следующим вопросам, – решил я после безуспешных раздумий. – Итак, попытаемся выяснить хоть что-нибудь с помощью логики. Что мы имеем? Меня. Я не знаю, кто я, но меня называют основателем. Я не знаю, где я, но здесь обо мне заботятся. Напрашивается вопрос: почему? И ответа на него у меня нет. Но что-то подсказывает, что это не принесет мне ничего хорошего. Почему-то мне кажется, что если человек просыпается в незнакомом месте и ничего не помнит, то скоро у него будут большие неприятности. Интересно, почему мне так кажется?»
На этот вопрос ответа также не последовало. Просто возникло стойкое ощущение, что все так и есть в большинстве случаев, но откуда я это взял, память решила не сообщать. Впрочем, возможно мне просто не хватило времени, чтобы как следует ее растрясти. Потому что едва я решил хорошенько ее напрячь, как вернулся незнакомец в маске. Да не один, а с целым подносом еды. И больше думать я ни о чем не мог – голод взял меня под полный и безоговорочный контроль. Я попытался сесть на кровати, но мышцы почти не слушались. Пришлось ждать, когда неизвестный поставит поднос на столик рядом с кроватью и поможет мне сесть. Потом этого он переставил поднос мне на колени. Только после этого я накинулся на еду. Вернее, попытался. Но не очень-то успешно. Руки просто отказывались держать принесенные вместе с едой столовые приборы. И после нескольких попыток я бросил их и стал есть руками. Только и здесь меня ждал очередной сюрприз. Поднося кусочек мяса ко рту, я с удивлением обнаружил какое-то препятствие. Нечто полностью закрывало мое лицо, оставляя лишь небольшой свободный участок напротив рта. Но желудок и думать не желал о том, чтобы прямо сейчас во всем разобраться. В данный момент он хотел только наполниться, и никакие отговорки его не интересовали. Пришлось работать с тем, что есть.
Как ни странно, но даже с трудом двигая руками, я умудрился освободить поднос от еды поразительно быстро. Даже сам не заметил, как это произошло. Просто в какой-то момент осознал, что пальцы скребут по пустому подносу. Осознав это, я немедленно прекратил и устало откинулся на кровать. Незнакомец быстро убрал поднос на стоящий рядом столик и посмотрел на меня. И хотя лицо под маской разглядеть было нельзя, мне почему-то казалось, что оно не менее бесстрастно, чем маска на нем. А еще мне почему-то казалось, что он на меня как-то странно смотрит. Будто влюбленными глазами. И понять причины этого взора я не мог.
– Могу ли я вам еще чем-нибудь помочь? – спросил он после недолгого молчания.
– Кхе-кхе, – откашлялся я, под этим взглядом я чувствовал себя крайне неуютно. – Да. Я бы не отказался от некоторой помощи.
– Все что угодно Основатель! – счастливым голосом произнес он. – Чем я могу вам помочь?
– Гм, не могли бы вы мне рассказать, что со мной произошло, – не очень уверенно ответил я. – А то я вообще ничего не помню.
– К сожалению, тут я ничем не могу вам помочь, – горестно развел он руками. – Вы покинули орден задолго до моего появления здесь, и с тех пор никто вас больше не видел. Я могу лишь догадываться, что с вами произошло.
– Нет, ты меня не понял. Я вообще ничего не помню, и хотелось бы знать, кто я такой. И кстати, представьтесь, а то как-то неудобно обращаться все время на вы.
– Да, – покачал он головой. – Даже неудивительно, что вы что-то забыли – очень уж долго вы провалялись под толщей камня. Что же касается моего имени, то меня зовут Фиар. Я храмовник вашего ордена.
– Моего ордена?!!
– Да. Вы основали наш орден и исчезли. С тех пор прошло более трех десятков лет. Многое произошло за это время. И рассказывать все было бы очень долго. Да и не люблю я много говорить. Но если хотите, я принесу вам летопись Храма. Ее начали вести примерно в одно с вашим появлением. Возможно, она поможет вам вспомнить. А если нет, то скоро должна вернуться Лин, и уж она-то легко вернет вам память. Я согласился. Спорить не хотелось, поэтому я согласился.
«А, кроме того, – подумал я, когда за Фиаром закрылась дверь. – Летописцы народ дотошный и в этой книжке наверняка будет написано много того, о чем людская память бессовестно умолчала бы в виду своей дырявости. Правда, кто знает. А вдруг я забыл, как читать тоже? Тогда у меня появится некоторая проблема. Решаемая проблема. Но все равно неприятная. О которой, впрочем, можно будет подумать позже».
