Лайон де Камп - Сталь и Змея (=Конан-Варвар)
— Каждое новое поколение слабее предыдущего. Сегодняшняя молодежь погрязла в этом культе — этой ложной религии. Они стремятся стать рабами и бродягами, живущими в наркотическом сне. Когда я был молод, мальчики стремились стать героями, а не паразитами и разрушителями.
Король опустил голову. Это был слабый старый человек, раздавленный проблемами, которые он не мог разрешить. Задрожав, он сказал:
— Теперь я вынужден возлагать на воров спасение королевства.
Валерия с несвойственной ей жалостью в голосе спросила монарха:
— Какую услугу мы можем вам оказать, государь?
— Моя дочь, моя маленькая Ясимина — она следует за ним повсюду… за Яро. Я имею в виду Яро, черного жреца. Она говорит, что ищет правду в глубине своей души… Эти пустые инфантильные глупцы забыли былую силу и былые добродетели. Они погрязли в разврате, как свиньи в грязи, и называют это религией!.. А сейчас моя дочь отправилась на восток, чтобы встретиться с человеком по имени Дуум, в самый центр, в могущественный оплот его Культа, где сходятся все нити интриг. Идите на Гору Могущества и верните мне дочь!
Король подал знак. И по этому безмолвному приказу слуга выдвинул из тени урну и опрокинул сосуд. Полился сверкающий поток драгоценностей. Они ударялись об пол у ног искателей приключений — рубины, аметисты, топазы, сапфиры и мерцающие алмазы. Второй королевский знак остановил поток. Валерия разинула рот; жадность засветилась в глазах гирканца. Конан, ожидавший нечто подобное, смотрел на короля.
— Ну же, собирайте их, — предложил Осрик. — Это будет задатком, на это вы сможете купить оружие, лошадей и нанять воинов, чтобы они сражались за вас. Доставьте мою Ясимину назад, и вы получите все драгоценные камни, оставшиеся в кувшине. Покажи их, Варданес!
Слуга поднес сосуд. Саботай засунул туда палец и повращал им. Убедившись, что у сосуда нет второго дна и что в нем остались мириады драгоценных камней, гирканец кивнул и вытащил руку. Вместе с Валерией они подобрали упавшие камни и положили их в кошелек.
Конан наблюдал, как его товарищи поспешно собирали разбросанные драгоценности. Затем, задумчиво нахмурившись, он обратился к королю:
— Почему вы не боитесь ножа в темноте или яда в вашей чаше?
Осрик грустно улыбнулся:
— Приходит время, друг мой, когда даже для королей драгоценности теряют свой блеск, золото тускнеет, а пища и питье теряют свой вкус. Время, когда сама тронная зала, хотя и разукрашенная, становится тюремной камерой. Тогда все, что останется, — это любовь отца к своему ребенку. Но ты… что ты можешь знать об этом? Ты слишком молод и полон жизни… Когда придет моя смерть, от руки Дуума или кого-нибудь другого, я буду спокоен, если только мое дитя будет свободно от этого проклятия и сможет служить моему народу в качестве его королевы.
Конан кивнул.
— Хорошо, король Осрик. Я убью этого Дуума или погибну сам. У меня есть с ним собственные счеты. Если я смогу спасти вашу дочь, я сделаю это.
— Тогда мы договорились! — сказал король и обратился к капитану своей стражи: — Покажи моим гостям приготовленные для них комнаты. Позаботься, чтобы им было удобно. Всего хорошего!
Трое последовали за капитаном Кобадесом из этой затененной комнаты и оставили на троне полностью ушедшего в свои мысли короля Осрика.
9
Дорога
Два дня спустя после аудиенции у короля Осрика искатели приключений легли спать усталыми. Второпях пришлось провести большую подготовку к пути — заготовить продукты, мехи с вином, вещи для ночлега и сотни других предметов, которые могут понадобиться в дороге. Драгоценные камни они обменяли на золотые, серебряные и простые медные монеты. Позаботились также о лошадях.
Однажды утром Конан и Валерия прогуливались по конному рынку, пока Саботай, единственный опытный наездник из них троих, торговался из-за лошадей. Конан обратил внимание Саботая на горячего жеребца, гарцевавшего и пытавшегося сорваться с веревки, яростно сверкая глазами.
— Этот как раз для меня! — воскликнул Конан. Гирканец усмехнулся:
— И как долго ты думаешь удержаться на этом коне? Поскольку ты никогда не садился верхом даже на клячу, позволь мне найти для тебя что-нибудь побезопаснее, поспокойнее и покрупнее, чтобы оно выдержало твой вес.
Конан часами учился ездить на лошади, которую выбрал для него Саботай. Под его дружеской опекой Конан узнал, как ездить шагом, рысью, галопом, как седлать, чистить и кормить лошадей. Однажды принесенное ветром перекати-поле укололо коня, тот помчался с неожиданной резвостью и сбросил всадника. С проклятиями варвар поднялся и бросился ловить коня.
— Я же говорил тебе: помни о коленях! — сказал Саботай. — Пустяки, если это окажется твоим самым неудачным падением, считай, что тебе здорово повезло. Мы, керлаиты, говорим, что мужчина не станет наездником, пока не упадет семь раз.
Тем вечером, когда Конан остался в спальне, чтобы подлечить свои разбитые ноги, двое королевских слуг внесли большую деревянную бадью. Другие слуги появились с ведром кипятка. Когда они вышли, Валерия скинула одежду и со вздохом удовлетворения забралась в бадью.
— Полезай сюда! — сказала она. — Здесь хватит места для нас обоих.
Конан отрицательно покачал головой:
— Горячие ванны вредны. Пар портит легкие.
— Вздор! Посмотри на меня! Я всю жизнь принимаю горячие ванны, а вот от тебя запах совсем не похож на запах клумбы с розами. Хочешь, я тебе спину потру?
Киммериец все еще отказывался:
— Попозже, может быть, когда ты помоешься.
Девушка сидела в бадье, растирая свои роскошные плечи. Неожиданно она обернулась к Конану:
— А гори они синим пламенем, эти Дуум и принцесса! Этот человек — злой колдун, который может вызвать демонов из адских пещер, вроде того, которого ты убил на башне. Что до принцессы, то почему мы должны спасать ее, если она хочет умереть его рабыней? Все это из-за ее глупости… Кроме того, Тис говорил, что Гора Могущества — оплот Дуума — не может быть взята. Там засели тысячи его сторонников. Сколько у нас шансов против них? — Она встала. — Брось мне вон то полотенце.
Вымыв и вытерев свое тело, Валерия улеглась на огромную кровать, поигрывая драгоценными камнями. Камушки тонкой струйкой текли между ее пальцев, водопадом падали вниз в ложбину меж ее высоких грудей и рассыпались по животу, а она любовалась огоньками, которые играли на их полированных гранях. Потом она заговорила снова:
— Я обсудила это с Саботаем, и он согласился со мной. Мы будем последними дураками, если ввяжемся в это очень опасное дело. Возьмем все, что у нас уже есть, пока мы еще живы! Забудь Дуума и его глупую принцессу! То, что дал нам король, вместе с золотом, которое мы получим за Змеиный Глаз, сделает нас богачами. Мы сможем жить, как знать.
