Mesmer Mariarti - Хранительница реликвии
Нэльс и Марк помогали разбивать лагерь.
Фонарщик остановился, и не без личного интереса обратится к книгочею.
— Что за Илья такой?
— Ну, судя по всему, это молодой человек Ольги и брат Екатерины.
— Это я и сам понял, — фонарщик закатил глаза и продолжил разбирать вещи.
Теперь остановился Марк.
— Ого, а что это тебя он так заинтересовал?
— Ничего.
— Да ну?
— Я сказал ничего.
Марк вытащил из кармана желтый платок и, утирая пот со лба, заиграл бровями.
— Совсем, совсем ничего?
— Просто спросил и все, — как можно короче ответил Нэльс, пытаясь отделаться от назойливого книгочея.
— А вот мне кажется, что тебе ПРОСТО понравилась О… — Марк не смог досказать свое предположение, так как ловкий фонарщик пихнул беднягу локтем и тот поперхнулся.
— Ладно тебе, — вбирая воздух ртом, зашептал книгочей. — Ну, понравилась и понравилась. Подумаешь она невыносимая зануда…
На этот раз фонарщик схватил Марка за нос и притянул к себе.
— Мне не нравится ни кто и ни что, кроме моей работы. Ясно?
— Гясно, гясно, — прогнусавил рыжий.
— И спрячь эту косынку куда подальше, если не хочешь, что бы тебе отсекли голову, — процедил Нэльс, резко вырвал шейный платок и спрятал его в карман книгочея.
— Какая забота? — удивился Марк, несмотря на то, что был солидарен с опасениями фонарщика.
Он давно уже понял, что магистериум не совсем честен с его служителями, что магия все ещё существует в этом мире. Причем в довольно приличных количествах. Книгочея это не пугало, наоборот забавляло дерзкого юношу, давно грезившего о подвигах. Пожалуй, ещё со времен "Маленького повелителя"- первой прочитанной Марком книги, он мечтал о приключениях и далеких странствиях.
Пока наши герои выясняли отношения, Феарольф, заботливо распрягал кентавров.
— Отдохните, совсем немного осталось.
— Кто бы знал, — Фобос встряхнул рыжим хвостом, — что кто-либо из моего рода, будет везти, одного из легендарных хранителей.
— Тш-ш. Не хотелось, чтобы она узнала об этом именно от тебя, — Феарольф постучал кентавра по спине. — Если бы ты, Фобос, не любил подслушивать…
— Хорошо, что я имею такую привычку. Ведь простой народ уже и не знает об этом придании, — зашептал рыжий.
— Простой народ и не все должен знать и помнить.
— И зря, — произнес высокий и грозный Ромул. Когда-то он был воином, от того и нрав имел суровый. — Если бы народ, ведал о том, что ему должно ведать, в случаи чего, многих бед можно было бы избежать.
Феарольф улыбнулся ему.
— Тогда бы и бед этих стало намного больше.
Рыжий кентавр заржал.
— Ох-хо-хо, это уж точно. Я вам не рассказывал, про хозяина моего троюродного брата? У которого яблоки молодильные в саду росли, а он и не знал о свойстве плодов то этих. А когда узнал! Когда узнал, съел их столько…
— Что превратился в шестимесячного младенца, — тихо произнес Драгазар, сидевший дереве, что росло рядом. Сейчас, этот молодой мужчина, преисполненный грации и аристократичной утонченностью кажется, дрожал от холода. Он полностью был закутан в легкий плащ с блестящим подкладом.
— Да, да, и поскольку он трапезничал в том самом саду, на открытом пространстве так сказать…
— Его унесли грифоны и конец его, как ты предполагаешь, печален. — Добавил Феарольф, не единожды, как в прочем и остальные, слышавший эту историю.
Фобос почесал затылок. — Вот тебе раз, знаете, значит.
— Знаем, знаем, — в один голос ответили остальные.
— У меня столько родственников, я даже и не помню, про кого что рассказывал. Они же у меня знаете, все такие…
— Забавные, — опередил своего рыжего друга черный кентавр.
— Ага, — согласился Фобос, — Правда эта история к брату моему и не имеет значение, но все равно весело, — он, смеясь, поковылял к дереву, на котором сидел Драгазар.
Решив отдохнуть и удобно расположиться под раскидистыми ветвями, кентавр со всей силой плюхнулся под густую крону. Дерево пошатнулось, но как, ни странно у Драгазара при этом не дрогнул даже волос.
Ромул не отрываясь, рассматривал Катерину.
— Она действительно первый хранитель?
Драгазар кивнул и поддержал строгого кентавра. — И Я удивлен. Разве первый хранитель может быть юной. Наследие предков столь велико, что сохранить его под силу лишь праведному мужу.
— Это слова Горвина, — произнес Феарольф. — Если он сказал, что эта девушка хранитель, значит так и есть. К тому же стоит уважать уже то, чьей внучкой она является.
— Зная значимость первого хранителя, я ни как не могу поверить, что тот, кому суждено вернуть магию в наш мир, всего лишь девчонка. — Ромул возмущенно топнул. — Причем не самая храбрая. В ней сомнений больше чем в Фобосе историй. Я это чувствую, — черный кентавр раздул ноздри и вдохнул воздух. — В день противостояния, кто поведет наши армии? Она? Ни один благоразумный воин не возьмет клинок под ее руководством.
Феарольф вздохнул. Пол и юный возраст первого хранителя смутили и его, но он никогда не делал поспешных выводов. Да и ведал Феарольф об этой девушке больше чем остальные.
— Погоди Ромул, ты знаешь ее несколько часов, рано делать выводы. Дни полны света. Наши предки позаботились о нашем будущем, а хранители нужны лишь для укрепления этих позиций. А не для того, что бы вести под своим началом армии. Их бремя иное. Они должны вернуть магию в мир. И не забывай, мой друг, что великие дары раздаются только великим.
Черный кентавр уверенно выпрямился.
— Неизвестно лишь одно, как они этими дарами распорядятся.
— Что бы узнать, что будет, надо подождать, и не мешать, этому произойти. Отвезем их к Горвину, там и решим, что делать дальше.
Драгазар кивнул и обратил свой взор на бесконечно голубое небо. Он сидел в тени и не выходил на свет.
— Дни длиннее ночей. Но во тьме все больше звезд угасает, — вдруг очень тихо произнес он.
Ромул и Феарольф смолкли.
— Знаете? — вдруг прокричал, давно разморившийся Фобос. — Надо бы веток для костра натаскать. Похлебку сворить.
— Да уж не помешало бы! — услышав ворчание рыжего кентавра, согласился Марк и потер покрасневший нос.
Фобос махнув хвостом, повернулся на другой бок и глубоко зевнул. — Я бы вам помог… только, уморила меня дороженька… без меня как-нибудь… позовете… как… готово… буд… — кентавр не договорил, он быстро уснул.
Кате захотелось быть полезной, да и прогуляться, как она считала, не мешало. Тем более девушка любила бывать одна, а за последние несколько дней, ей этого ни как не удавалось. Катя ни как не могла собраться с мыслями и определить свое поведение в этой, мягко говоря, необычной ситуации.
